— Насчет исторического родства — спроси у нее сама. Но то, что она очень хороший и опытный врач — это точно.

Пью еще и не могу остановиться.

А потом Петр берет мою ладошку-лодочку и сам припадает к ней.

— Вкусно?

— Из твоих рук, милая, яд покажется амброзией!

Петр целует каждый мой пальчик, смотрит на меня и улыбается. А в его глазах цветут васильки, плывут облака и отражается тысяча крохотных радуг.

“Прелееееестно! Шармааааннн…! Благолееепие! Мы хотим еще! А ну-ка, повтори! Даешь каждое утро в объятиях синеглазого!” Бабочки устроили в животе фан-клуб синеглазого, выстраиваются в колонны, несут транспоранты и скандируют.

Но всего лишь один телефонный звонок и от безоблачного настроения не остается ни одной самой маленькой радуги.

— Алеся Игоревна, мы получили встречный иск от адвокатов вашего мужа. И мы готовим встречу сторон. Планируем сегодня в семнадцать. Мне нужно согласовать с вами детали.

Голос Ямпольского бесцветный, не разберешь, что он чувствует.

Надеюсь, что главное для него сейчас — это чувство глубокого профессионального удовлетворения.

Началась игра по-взрослому и самое время моему дорогому во всех смыслах адвокату применить свои навыки и включить хваленую интуицию.

— Это Ямпольский. Мне важно с ним встретиться и как можно быстрее.

Объясняю Петру ситуацию, а сама думаю: вот что у нас с ним за отношения? Ведь, на самом деле — нет никаких? Ни сильных чувств, ни конкретно секса. Ни других обязательств, чтобы я сейчас ему докладывала куда и зачем мне надо ехать.

Так, впечатления в моменте — приятные, волнительные, очень часто — сногсшибательные. Мой синеглазый — как скорая эмоциональная помощь.

Или что-то есть?

И зачем мне это надо? Начинать новые отношения, когда так не просто я выхожу прежних?

Яське как-то психолог один настаивал, что между отношениями должен быть перерыв.

Год.

За это время надо отрефлексировать старые: разобрать себя на атомы, проработать каждый, потом снова собрать в целое. И уже в новом состоянии начать другие отношения.

Правда, подруга, помню отправила тогда психолога с его советами в путешествие. Тот самый эротический трекинг — откуда человек часто другим и возвращается.

Да и Петру — ему-то что на самом деле нужно? Отношения с обязательствами — это разве про него?

Быстрый, легкий, чувственный, эффектный…

Ему б — впечатления, а не отношения…

— Я вызову такси. Спасибо тебе за все, милый.

А мне надо не забыть напомнить шефу, чтобы перекинул ведение контракта Петра с меня на кого-то из менеджеров.

Пока едет такси прощаюсь с Эммой и договариваюсь еще сюда приехать. Когда разберусь со своими личными проблемами хорошо будет на время здесь потеряться от всех.

А уже через два часа Ямпольский мне раскладывает всю ситуацию по полочкам.

— По инсайдерской информации адвокаты Олега будут настаивать на отказе от развода.

— Аааааа… Вотэтовотвсе: “ты моя жена и я тебе не дам развода”. Меня это не устраивает.

Нет-нет. Без вариантов! И я не понимаю, что его переклинило? Почему не дает развод? Тупое упрямство? Желание настоять на своем? Мстит мне? Ну ведь не я ему изменила, в конце концов?

Пока у меня только вопросы. И я не знаю, как получить на них ответы.

— Второй вариант, если все-таки развод — то они захотят, чтобы все имущество разделить пятьдесят на пятьдесят. И тут тоже на лицо противоречие с требованиями, которые выдвигаем мы.

— Ну, да. Кроме классического дележа пополам, у меня еще возмещение морального ущерба — за измену и за ее последствия.

— Да. Ну и мало того, что это очевидная — и оооочень значительная — разница в деньгах, на которую Олег не согласен. Но и чисто технически — если мы хотим договориться, то на пересчеты и согласование уйдет много времени. Если договариваться не захотим — то перспектива дела еще более туманная и кто уж тут будет в выигрыше, покажет время. Много времени.

Ямпольский правильно видит перспективу: даже если мы договоримся о согласии на развод, то затем увязнем в подсчетах и согласованиях.

— У нас сейчас два дела — собственно, о разводе и о разделе имущества. Второе без решения по первому пока не актуально. Посмотрим, с чем придут сегодня адвокаты Хмельницкого. Но, судя по всему, нам надо готовиться к долгому процессу.

— Я готова.

— И постарайся пока позиции сторон не прояснятся и не будут официально заявлены и зафиксированы, нигде не встречаться с Олегом Витальевичем. Особенно — неформально.

На слове “неформально” у Ямпольского дергается кадык, глаза влажно блестят и мне кажется, что он сейчас начнет пускать слюни.

В самом деле? Господин адвокат любитель клубнички и тайных ворованных впечатлений?

— Хорошо. Согласна. У меня только одна цель — получить развод, компенсацию и закрыть эту страницу своей жизни. Так что — никаких неформальных встреч. А от тебя я жду отчета по сегодняшней формальной встрече с адвокатами.

Выхожу из офиса Ямпольского — спускаюсь на первый этаж бизнес-центра. Здесь торговые ряды и я сразу погружаюсь в атмосферу безудержного потребления.

Шопинг?

Пишу в чат Игнатию: “Если сердце в смятении, ум требует отмщения и компенсаций, а перед глазами много рекламы и скидки — шопинг это же не смертельно для вечной души?”

“Только если пришлешь фоточки из примерочной!” — ответ приходит моментально, как будто сидел и ждал, что я ему напишу.

А он точно мой психотерапевт?

Погружаюсь в бутиковое распродажное безумие, но между примерками и консультациями стилистов меня все-таки накрывают флешбэки с той самой “неформальной” встречи с Олегом в отеле Ангелины, на которую повышается слюноотделение у моего адвоката.

Это был последний раз, когда мы были так близки с моим стриженным блондином.

Ямпольский там был и в какой-то момент исчез — но что он успел увидеть? До сих пор он ни разу не вспоминал о той встрече, когда мы с Олегом должны были все обсудить, но наши тела предпочли пообщаться на другую тему.

Может, правда, должно пройти время — много времени — чтобы я уже так на него не реагировала.

Даже эти воспоминания мне не даются просто так. На блондина — стоит его представить — реагирует сразу все: и мысли, и чувства, и память тела включается.

Вот прям сейчас покалывает пальцы — так обычно они откликаются, когда я глажу его стриженый затылок.

А теперь сердечко затрепетало, потом пропустило удар и начинает биться быстро и шумно.

Ну вот и галлюцинации подъехали на фоне моей озабоченности — знакомый стриженый затылок промелькнул в толпе. А, нет, просто парень так похож…

А вот и не похож. И не парень. И не галлюцинации.

— Алеся, пойдем выпьем кофе, пока наши адвокаты мерятся высотой своих папок с документами.

Если в его голосе появились ворчливые интонации, значит решение он уже принял.

Как будто он сам на себя немного обижается за то, что выбор сделан — и выбора больше нет. И таким ворчанием эту обиду самому себе высказывает.

Я всегда сразу различаю это его состояние именно по голосу. Тембр опускается ниже, а на выдохе появляются такие родные скрипучие ворчливые нотки.

Так он ворчал, когда принял решение отказаться от уже звездной карьеры на всероссийском спортивном телеканале в пользу развития своего Пилот-медиа. Так поскрипывал, разъясняя мне, почему он распродает свою коллекцию ретро-мобилей. Ну и еще могу назвать с десяток случаев, когда решения были приняты. И мосты сожжены.

Кофе я пить не стала — заказала любимый Текила-санрайз. А уже не мой стриженый блондин ждет третью порцию эспрессо, щурится на солнце и своим бархатным, припосаженным на пол тона ниже баритоном убеждает меня, почему в этом году нужно обязательно идти на джазовый фестиваль.

— Нуда-нуда, по прогнозам будут дожди. Но когда они — эти прогнозы сбывались? Поэтому — планируем и идем.