[Луза: …]
[Ияков: А как думаешь, что там за облаками?]
[Луза: Не знаю… Наверно, рай или что-то ещё… Ты разве не пробовал прыгнуть выше облаков?]
[Ияков: Вроде да… Но, не знаю – мне всегда казалось, что это странно…]
[Луза: Прыгать выше облаков? Ну да – не совсем свойственно для людей, хихи…]
[Ияков: Да нет, я о другом… Знаешь, ведь мир такой огромный, такой необъятный – даже немного жутко становится от того, сколько же всего многого ты в нём не знаешь, к скольким вещам ты не готов, сколько неприятностей тебя там поджидает… И после такого лезть к облакам… Не то, чтобы я боюсь, - просто не хочется.]
[Луза: Ну почему же? По-моему, за облака как раз-таки надо лезть.]
[Ияков: ???]
[Луза: Ведь, когда небо ясное, то ты видишь весь его – небосвод, а когда всё в облаках или тучах, то за ними может что-то прятаться.]
[Ияков: То есть ты хочешь сказать, что, как раз скаканув в небо, и не останется ничего неизведанного?]
[Луза: Я считаю, что так… Если бы небо было ужасно, тучи не прятали бы его от нас.]
[Ияков: …]
[Луза: …]
[Ияков: Наверно, ты права… Зря я остерегался небосвода.]
[Луза: Непривычно слышать от тебя, что ты чего-то оберегаешься. Ты же у меня такой сильный и всегда рвёшься напролом.]
[Ияков: Да… Наверное так… Рвусь напролом…]
[Луза: …]
[Ияков: …]
[Луза: …]
[Ияков: Не знаю… Мне это не нравится…]
[Луза: Что именно?]
[Ияков: Вот этот вот «напролом»… Я ведь постоянно пытаюсь сделать всё максимально хорошо… Максимально качественно и эффективно… А получается херово всегда и выглядит ещё так, словно я наобум всё делаю… Я ведь, ну… Тупой. Правда ведь тупой… И я не знаю, что мне с этим делать…]
[Луза: Зай.]
[Ияков: Чего?]
[Луза: Ну кто тебе сказал, что ты тупой, а?]
[Ияков: А тут и без советчиков всё понятно.]
[Луза: А я так не думаю. Разве тупой человек бы смог так хитро побеждать своих противников и придумывать такие сложные тактики? Разве тупой человек смог бы преодолеть свои слабости и свою дурную славу и стать настолько сильным и уверенным в Гердане? Разве тупой человек бы умудрился пережить столько сражений и неприятностей и остаться верным своей цели?]
[Ияков: Наверное, ты права…]
[Луза: Не накручивай себя, Ияков. Знаешь, иногда вообще не думать даже правильней, чем всё вечно размусоливать в голове. Так жить легче.]
[Ияков: А правильней?]
[Луза: Так как какая разница? Зачем жить правильно, если ты при этом живёшь несчастливо?]
[Ияков: …]
[Луза: …]
[Ияков: Как же ты права, Луза.]
[Луза: …]
[Ияков: Мне всю жизнь не хватало кого-нибудь, с кем можно было бы вот так просто поговорить, обсудить что-то личное и сложное.]
[Луза: Теперь ты всегда можешь поговорить со мной… В конце концов, я твоя, а ты мой… И я люблю тебя… И буду любить вечно…]
[Ияков: Я тоже.]
***
Светило солнце и по небу плыли облака. За горизонтом было ярко и безмятежно, как и на душе у Иякова. Он отбросил всё то лишнее, что мешало ему просто наслаждаться жизнью… В первый раз он почувствовал, что такое быть счастливым.
[Ияков: …]
Это уже был третий их день вместе, но по ощущениям они прожили вместе чуть ли не год. Ияков ходил и охотился, Луза собирала фрукты и ягоды, они вместе гуляли и разговаривали, вечером сидели у костра, а ночью наслаждались друг другом.
Сейчас вот юноша с голым мускулистым торсом бродил средь деревьев и выискивал зелёную лань, которую он видел недавно. Сегодня он хотел сделать сюрприз девушке и принести наконец хоть что-то новое помимо этих кабанов. Только вот, если последние довольно просто ловились и свежевались, то в существовании этой лани Иякова вообще сомневался – он то и дело видел её очертания, но она тут же ускользала куда-то в тени деревьев, лишь на прощания взмахнув своим миниатюрным хвостиком.
[Ияков: Сука…]
Он бродил здесь уже час, но треклятого зверя всё никак поймать не мог, хотя, казалось бы, он был быстрее всего, чего бы то ни было. По идее, он мог бы просто стереть весь лес с лица земли, но такое бы Луза точно заметила, и сюрприз бы накрылся медным тазом.
[Ияков: Олень, олень, олень…]
Ияков никогда в жизни не охотился на оленей, но примерно понимал, как себя вели животные, в целом – они прикладывали все возможные силы, что выжить. Как, однако, это вообще было связано с этим странным петлянием меж стволом, было совершенно не ясно.
[Ияков: !!!]
По середине этих размышлений юноша снова увидел краешек зелёной шёрстки, едва различимый меж покачивающейся на ветру листвы.
[Ияков: Попалась.]
Сверхзвуковым рывком юноша сиганул вперёд, что аж деревья чуть не согнулся пополам от его напора. Молнией он вонзился в то место, где стояла лань, но здесь уже никого не было. Он резво взглянул в лево и заметил её, бегущую от него. Юноша даже посчитать физически не мог, какая же умопомрачительная скорость была у этого существа.
Не оставляя варианта догнать лань, Ияков пустился вслед за ней, попутно разрубая землю под своими ногами дымовой ладонью.
«Земля. В тебе много корней. Стань моим союзником»
Деревья задрожали и корни повылезали из почвы, словно щупальца древнего кракена. Они начали вдалбливаться в друг друга, создавая целые преграды и кишащие ямы, но лань мало того, что неслась всё с той же бешеной скоростью, так ещё и начала успешно перепрыгивать все появляющиеся препятствия на своём пути.
[Ияков: Сука… Это не поможет, надо как-то повоздействовать на саму лань… Но как?..]
Скорость была невероятная, и думать было также невероятно тяжело. Тем не менее, думать надо было.
Или нет… Что там говорила Луза? «Знаешь, иногда вообще не думать даже правильней, чем всё вечно размусоливать в голове»
[Ияков: Фухх…]
Прямо на бегу, мчась со скоростью звука, если не света, он просто закрыл глаза, сделал сильный выдох и отключил свои мозги.
[Ияков: …]
Здесь было пусто и тихо. Но нет – что-то было слышно. Хотя даже не слышно – просто юноша что-то чувствовал.
Он чувствовал рост, чувствовал ёрзание, чувствовал течение, чувствовал ползание, чувствовал жадное впитывание солнечных лучей, чувствовал похрустывание коры, чувствовал покачивание на ветру.
Он не слышал, не видел, не чуял это – он будто сам это переживал, вставая на место дерева, червяка, листика, травинки, муравья и тому подобного.
В этой тишине не было ничего, но было так много всего – это были не звуки, не образы и не мысли…
Это были сущности.
[Ияков: …]
И тут он почувствовал какую-ту самую яркую сущность. Она трепалась и пульсировала, дрожала и безостановочно куда-то рвалась, пытаясь убежать.
«Тебе не надо бежать. Я не враг тебе. Подойди ко мне. Смирись и не рвись»
Сущность затрепетала, взвизжала каким-то странным писком, совершенно неуловимым для ушей, и заткнулась, перестав куда-то рваться.
[Ияков: …]
Ияков открыл глаза.
[Ияков: …]
Лань стояла прямо перед ним. Зелёная. С листьями вместо ушей и ягодами вместо глаз.
[Ияков: …]
Она смотрела на него так преданно и как-то безжизненно, словно понимала, что её ждёт.
[Ияков: …]
Но Ияков глядел на неё ликующе.
[Ияков: Наконец-то, блять, я тебя поймал.]
Улыбнувшись, сказал он и отрубил существу голову взмахом своей дымовой ладони.
***
[Ияков: …]
Мускулистый юноша освежевал тушу лани и сейчас уже нёс её в заранее подготовленном из листьев мешке обратно к месту их проживания. Мясцо ещё, конечно, не было зажарено, но уже можно было сказать, что оно было самым нежным, что Ияков когда-либо видел.
Довольный, он тихонько перешагивал через выпирающие после его погони корни, размышляя о том, как же он сейчас обрадует Лузу. У них в некотором роде даже было такое милое соревнование: каждый пытался удивить другого: вчера вот девушка из каких-то чудо-цветов сделала очень и очень мягкую подушку, на которой они оба и спали (да, она была достаточно большой сразу для двоих).
