Подождав некоторое время, Мариан, наконец, заставила себя расслабиться и уснула.

Последовавшие дни шли одинаковой чередой.

Празднества были великолепны. Каждый день общество ждали новые развлечения, впечатления и прочее. Дни проходили в занятиях, радовавших и услаждавших душу и тело гостей праздника.

Землянка понимала, окружающие веселятся искренне, однако не забывала о деле. Маг настраивал "супруга", тот выглядел немного оживлённей. Однако конец дня проходил заведённым порядком. Теперь Мариан знала, лжеправитель получил установку не прикасаться к ней. Это радовало. На второй же день после свадьбы Мариан в нескольких фразах принесла признательность магу, пояснив — она не сомневается, спит супруг под действием чар, и её это вполне устраивает. Не скрывала своих чувств в отношении мага. Показывала, не хочет, но признаёт его силу и власть, а значит, вынуждена подчиниться.

Маг не заметил, что панели в его башне теперь грызут не крысы, а чауты и мелкие грызуны, аналог земных мышей. Что птицы, пролетавшие иногда мимо, не летят как раньше, думая о чём-то своём, птичьем, а внимательно запоминают всё, происходящее в покоях мага. Потом сведения передавались господину Кеоталю, как оказалось великолепно понимавшему пернатых подопечных, и анализировались на советах, к которым привлекли нескольких советников и сокольничих.

Теперь, когда расширился круг людей, знавших тайну, стало легче, хотя и опаснее, работать. Помогали праздники. В замке и городе появлялось и исчезало огромное количество людей. Никакая магия не могла помочь проследить за всеми. К тому же Мариан постаралась выявить имевшихся поблизости к трону гомункулусов, которых оказалось не так и мало. Маг готовил свой план основательно. Его поддерживало, точнее ему повиновалось, огромное количество подменённых лжелюдей. Их старались снабжать слегка искажённой информацией.

Пара гомункулусов оказалась и в свите Мариан. Теперь ей прислуживали не простые горничные, а знатные дамы. Мариан часто думала о том, каково будет узнать родным и друзьям, что тот, кого они считали близким человеком давно мёртв, и его подменяет нежить, созданная магом. Обнаруживая всё больше таких существ, она осознала размах операции по замене власти. Маг не стеснялся, его планы продуманы не на один ход вперёд.

— У меня ощущение... Ваш маг получает помощь откуда-то извне. В моём мире могут создавать клоны людей, но так обрабатывать их... — Мариан задумчиво пила великолепное вино, предложенное господином советником. — Нам надо найти этот источник. Не может быть, чтобы где-то в вашем мире такое уже делали. Вы бы об этом знали.

— Знали бы, конечно. Но ни о чём подобном даже не представляли, и потом это оружие, которое вы описали... Да, — оживился господин Чороин, — я принёс несколько экземпляров похожего из хранилища. Вы можете посмотреть в любое удобное время.

— Отлично, это может пригодиться. Надеюсь, оно в рабочем состоянии. Допустим, оружие маг мог и найти. Если есть одно хранилище, то может быть и второе. Вот производство гомункулов, это уже серьёзно. Надо попросить Чокки, возможно они найдут какую литературу в башне мага... Ох! Глупо. Книг там полно, сама помню. Чауты не определят, какая из них нужна. Они нам помогают, но до чтения пока не дошли.

Обсуждения текущих дел теперь могли проводить спокойно. Частенько Мариан уходила из своих покоев вечерами, как только "супруг" засыпал. В этом случае оставляла двойную предосторожность: Изель и свою "сигнализацию". Мариан ловко научилась её ставить. Малейшее движение Правителя тут же передавалось. Она немедля возвращалась к себе, выпуская Изель через потайной ход. Обычно тревога оказывалась ложной, но один раз Мариан едва успела — появился маг, вовсе не удивлённый тем, что Правитель спокойно почивает, а его жена сидит у окна и любуется звёздами. Мариан едва успела снять сигнализацию, и использовала приход незваного гостя, как предлог для того, чтобы в дальнейшем запирать дверь, о чём магу так и заявила. Тот помрачнел, но Мариан с гордым видом заявила — если уж не принадлежать мужу, то не принадлежать никому.

Маг всё чаще пропадал в своей башне, чем тревожил заговорщиков. Они понимали, маленькие друзья не могут передать все действия мага, и многое остаётся неизвестным. Тем временем прошло уже восемь дней после свадьбы, а Правителя так и не нашли.

На девятый день Мариан вынужденно приняла мага. Тот начал с формулы повиновения и громом с ясного неба прозвучал приказ — она должна явиться в башню через две недели. Маг провёл разговор так, что этот приказ, будь она всё ещё под гипнозом, исполнила бы, не задумываясь, едва ли не отпросилась у Правителя сама. Стало понятно — время закончилось. Её товарищи не знали о планах мага, но Мариан-то в курсе. Или они найдут Правителя и он поможет разделаться с магом, или ей действительно останется наложить на себя руки и оставить новых друзей на произвол судьбы. Такое поражение не для неё.

В тот же день она потребовала от советника, дать ей оружие. В принципе работы разобралась быстро, но вот опробовать его в деле пока невозможно. Энергетическое возмущение, произведённое выстрелом, маг заметит и из башни. Пришлось действовать иначе.

Господин Кеоталь подобрал одного из охотников, Мариан чётко объяснила, как стрелять, предупредила, сделать можно только один выстрел и отправили в горы, подальше от города. Ему было приказано спуститься в пещеру поглубже и испробовать оружие там.

Ни главный сокольничий, ни тем более Мариан не учли — вряд ли найдётся мужчина, который, получив в свои руки оружие, останется равнодушным. Это едва не погубило всё дело. Казалось, солидный человек отправился чётко выполнить поручение...

Однако когда он ушёл, на Мариан напала невнятная, совершенно необоснованная тревога. Она металась по комнате и не знала чем себя занять, как успокоиться. Вспомнился Егорыч: "Если гложет тревога, значит, допустила промах. Успокойся и ищи".

Девушка заставила себя сосредоточиться. Она перебирала все дела в обратном порядке от текущей минуты, и когда дошла до испытания оружия, охватило предчувствие беды.

Мариан едва не бегом бросилась к господину Кеоталю и тот, срочно разыскав Теито, отправил крылатого присмотреть за экспериментатором. Оказалось — едва успели.

В момент, когда сокольничий, распалённый открывшимися возможностями оружия, продолжал палить в пещере, к ней приближались несколько человек, бесспорно посланных по его душу. Теито, едва заметив группу людей, немедленно полетел в пещеру и набросился на упоённого стрелка. Тот выронил пистолет и, подхватив его, Теито умчался прочь.

Когда сокольничий выбежал из пещеры следом за птицей, заметил вдали группу охотников. Только теперь вспомнил о приказе — один выстрел и ни одного больше и тихо порадовался: ведь он собирался попробовать стрелять и на поверхности. Как только выстрелы прекратились, поисковая группа потеряла направление. Это дало возможность спустить с вершины небольшую лавину, не только завалившую пещеру, в которой он экспериментировал, но и поисковую группу.

Вернувшись в замок экспериментатор ждал выговора, но не получил его. Впрочем, он предпочёл бы нагоняй. Госпожа, которой они все готовы были служить и душой и телом, только вздохнула, а главный сокольничий произнёс:

— Я сам виноват, послав тебя. Иди, работай.

Все знали, в гневе господин Кеоталь опасен, но сейчас в его голосе звучало огорчение, это оказалось гораздо страшнее любого наказания.

Не бывает так, что жизнь подбрасывает одни огорчения и неудачи.

В эту же ночь Мариан проснулась от раннего возвращения Чокки. Магическая сигнализация сработала, едва он прикоснулся к двери хода. Девушка тут же встала и впустила зверька. Проскользнув в комнату, Чокки встал мордочкой к потайной двери и начал повизгивать. Мариан спросонья не поняла маленького приятеля и попыталась закрыть дверь. Чокки резко проскочил в закрывающуюся створку и тихонько взвизгнул.

Мариан потрясла тяжёлой головой и потёрла виски, стараясь окончательно проснуться. Похоже, надо идти, раз Чокки зовёт...