— Для меня это не имеет значения, — ответила она. — В конце концов, ты все равно будешь мертва, и только один Прайс будет жить. — Ее улыбка вернулась, когда она наклонилась к моему лицу и протянула руку, крепко схватив меня. Ее ногти впились в мои щеки, когда она держала мою челюсть. — И это я, — усмехнулась она.

Холод проник в мое тело. Почти такой же холод, который я почувствовала после убийства того человека на парковке мотеля. За исключением того, что этот тип холода был немного другим, он казался темнее. Более зловеще. Какая бы тонкая ниточка связи ни была у меня когда-то с моей сестрой, она разорвана, и когда темные змеиные глаза в ее черепе впились в мои, я поняла кое-что еще. Я хотела причинить ей боль. Ни один нормальный человек не захотел бы этого. Ни один нормальный человек не помышлял об убийстве собственной семьи из мести. Они предоставили бы правосудие властям, которую не смогла бы остановить ни полиция, ни правительственное учреждение.

Жаклин Прайс.

Прежде чем я успела передумать, я запрокинула голову и врезалась лбом ей в нос. Она была так близко, что я услышала хруст при ударе. Сильная пульсация вспыхнула у меня перед глазами, но потрясенный крик Джеки был достаточной наградой, и я подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как она отшатнулась назад, закрыв лицо рукой, из-под пальцев которой сочилась кровь.

— Ты сука! — взвизгнула она.

Пот стекал у меня по спине, когда я смотрела на нее снизу вверх. Что-то мокрое коснулось моего лба и скользнуло вниз между глаз и по переносице. Капелька ее крови? Или я сломала свой собственный нос? Это не имело значения.

— Помнишь, что всегда говорил папа? — спросила я, глядя на нее в ответ, трясясь от ярости. — Что бы ты ни делал в этой жизни, всегда есть цена, которую нужно заплатить. Я надеюсь, ты готова заплатить ее, Джеки, потому что она придет за тобой. Как только я выберусь отсюда, ты все равно что покойница.

Руки Джеки опустились, и я впервые увидела степень своего повреждения. Ее нос определенно был сломан — он был перекошен по сравнению с ее обычно идеально накрашенным лицом. Кровь сочилась из обеих ноздрей, размазываясь по губам и стекая по подбородку. Она зарычала и повернулась, топая к мужчине у стены.

— Нож! — практически закричала она.

Когда ей показалось, что он двигается недостаточно быстро для нее, она взвизгнула от разочарования и дала ему пощечину, прежде чем залезть к нему в карман и вытащить перочинный нож, а затем пнуть его прямо по яйцам. Я вздрогнула, когда мужчина рухнул на пол. Бедный ублюдок был не более чем боксерской грушей для ее гнева. Каждый мужчина в комнате, казалось, застыл от действий Джеки, и напряжение заполнило пространство в четырех стенах.

Если Джеки и была в курсе, то никак этого не показала. Вместо этого она раскрыла нож, который взяла, и направилась обратно ко мне. Лезвие вонзилось в мое плечо с шокирующей скоростью. Воздух из моих легких вырвался, когда я задохнулась и зашипела от боли. Выдергивая его снова, Джеки снова попыталась ударить меня ножом, но ее остановил мужчина, с которым она целовалась.

— Если ты не хочешь, чтобы она умерла слишком рано, тогда я рекомендую тебе позволить мне позаботиться об остальном, — сказал он.

Грудь Джеки вздымалась, ее груди быстро поднимались и опускались. Она раскраснелась от лица до кончиков сисек. Кровь сочилась из раны, которую она мне нанесла, впитываясь в выцветшую толстовку, которую я все еще носила. Мне казалось, что мое плечо горит. Я склонила голову и дышала через нос. Слезы грозили потечь по моим ресницам, но я проглотила их обратно, отказываясь доставить ей даже такое удовольствие.

Я стала другой, чем была пять лет назад. Я стала сильнее. Намного лучше, чем она когда-либо будет. Я повторяла эту мантру в своей голове, когда услышала, как этот мужчина сказал ей что-то еще. Что бы это ни было, я не обратила на это внимания, поскольку сосредоточилась на том, чтобы не заплакать. Однако ответ Джеки был громким и ясным.

— Я хочу, чтобы было больно, — закричала она. — Сделай так, чтобы было больно, Блейд. Я хочу, чтобы она страдала!

— Конечно.

Блейд перевел взгляд с Джеки на меня, когда я подняла голову, и когда посмотрела на него в ответ, я поняла, что он не был Гейвеном. Возможно, они оба были убийцами, но у этого человека не было привязанности ко мне и не было причин не выполнять приказы Джеки. Он подтолкнул Джеки к двери.

— Иди, подправь свой нос, — сказал он. — Я позабочусь о ней.

Джеки закрыла лицо рукой, как будто забыла о своем сломанном носу. Она вздрогнула, когда случайно задела его. Взгляд, которым она окинула меня, воспламенил бы меня, если бы он горел еще сильнее от ненависти.

— Я должна пойти убедиться, что Гейвен больше не появится на моем пороге, — сказала она слегка приглушенным, но все таким же обиженным голосом. — Убедись, что она мертва, Блейд. Когда я вернусь, я либо хочу услышать крики, либо ничего.

— Тебе следовало позаботиться об этом человеке раньше, — ответил Блейд, но, шагнув вперед, он сунул руку в карман своего костюма и достал маленький мешочек — он выглядел почти как бритвенный набор в рулоне.

Джеки щелкнула пальцами и жестом пригласила оставшихся мужчин следовать за ней. Мужчина на полу, сжимавший свой член и яйца, застонал, но поднялся на ноги и захромал вслед за остальными.

Блейд не двигался, пока за ним со щелчком не закрылась дверь, и только тогда он пересек комнату и подошел к столу чуть позади меня. Я повернула голову, стиснув зубы, когда от этого движения у меня натянулась кожа на шее, а затем и на раненом плече. Поставив на место маленькую сумку, которую он достал, я наблюдала, как он разворачивает ее.

Вместо бритвенных принадлежностей — не то чтобы я действительно думала, что в ней может быть что-то настолько обыденное, — в сумке оказалось несколько острых на вид ножей и инструментов. Я не была настолько наивна, чтобы не знать, для чего они нужны — они были орудиями пыток. Блядь. Я должна придумать, как выпутаться из этого, и как можно скорее, иначе Джеки исполнит свое желание.

— Твоя сестра довольно вспыльчивая женщина, — сказал мужчина почти небрежно.

Выбрав один особенно зловеще выглядевший нож, мужчина поднял его и покрутил в руке, восхищаясь полированным металлом.

Я резко вдохнула.

— Она только утянет тебя за собой, — предостерегла я его. — Ты должен остановиться, пока можешь… мой муж…

— Да, она рассказала мне все о твоем муже. Миссис Прайс… или мне следует называть тебя Бельмонте? — Блейд повернулся ко мне и двинулся по кругу, пока он не стоял передо мной.

Я напряглась и вскрикнула, когда он вонзил самый кончик своего ножа в верхнюю часть моего обнаженного бедра и провел им вниз, прорезая идеальную линию по центру верхней части моей ноги. Кровь хлынула и потекла по обе стороны. Я задохнулась, хватая ртом воздух.

— Поскольку твой муж во многом похож на меня — или, по крайней мере, работает в том же бизнесе, — тогда ты знаешь, что в этом нет ничего личного. — Нож оторвался от одного бедра и коснулся другого. — Если ты будешь напрягаться, будет еще больнее, — предупредил он прямо перед тем, как сделать тот же разрез.

— Блядь!

Проклятие вырвалось само собой. Он был прав — от напряжения определенно становилось чертовски больно. Я покачала головой, пытаясь избавиться от желания заплакать. За последние пять лет я много чего натворила, попадала в самые разные ситуации, но меня никогда не пытали. Я не уверена в своей способности продержаться, пока не найду выход, и я начинала задаваться вопросом, смогу ли я когда-нибудь выбраться.

Где-то в глубине моего сознания эхом отозвались предыдущие слова Джеки.

Что-то насчет того, что Гейвен пришел сюда, был ли он все еще здесь? Если бы это было так, он бы ни за что, черт возьми, не допустил, чтобы это случилось. Даже если он был зол на меня за то, что я снова сбежала, Гейвен был никем иным, как собственником. Он бы сам захотел наказать меня, и уж точно не таким образом, не тогда, когда я по-прежнему считалась ключом к его успеху и желаниям.