Талант Яськи проживать и отпускать боль и умение удерживать свою цельность в любых передрягах — это и мой неиссякаемый ресурс, и моя опора. И она первая, с кем я готова все обсудить.

Яська смотрит на меня пристально — от нее не скроешь главного. Я закатываю глаза и признаю:

— Ну, ок! Ты, как всегда — права! Да! Именно после прощального секса с бывшим я поняла, что стриженый блондин уже не мой, — подруга кивает на каждое мое слово, тянется, кладет мне руку на плечо. От руки тепло и это то, что нужно, чтобы я продолжала дальше.

— И именно после прощального — я вся еще по кусочкам разобрана. И нет ни одной идеи — как мне собрать опять все вместе: себя, свои чувства, свою жизнь…

На этих словах мне становится себя жалко, также как тогда, много лет назад, мне было жалко Яську, оплакивающую свою невинность на табуретке в центре общаговской кухни.

Подруга машет рукой бармену, тот поднимает бровь — весь во внимании. И Яська призывно и громко, на весь зал делает заказ:

— Родной, а сочини-ка нам коктейль “Слезы наших бывших”!

Бармена зовут Василий (ник “Коктейльный барон”). И он лично приносит нам свой шедевр. Каждой по бокалу в виде конической чаши — я из таких люблю пить мартини.

Но в этих налито не мартини, а что-то особенное, темно-черничного глубокого цвета, взбитое так, что по краям колышется нежная пена. Я наклоняюсь к бокалу и улавливаю тягучий запах теплой сосновой смолы и легкий аромат морского ветра.

Морюшко?

Дополнительно — и тоже, каждой, отдельно — барная ложка, типа чайной, но на такой длинной ручке. А еще по маленькому пузырьку, как из под пенициллина, на дне которого плещется прозрачная, отливающая голубым, жидкость.

Это — слезы.

Слезы наших бывших.

Вспоминаю цитату из моей любимой и невероятной Карен Бликсен: „Лучшее лекарство от всех недугов — солёная вода. Пот, слёзы и море…“

Особенно, если это — слезы наших бывших…

Ах, ей — экстравагантной и свободной — точно бы понравилась идея нашего с Яськой коктейля. С удовольствием бы выпила вместе с Карен и спросила бы совета — как мне поступить в этой ситуации?

Пить такой коктейль — целая церемония. Надо вылить “слезы” из склянки в бокал для мартини, перемешать тщательно длинной ложечкой — и выпить залпом. До дна.

Василий отказался нам раскрыть состав ингредиентов. Но, с улыбкой заметил, что ни один бывший в процессе приготовления коктейля не пострадал.

Яська кровожадно ухмыльнулась:

— Они все уже пострадавшие. Во-первых, не дружат ни с головой, ни с сердцем. Во-вторых, потому что они бывшие, — приговаривая это она в один присест сделала сразу все: вылила, перемешала и выпила залпом.

Я делаю все то же самое. Хорошо! Вкусно! Повторим?

Как это ни банально и предсказуемо, но вкусные напитки, душевная подруга и возможность формулировать свои, пусть сиюминутные и ни к чему не обязывающие, желания и тут же их исполнять — это было самое мое правильное решение за последние двадцать четыре часа.

Я никуда не бегу. Я остановилась. Я могу отдышаться и оглядеться вокруг.

А вот принимать окончательное решение я не буду. Нет, не сейчас.

Мне нужна свежая голова.

Значит — все завтра. Главное, что я притормозила.

И уже не хочется ничего “порешать”. Хочется просто выговориться, разделить с подругой переживания, рассказать о том, что передумала за эти часы.

— Ты как все происходящее с тобой воспринимала? Что думала, чего боялась, как действовала? — Яська готова слушать меня бесконечно — на то она и Яська. И я продолжаю свое откровение.

— В какой-то момент я поймала себя на мысли, что как-будто смотрю кино. Кто-то написал сценарий, нанял актеров, снял и смонтировал: измена, тест ДНК, чужой сын, шило в колесо, фейерверк на пляже, документы на развод — все это было как на экране в кинозале, — беру новый коктейль — что за гений этот Василий — и продолжаю.

— И я все ждала, когда же пойдут титры, чтобы вздохнуть, посочувствовать, с кем-то обсудить — но оставить героев со своими проблемами и вернуться в свой мир.

— А теперь ты оглянулась — титров нет и не будет. А герои — вот они, все рядом? — Аська понимает меня с полуслова.

— И главная героиня — я сама! — смотрю на телефон, который последние 5 минут в режиме нон-стоп и как-то внезапно активно реагирует на входящие сообщения. Что, все контакты решили мне разом написать?

Во всех мессенджерах вижу сообщения в десятках чатов. Когда я их все буду читать? Мне не до них! Ну, хорошо, только если парочку.

— Нет! Леська, не открывай! Это все помойка! Это не для тебя — а толпа завтра уже все забудет, — подруга вскочила, машет руками и пытается дотянуться и забрать у меня телефон.

Но я быстрее! Запускаю по ссылке просмотр пересылаемого файла — а там кино.

То самое, с — тестом ДНК, фейерверками, разводом и финальными титрами.

И со мной в главной роли…

Пролетают дни, недели, месяцы и даже годы.

Все меняется: приходят, уходят и снова возвращаются люди, технологии, соцсети, зимы и лета.

И вот уже ты — совсем другой человек.

Но все помнят те фотографии, где ты без трусов или то видео, на котором крупным планом твой самый говенный в жизни день.

И при встрече с тобой, первое, что они вспоминают, это фото — где ты без трусов. Или то самое видео.

Так думает каждый, кого однажды слили в сеть.

И я теперь одна из них.

Тёма — мой диджитал-нянь — примчался по зову Аськи через 7 минут. Конским смехом ржет на каждую новую подробность феерического слива меня в сеть и отказывается пить “Слезы моего бывшего”. Он просто не употребляет. Совсем.

— Мну и так хорошо — у меня пополнение в библиотеке кейсов. Случай клевый. Запилили контент с огоньком. За то и поплатятся. Я сейчас дропну их везде, где смогу. И прочекаю, как измениться скорость распространения.

Глаза Артема светятся нездоровым блеском, руки порхают над клавиатурой со скоростью протонов из Большого адронного коллайдера. Но самый важный показатель его кайфа то, что он постоянно плотоядно улыбается и сам с собой заговаривается.

Это значит, что тема Тёме зашла, поэтому расслабляемся и ждем результата. А он обязательно будет. Тут дело чести!

— Спасибо за подарок, Лесь — это ж сказка, а не кейс!

— Так себе сказка — братья Гримм им сценарий писали, да?. — что уж теперь, будем делать ее былью.

— Лесь, это ж у тебя впервые? Можно сказать — цифровая дефлорация! — он снова замирает над чем-то на экране и теперь его можно не беспокоить минут двадцать. Бесполезно.

Я еще помню его лекции про цифровой промискуитет, поэтому меня он своими ушлыми словечками не запугает.

Пугает меня другое. И даже совсем не то, что кто-то для достижения своих целей вывалил на потеху публике то, что я всегда считала сугубо личным, а местами — интимным делом отдельного человека. В этом конкретном случае — меня.

Пугает размах творческой задумки, скорость и качество исполнения и основной ее смысл: снято и смонтировано и широко распространено видео, где я представлена персоной, на которой реально негде пробу ставить.

— Здесь все, что я делала последние 24 часа в хронологическом порядке, я раз пятнадцать уже посмотрела и могу покадрово пересказать всю историю — продолжаю размышлять о случившемся.

— Вот я выпиваю в баре казино — в результате потом почти драка (где Ямпольский спасался от Петра). Вот я там же играю в рулетку. Потом обнимашки на пирсе — причем непонятно, кого я там обнимаю, но как эффектно он потом летит к… Нептуну в пучину морскую!

— Кстати, а кто это там с тобой на пирсе такой брутальный? Подходящий, между прочим, кандидат. Может — клин клином? — подруга в какой уже раз рассматривает фрагмент с эпическим падением Петра с пирса и ей все больше нравится идея взять его на роль того самого клина. Которым выбивают другой клин.