– Ты шутишь.

– Я абсолютно серьезно. – Он игриво улыбается и пожимает плечами. – Как говорится, «рыжая борода в кровати хороша всегда».

Я хохочу во весь голос.

– Кто вообще так говорит? Я такой фразы никогда не слышала, где ты ее откопал?

Мак пытается изобразить серьезное лицо.

– Кем бы они ни были, они гении.

– Тогда ответь, кто эти гении? – повторяю я с азартом.

– Перестань, Куки. – Мак краснеет. – Я без понятия, но они определенно знают, о чем говорят, потому что я хорош в постели.

Я поднимаю брови.

– Если ты не знаешь их лично, то не можешь такое утверждать.

– Женщина, хватит уходить от темы. Ты же знаешь, что мне не победить твой чертов мозг! Он вертится как белка в колесе, а я уже не молод, вообще-то.

Я расплываюсь в милой улыбке.

– Для тренера по отношениям ты слишком быстро сдаешься под давлением. – Я протягиваю ему свою бутылку с водой и падаю на диван.

Мак делает большой глоток и присаживается рядом со мной.

– Я просто не хочу, чтобы твой первый раз был с каким-нибудь ублюдком, который не уделяет тебе достаточно времени и внимания. Или, что еще хуже, с вежливым, застенчивом пареньком с хорошей работой и в отглаженных штанах, который открывает тебе двери, платит за тебя, а потом спрашивает: «Мэм, можно, пожалуйста, в вас кончить?»

Я бледнею от его грязных слов.

– Не вижу ничего плохого в том, чтобы просить кончить! Может, это такой вежливый способ спросить, кончила ли я!

Мак знающе смотрит на меня.

– Куки, если я по яйца в дамочке, я точно знаю, когда она кончает.

– Ой, заткнись. Ты не можешь знать всего.

– Фрея, я точно буду знать, когда ты кончишь.

– Как?

– Знаешь, какое у тебя выражение лица, когда ты смотришь трогательную сцену в «Хартленде»? Подозреваю, оно будет таким же и во время оргазма. – Что-то во взгляде его зеленых глаз вызывает у меня отклик внизу живота.

– Это очень странное предположение. – Я краснею от внезапной смены интонации в моем голосе.

Заметив, что я и вправду раздумываю над его предложением, Мак поднимает брови.

– Да, Фрея, потому что в глубине души ты знаешь, что я прав.

Я прерывисто дышу, проваливаясь в его теплых глазах. На автопилоте тянусь за своей бутылкой с водой, и от соприкосновения наших пальцев по всему телу идут мурашки.

Когда между нами появилось сексуальное напряжение? Неужели оно всегда было и я просто его не замечала? Я ни черта не понимаю. Мак все еще Мак, и я… это я.

Я делаю большой глоток воды, избегая его взгляда. Я чувствую, как он смотрит на меня, и ненавижу то, как отзывается на него мое тело.

– Разве для секса не нужно считать человека привлекательным? – спрашиваю я, невидяще смотря прямо перед собой. Мои уши начинают неудержимо краснеть.

Мак молчит, поэтому я косо смотрю на него и замечаю, как он пристально разглядывает мои голые ноги в платье, купленном им. От этого взгляда я забываю, как дышать.

– Я ни разу не говорил, что ты меня не привлекаешь, Куки.

Я закашливаюсь и быстро выпиваю остатки воды, пытаясь потушить разгорающийся внутри меня огонь.

– Я совсем тебе не нравлюсь? – спрашивает он низким, хриплым голосом.

Вдох-выдох, Фрея. Медленно и спокойно. Не забывай дышать.

– Что за глупый вопрос! – Мои потные руки изо всех сил сжимают пустую бутылку.

– Ты когда-нибудь думала обо мне в сексуальном плане? – Мак двигается ближе. Я чувствую тепло его дыхания на своем плече. – Потому что у меня были такие мысли о тебе.

– Правда? – выпаливаю я.

Сейчас из теней появятся камеры, и весь этот разговор окажется одним большим розыгрышем. Но почему-то в голосе Мака все еще не слышно и капли юмора.

– Конечно, ты же потрясающая девушка. Не знаю, кем нужно быть, чтобы не хотеть тебя трахнуть.

Я зажмуриваюсь и тру свои горящие уши, не в состоянии вынести все, что Мак мне сейчас говорит. Наверняка я выгляжу как полнейшая дура, но не знаю, как с собой справиться.

– Я не могу поверить, что это происходит.

Мак прочищает горло.

– Если я тебя в этом смысле совсем не привлекаю, тогда идея и правда…

– Ты симпатичный!

Распахнув глаза, я вижу его очаровательное довольное лицо. Мак откровенно пялится на мое декольте и кладет руку на спинку дивана.

– Ты уверена?

Я закатываю глаза и пытаюсь игнорировать его потрясающий запах, окруживший меня, как сексуальная струя скунса. Такое вообще существует?

– Ты красив, как и любой подтянутый спортсмен. У вопроса «привлекателен ли высокий обаятельный футболист в татуировках» есть один объективный ответ. Никакого субъективного мнения тут быть не может.

– Фрея, ты снова переживаешь очередную вспышку, – серьезно заявляет он, заправляя прядь моих волос за ухо. Затем он сжимает мою мочку уха между большим и указательным пальцем. – И твои уши сейчас объективно горят.

– Заткнись, здоровяк, – шепчу я, чувствуя, как от его нежного прикосновения по всему телу бегут мурашки.

Мака трясет от смеха, а я страдаю от нарастающего напряжения между ног.

– И объективно, и субъективно я считаю тебя красивой, и я был бы рад сделать твой первый раз особенным.

– По-дружески? – спрашиваю я с боязливым интересом.

– Как лучшие друзья. – Его взгляд из соблазнительного становится серьезным. – Но тебе нужно хорошенько это обдумать.

Мак поднимается с дивана, и я смотрю на него широко раскрытыми глазами.

– Что?

Он пожимает плечами и ломает всю атмосферу сексуального напряжения.

– Это важное решение. Ты должна быть уверена в своей готовности, ведь ты так долго держалась за свою девственность.

– Если ты забыл, мне почти тридцать. Я более чем готова.

Мак одаривает меня простой улыбкой.

– Подумай над этим. Завтра мы еще раз все обсудим.

Он целует мой лоб, затем на секунду останавливается и поднимает мой подбородок, смотря мне в глаза.

– Доброй ночи, Куки. – Он касается моих губ своими.

– Доброй ночи? – Я делаю глубокий вдох и слышу отвратительный хохот Мака, покидающего мою квартиру.

Вот же мудак.

– Я хочу кое о чем поговорить, но ты должен пообещать, что никому об этом не расскажешь. Даже Элли.

На следующее утро я встречаю на кухне своего соседа. Я поймал Роана в момент, когда рядом с ним нет Элли, что случается очень редко, и планирую воспользоваться этим.

– Хорошо, – осторожно отвечает Роан. Я застал его с миской овсянки в одной руке и ложкой в другой. – Мне сесть?

– Не глупи, – фыркаю я и облокачиваюсь на стол, скрестив руки на груди. – Все парочки считают, что могут ничего не скрывать друг от друга, потому что они влюблены и делят один мозг на двоих. Это не тот случай. Я очень не хочу, чтобы Элли узнала о том, что я скажу сейчас. Ты можешь мне пообещать, что будешь молчать?

Роан отправляет в рот ложку овсянки и ставит миску на стол, показывая, что он весь внимание. Он даже скрещивает руки на груди, повторяя мою позу.

– Какого черта происходит, Мак? – спрашивает он с набитым ртом.

Я тяжело вздыхаю.

– Вчера вечером я предложил Фрее лишить ее девственности.

Роан начинает давиться своей овсянкой.

– Ты врешь.

– Я не вру, – серьезно отвечаю я. – Я даже не знал, что собирался это сделать, пока не оказался с ней в лифте с предложением забрать ее девичью метку.

– Ее что? – Роан бьет себя по груди, пытаясь протолкнуть остатки пищи дальше по горлу.

Я пожимаю плечами.

– Она так свою девственность называет. В общем, неважно. Как думаешь, я дурак? Что, если я все разрушил?

Роан хохочет и устраивается на стол рядом со мной, пытаясь оправиться от шока, который вызвало мое признание.

– Блин, мужик, это сложный вопрос.

– Знаю. – Я потираю затылок. – Я хочу узнать, что ты об этом думаешь.

Роан тянется за стаканом воды и делает глоток, прежде чем ответить.