Вот черт, я превращаюсь в сентиментальную тряпку.

Когда мне пришлось на следующее утро садиться на самолет до Глазго, я чувствовал себя абсолютно сокрушенным. Мне было тяжело покидать ее, но меня ждала тренировка, а в четверг – матч.

Тем не менее сразу после окончания встречи клуба вечером пятницы я уже вернулся в Лондон, положив большой и толстый на то, что спустя сутки мне снова нужно будет лететь обратно в Глазго.

– Ты поговорила со Слоан, Лесли и Элли? – спрашиваю я, отчаянно пытаясь понять, возможен ли переезд для Фреи.

Она медленно кивает.

– Да, поговорила. Мне кажется, их озадачило наше желание так быстро съехаться, когда мы с тобой только недавно помирились. Но это наверняка из-за того, что они еще не знают об этой шикарной штучке.

Она поднимает перед собой руку. Бриллиант в ее кольце переливается в лучах солнечного света.

Мы смогли сохранить помолвку в секрете от наших друзей, чтобы объявить об этом сегодня на вечеринке, которую Элли организует в честь тридцатого дня рождения Фреи. Нашим родителям, впрочем, мы сказали в тот же день по телефону, когда смогли наконец оторваться друг от друга. И несмотря на то, что я не успел заранее попросить благословения у родителей Фреи, они были за нас рады. Слава богу.

А вот рассказать об этом нашим друзьям сегодня вечером – совсем другое дело.

– Как думаешь, после того, как мы всем сегодня расскажем о помолвке, девочки смогут отнестись с большим пониманием к твоему переезду?

– Думаю, да. Дело не в том, что они не рады тому, что мы теперь официально встречаемся. Они определенно болеют за команду «Мак плюс Фрея». Мне просто кажется, они переживают, что не смогут запустить линейку одежды для животных к Рождеству без моего присутствия.

Я приподнимаюсь на локтях и пристально смотрю в обеспокоенные глаза Фреи.

– Куки, если тебе нужно остаться в Лондоне, оставайся. Конечно, меня привлекает идея жить вместе с тобой в Глазго, но мы справимся с парой месяцев отношений на расстоянии. В этом нет ничего страшного.

– Ты правда так думаешь? – Она веселеет и гладит меня по щеке. – Я просто… не хочу, чтобы что-то разрушило то, что сейчас происходит между нами.

– Конечно, – отвечаю я, оставляя легкий поцелуй на ее губах. – С нами все будет хорошо. Мы будем на расстоянии часового полета на самолете, и ты тоже сможешь меня навещать. Я не хочу, чтобы ты упустила эту возможность из-за того, что я – озабоченный мерзавец, который хочет каждую ночь проводить с тобой.

Фрея расплывается в улыбке.

– Тогда я тоже озабоченная мерзавка, потому что мне очень нравится эта мысль.

– В январе у нас будет все, что мы только пожелаем. – Я протягиваю руку и нежно глажу ее по щеке. – И ты сможешь приезжать ко мне в Шотландию на праздники. Это не сильно отличается от моего привычного графика футбольных поездок, так что, если ты будешь каждый вечер отвечать на мои звонки и присылать мне горячие фотографии своей груди, мы со всем справимся. Можно считать это неплохой тренировкой для нас, пока я не уйду в отставку через пару лет.

– Уйдешь в отставку? – шокированно вскрикивает Фрея, приподнимаясь на локтях. – Ты раньше не упоминал, что хочешь уйти из футбола.

– Я не становлюсь моложе, – пожимаю я плечами и криво ей улыбаюсь. – К тому же до тебя моей главной любовью был футбол, так что теперь я думаю, что готов к новым приключениям в жизни.

Ее взгляд смягчается. Она падает обратно на подушку и закрывает лицо руками.

– Господи, будет ли мне когда-нибудь легче справляться с этим?

Я усмехаюсь и отодвигаю ее руки с лица.

– С чем именно?

Она пристально смотрит на меня своими невероятными зелеными глазами.

– С любовью к тебе.

– Надеюсь, что нет. – Я целую руку, на которой надето мое обручальное кольцо. – А теперь… давай вернемся к нашей ссоре.

Она хихикает и перекатывается на бок.

– На самом деле, я думаю, мы можем помириться, сделав один пункт из списка «Я никогда не», до которого пока не дошли.

– Конечно, чем бы ты хотела заняться? Раз у нас остается всего два часа до вечеринки, я хочу провести их с пользой.

В ее глазах загораются искры озорства.

– Что такое «поза обратной наездницы»? Этот термин ни разу не упоминался в «Хартленде», и я начинаю сомневаться, что его значение такое же очаровательное, как мой любимый канадский сериал.

Я одариваю ее похотливой ухмылкой.

– Ох, это будет лучший вечер в моей жизни.

Она с подозрением хмурится.

– Я думала, лучший вечер в твоей жизни был в день, когда ты сделал мне предложение.

Я оборонительно вскидываю руки.

– Так и есть… но… в общем, давай уже приступим, и я тебе потом скажу, какой из этих двух моментов выигрывает.

– Ах ты, хитрый мерзавец.

Переступив через порог новой квартиры Элли и Роана, мы попадаем в абсолютный хаос. Прошлая наша вечеринка с этой компанией проводилась под лозунгом «Никаких Чертовых Детей В Этом Доме» и закончилась грязной игрой в «Я никогда не».

В этот раз… все наоборот.

Никто не замечает наше прибытие. Мы стоим в прихожей и наблюдаем, как гости носятся по квартире, словно курицы с отрубленными головами. Все братья Харрис на месте в компании своих жен и внушительного количества диких отпрысков. Лесли и Тео тоже здесь со своей дочкой Мариссой. И, конечно, как можно обойтись без Ви Харрис и Хэйдена, которые в данный момент пытаются догнать свою крошку Роки.

Я редко бываю на вечеринках, где присутствуют дети, но, должен признаться, вид обеспокоенных, но странным образом счастливых взрослых, бегающих за своими детьми, заставляет меня задуматься о собственном будущем. Мне бы хотелось увидеть Фрею с малышом у бедра.

Я представляю, как играю в футбол с моим сыном в нашем саду, пока она наблюдает за нами издалека с умиротворенным видом. К такому зрелищу я бы определенно мог привыкнуть.

Внезапно меня переполняет паника. Я хватаю Фрею за руку и оттаскиваю ее в сторону, пока нас никто не увидел.

– Я только что понял, что мы помолвлены, но я никогда у тебя не спрашивал, хочешь ли ты детей.

– Что? – смеется она.

– Женщина, хочешь ли ты детей? – повторяю я вопрос, пока меня потряхивает от волнения.

Она лукаво пожимает плечами.

– А ты?

Я закатываю глаза.

– Ты первая.

Она смотрит на меня исподлобья.

– Давай просто скажем «да» или «нет» на счет три. Один, два…

– Черт побери, да, – рычу я одновременно с «да» Фреи.

Я вздыхаю с облегчением, и мгновение мы просто улыбаемся друг другу, переваривая тот факт, что обсуждение этой части нашей жизни не вылилось в спор. Я обнимаю Фрею за талию, пока она берет мое лицо в свои ладони. Наши губы соединяются в медленном и нежном поцелуе. Поцелуе, который без слов говорит: «будь что будет».

Внезапно дверь открывается, и мы слышим голос Элли.

– Ребята, так и знала, что это вы! Народ, общий сбор, они здесь!

Мы поворачиваемся на звук, и Элли ахает.

– Фрея, что это у тебя на пальце?

С заговорщическими улыбками мы отстраняемся друг от друга. Мгновение наши взгляды все еще прикованы друг к другу в течение одного восхитительного интимного момента. Затем мы поворачиваемся к толпе людей, собравшейся в коридоре.

– Неужели это обручальное кольцо? – взвизгивает Ви, проталкиваясь в начало толпы.

– Фрея! – восклицает Слоан, подходя к нам, чтобы получше все рассмотреть.

Она вырывает у меня руку Фреи, не веря своим глазам.

– Стой, ты и Мак… – Ее голос затихает.

Фрея оглядывается на меня, прежде чем ответить:

– Мы помолвлены.

Все присутствующие радостно аплодируют, а вдалеке начинает плакать маленький ребенок. Все смеются и окружают нас, чтобы поздравить, и я понимаю, что более взрослым себя еще не чувствовал.

Перед тем как зайти в гостиную, Фрея отводит меня в сторону.