Говорить об этом с Луизой или по любому другому поводу, мягко говоря, не было желания. Ребячество. Пускай это и была бы деловая беседа, но после нескольких слов за вторую половину ужина с ее отцом, мы не разговаривали, даже когда пересекались на вилле.

Требуется не более пяти минут, чтобы дать указания отделу кадров среднего звена, а затем отвлечься на уведомление. Это рабочий номер, на который я обычно получаю звонки, но точно не сообщения.

«К нам завтра на бранч приедут Фелтоны. Мы поплаваем в озере и сделаем пару кадров для Instagram. 12:00»

Я снова удивляюсь и спешу приструнить улыбку. Кто-то решил, что мы поменялись местами, и она может назначать мне встречи, пускай в сообщении не было ни слова о моем присутствии. Может, Луиза действительно пишет ради приличия, и чтобы я не обращал внимание на разговоры на заднем дворе.

К нам. Эти слова о вилле странно задевают. Девушка живет со мной пять дней. Не имею права возмущаться, говорить так — часть ее обязанностей.

ЛУИЗА

Роланд ничего не ответил на сообщение, пускай и просмотрел более двух часов назад.

Мне повезло прийти в офис, когда в чате отдела сообщили о незапланированной летучке. Анна сразу написала, что новости плохие, она видела Скарлетт, нашу прямую начальницу. Именно она ведет аккаунт Chicago Bulls и хочет скинуть это на меня и придумать себе другую должность.

Устраиваюсь в кресле подальше, чтобы лучше видеть женщину, рядом со мной опускается Анна. Мы с подругами давно не можем сойти в расписании и встретиться, но они завалили меня сотней вопросов о Прайсе. Он — последнее, о чем мне хотелось думать. Точнее, в постели был первым плодом воображения, но не в рабочей обстановке.

Я тереблю браслет, смотрю на экран телефона, как делают почти все в офисе. Только вот жду я не новостей не о подписчиках, лайках и комментариях.

— Всем привет.

У нас царит довольно неформальная атмосфера. В зале собралось двадцать шесть человек и большая часть из нас мужчины, что первое время удивляло. На моем факультете в Беркли было иное соотношение. Здесь же все объясняется полом клиентов, якобы с игроками и представителями крупных СМИ удачнее пойдет сотрудничество — мужчина с мужчиной. Женщин откровенно дискриминировали, принимали за полезную вторую точку зрения, но говорят, за годы это…немного изменилось. В Chicago Bulls я никогда не чувствовала себя ущемленной.

— У нас новый приказ с тридцатого этажа. — Скарлетт включает экран.

На нем скучные синие и серые графики, сделанные явно не нами.

— От нас требуют определенных показателей, впервые дали план. — женщина говорит быстро, недовольно, нервно.

Мы с Анной хмуро переглядываемся. Начальница рассказывает о рекламных контрактах, съемках команд, новостях финала сезона. Наконец переходят к личным менеджерам игроков. Цифры в долларах, процентах прогресса. Я пытаюсь вглядеться и разобраться с этим, понимая, что суммы — заработная плата, и мой нынешний оклад — минимальная цифра на схеме.

— Эта ставка за показатели Сары. — указывает на точное число тысяч, выше только дополнительная к этой надбавка по процентам — Сверх только у Луизы.

Все смотрят на меня. Когда Скарлетт говорила о других командах, тоже звучали имена, но исключительно в негативном ключе, начальница переходит и на них. Одна из «минимальных» поднимает руку и без разрешения начинает говорить.

— Без обид, но может это потому, что Лу достались изначально лучшие из игроков?

— Или она сделала их таковыми. — на мою защиту встает Анна, но я останавливаю ее.

— Если помнишь, Быки выбирали менеджеров сами. — смотрю на пыхтящую Виолу.

— Но ты всегда можешь передать игроков и принять предложение. Тебе пора заняться всем клубом. Для этой системы нужен координатор, тебе не придется распыляться. Отдел кадров написал твое имя в каждой из рабочих команд, это ошибка? — Скарлетт говорит это при всех, словно я не смогу отступить.

Она имеет в виду, что причислили еще несколько должностей, чтобы справедливо учитывать и распределять мою эффективность.

— Это смешно кого-то уговаривать на повышение. — говорит один из фотографов, я с ним не работала.

— Не вижу здесь лучшего кандидата, кто бы справился со всем Chicago Bulls.

— Действительно. — кашляет в кулак Анна, и я готова ее прибить за эту шутку.

— Вам лучше поговорить с другими.

Я встаю и уже собираюсь уйти, как та же сучка Виола бросает:

— Думаю, непосредственное начальство должно принимать решение, что делать и когда закончить летучку.

— Виола. — на удивление строго Скарлетт, но это не унимает отдел.

— Кто-то уже надел на себя корону Быков.

Анна краснеет от гнева.

— Вы ведете себя как школьницы. Если не нравится, что я встречаюсь с, сюрприз, начальником любого из вас, скажите прямо. — я не опускаюсь до скандала, говорю с прежней громкостью — Только это не изменит того, что за мной останутся Три, Девять и Четырнадцать. И раз вы так связали меня с мистером Прайсом, то поймете, что я последняя, на кого повлияет повышение зарплаты. — берусь за дверную ручку — Хорошего рабочего дня.

По пути в кабинет я выпускаю из легких весь воздух и негодование.

Мне нужно подготовиться к завтрашнему приезду Фелтонов.

РОЛАНД

Луиза с девяти утра носится по дому, делает перерыв на дрессировку пса, которому я с момента перепланировки заказал дом и весь ассортимент игрушек. Это была ошибка — большинство из них издают звуки, и половина разбросана по дому, что не успевает исправлять даже вездесущая Фрида. До меня не сразу дошло, что это ненормально.

Девушка сама расставляет тарелки, десяток закусок, ставит фрукты и напитки в мини холодильник на террасе. Там килограмма два черешни, которую обожает девушка. Фрида получила отдельные указания насчет закупки продуктов, пускай Луиза и продолжает периодически приезжать с полными пакетами. Очевидно, ей это нравится, или действия обоснованы вредностью.

На столе есть и довольно странные для перекуса четырех взрослых людей продукты. Да, на меня стоит тарелка, к столу подвинут небольшой диван. Луиза пригласила всех своих клиентов?

Все становится ясно, когда мы выходим встречать гостей.

— О, привет! — сталкиваемся у лестницы — Они уже приехали. Составишь компанию?

Ее улыбка и горящий взгляд, лицо без капли макияжа предназначены не мне. Кажется, Луиза не настолько одинока, как я думал. И мы впервые говорим с ужина с Антонио Беннет.

— Кажется, у меня нет выбора. — иду за ней.

— Тебе действительно кажется. Ты последний человек, который может всерьез так говорить. — открывает дверь — Рина, Зак! Проходите, вам помочь?

Баскетболист несет двойную переноску с младенцами, Рина ведет за руку маленькую девочку, которая на барбекю у Слоу хотела облить Луизу водой.

— Все в порядке. Рад тебя видеть Лу. Роланд?

Он спрашивает, приемлемое ли это обращение, но сам сделал вывод.

— Здравствуй, Заккарди, Сабрина.

— Умоляю! — усмеется отец семейства — Зак.

Мы проходим на террасу, где Луиза создала максимум комфорта для семьи с детьми. Тень, легкий ветер кондиционера, палочки овощей и фруктов для четырехлетней девочки.

— Здесь так умиротворенно. — расплывается на сидении Сабрина.

— Особенно, когда дети спят.

Луиза не успевает сесть, идет за напитками, когда ее ловит маленькая Софи. Они дают друг другу «пять». Боже…в этом доме никогда не было и больше не будет детей, они не подходят к интерьеру…и экстерьеру в принципе тоже.

Поднимаю сок за отвлекшуюся Луизу, девочка возле нее смотрит на меня и с аханьем прижимается к Жемчужине.

— Я тебя понимаю, Софи. — смеется она и не отвечает на мой молчаливый вопрос — Не беспокойся, Роланд не страшный, один раз его испугал щенок. Как только мы перекусим и отдохнем, я его тебе покажу.