Я снова взглянула на него, моя грудь сжалась.

— Это уже слишком, — неловко сказала я.

Более того, было ясно, что это такое. Декларация о праве собственности. Я содрогнулась от этой мысли, но не могла точно определить, сбита ли я с толку или удивлена этим или заинтригована. Возможно, если бы мы с Гейвеном встретились как нормальные, я бы с большим удовольствием согласилась, но наши отношения сложились не так. Я попыталась вернуть коробку обратно.

— Мне жаль, но я не могу принять это.

— Этого даже недостаточно, — ответил он, не теряя своей осторожной маски, когда отстранился, не взяв коробку. — Я должен был догадаться, что тебе не понравится что-то настолько простое. Пожалуйста, сохрани это, а я поищу что-нибудь получше.

Его слов было почти достаточно, чтобы мне захотелось закричать. Меня заставляли выйти замуж за этого человека, неуловимого и скрытного незнакомца, и все же он вел себя так, как будто знал меня всю мою жизнь. Или, по крайней мере, как будто он мог угадать мои симпатии и антипатии, не проведя в моем присутствии и недели.

— Уверена, что оно очень дорогое, — сказала я, снова пытаясь вернуть ему коробку. — Но я не думаю, что такое…

— Думай об этом как о подарке на помолвку, — от его слов на моем лице появилось хмурое выражение. Подарок на помолвку? Он не может быть серьезен. — У меня еще не было возможности сходить за кольцом в магазин, — признался он.

Кольцо. Для меня. Потому что именно так поступают пары, которые помолвлены — они обмениваются кольцами. Мне, наверное, тоже придется поискать что-нибудь для него. Я прекратила попытки вернуть ему ожерелье. Это происходит на самом деле.

Я не только действительно собираюсь выйти замуж за того, кто решил взять на себя руководство семьей у моего отца, но также становилось неизбежным, что остальная часть моей жизни, скорее всего, превратится во что-то подобное этому. Этот мужчина приносит мне подарки, командует мной, наблюдает за мной своими… проницательными глазами.

— Здесь, — Гейвен придвинулся ближе. — Давай я помогу тебе надеть его.

Без объяснения причин, почему он не должен этого делать, я обнаружила, что стою молча и застыв, пока он вынимал бриллиантовое колье из черной коробки и приподнимал мои волосы. Его пальцы коснулись моей кожи, потрясающе теплые, когда он надел украшение мне на шею и застегнул его на место. Золото и бриллианты казались холодными на моей коже. Каким-то образом, чем дольше оно там лежало, тем тяжелее становилось.

Это не подарок. Это заявление. Это ожерелье не милый подарок на помолвку, а кандалы, которые закреплены на месте. Визуальные признаки того, что теперь мной торговали, как скотом, и мой новый владелец хотел предъявить на меня свои права.

Мои внутренности скрутило от беспокойства и чего-то еще. Новое ощущение было настолько шокирующим, что приковало меня к месту, когда руки Гейвена скользнули по моей шее сзади. Какого хрена? Мысль об том, что Гейвен Бельмонте предъявил на меня права, когда едва знал меня, не должно меня… взволновать. И все же, вот оно, предательское биение пульса у меня между ног, ненормальная влажность, которая появлялась только тогда, когда я читала любовные романы.

— Ты должна сказать спасибо, Ангел, — беспечно сказал Гейвен.

Однако, несмотря на нежные и спокойные нотки в его голосе, слова Гейвена были приказом, и, к моему удивлению, я обнаружила, что отвечаю.

— Спасибо.

Эти слова вырвались у меня с выдохом.

— Не за что, — ответил он, прежде чем обойти меня и предложить свою руку. — Может, пойдем?

Это было нелепо. Помолвка, экстравагантные украшения, его предложенная рука и этот чертов фасад джентльмена, за который он так цеплялся. Все это было похоже на какой-то ужасно драматичный фильм "Аббатство Даунтон". Может быть, он думал, что правильное поведение — это то, что может успокоить меня, но все, что он сделал, это заставил меня задуматься, какие зловещие аспекты он скрывает под поверхностью.

Это было причиной того, что после убийства моей матери, моя сестра лишила меня блаженной наивности, и мой отец, наконец, был вынужден усадить меня, чтобы объяснить, чем он зарабатывает на жизнь и почему моя защита так важна. Потому что знать было лучше, чем оставаться в неведении. Знать было безопаснее. Знание означало, что я могу планировать соответствующим образом.

Однако, в отличие от Джеки, мой отец никогда не вдавался в подробности. Он рассказал мне ровно столько, чтобы я поняла, что Джеки не мучила меня и не выдумывала все это. Это было по-настоящему. Папа глава большой преступной семьи, и, как его дочь, я связана с этой семьей — пешкой, которую можно было использовать. Прямо сейчас я не могу позволить себе роскошь притворяться, что все это просто какая-то больная, извращенная шутка, разыгранной надо мной моей жестокой сестрой. Гейвен так же реален, как и слова моего отца. Однако его личность, скорее всего, лишь фасад. Так что мне просто придется подождать, пока этот человек не покажет свое истинное лицо. Только тогда я пойму, во что ввязалась, и у меня будут средства попытаться найти выход.

Глава 4

Поездка в ресторан прошла спокойно, и я была немного удивлена, что он решил не взять с нами никого из людей моего отца. Это было не так, как я привыкла, потому что всякий раз, когда я выходила куда-нибудь с отцом, нас постоянно окружала охрана. Когда я стала старше, они оказались достаточно умны, чтобы отойти на задний план, всегда наблюдая, но держась достаточно далеко, чтобы я могла, по крайней мере, притворяться, что у меня есть хоть какое-то чувство нормальности.

Однако теперь я поняла, насколько опытным, должно быть, является Гейвен, если ему позволено свободно гулять со мной без телохранителей. Или каким высокомерным он является если думает, что он неуязвим для угроз. Однако, если мой отец позволял это, то единственным объяснение, что он доверяет Гейвену.

— Итак… — начала я, разглядывая проплывающий мимо пейзаж, пока Гейвен вел спортивную машину по дороге, — чем ты занимаешься?

Это достаточно невинный вопрос, то есть для нормального человека. Однако для меня это испытание. Я хотела посмотреть, как он отреагирует. Я оторвала взгляд от окна, чтобы посмотреть на него, как раз в тот момент, когда его губы дернулись, как будто он пытался сдержать улыбку.

— Всего понемногу, — неопределенно ответил он.

Я стиснула зубы.

— Не хочешь поподробнее? — надавила я.

Взгляд Гейвена скользнул по мне один раз, прежде чем вернуться к дороге.

— В данный момент нет, — сказал он. — Я не хочу тебя пугать.

Для этого было слишком поздно. Я уже вне себя от страха. Впрочем, я боялась не его. Он олицетворял то быстро распадающееся будущее, которое я планировала для себя. Он убийца, я знала это наверняка. Он должен быть таким, если согласился на мою просьбу много лет назад, но это не означает, что это его основная работа. Он торговец оружием? Продает ли он наркотики? Или что-то похуже… он торгует людьми? Я содрогнулась от этой мысли. Я знал, что мой отец делает, он убивает людей. Он крадет. Он продает нелегальные товары и открывает предприятия легальными способами для отмывания денег, но никогда не совершает ничего настолько мерзкого.

Вздохнув, я снова отвернулась от него. Снова устремила взгляд на проплывающий мимо пейзаж и ждала, когда он отвезет нас в город — подальше от бдительных глаз моего отца. Возможно, это маленькое свидание и к лучшему. Возможно, я смогу убедить этого мужчину, что женитьба на мне должна быть абсолютно последним, что он хочет сделать. Я еще не точно уверена, как именно, но… придумаю какой-нибудь способ. Я должна… иначе…

Когда мы остановились перед небольшим итальянским бистро, я подождала, пока он выйдет из машины, передаст ключи парковщику и обойдет капот Астон Мартин доберется до моей двери. Я была на автопилоте, когда он помог мне выйти на тротуар, а затем, когда мы вошли в здание, где нас сопроводили в отдельную комнату с единственным столом, накрытым для романтического вечера. Элегантная белая скатерть, одинокая роза в хрустальной вазе и маленькая мерцающая свеча, только все это не казалось романтичным. Это казалось вынужденным.