Кукин пуховик валялся на стуле – зачетный, Off-White, сама же Куки сидела в не менее зачетном зеленом свитере street style. «Это ж две тысячи баксов, не меньше, а она говорит, что вся в долгах», – прикидывала Наташа.
– Она bad girl, это факт, но тебе-то что? Пентхаус ты отвоевала, а детей по-любому каждый из вас будет тянуть на себя. Что ты вполошилась? У тебя ж нет задачи вернуть Глеба.
– Не забывай, Игорь с ним в одном банке работает, – у Поленовой была одна ей ведомая логика, – Игорю скандал не нужен, ему до гражданства всего ничего осталось. А мне не нужна война с Глебом, я же не Зоя.
Как это, при чем тут Зоя? При том, что у Наташи на последнем корпоративе Зоя делала презентацию своего салона, – «Дерьмо салон, не понимаю, как она на нем зарабатывает». Куки правда ничего не знает? Зоя подает в суд на Мишу! Принудительное признание отцовства, ДНК, и все прочее, на полную катушку,
– У ребенка в американский метрике будет один отец, а в российской – другой? А в израильской что будет стоять? – Наташа даже забыла, зачем пришла. – Или она все еще думает вернуть Мишу и хочет скандала, надеясь, что Ася сама его выпрет? При этом у нее кольца уже выбраны и свадьба на носу!
– Муйня из-под коня. С Миши как с гуся вода, а Зойка может и рыцаря лишиться, – заявила Куки. – Пройдя две войны – Клячин, потом Самойлов, – я точно против войн. Зоя всегда была кротким ангелом, а сейчас просто ведьма какая-то. Это Миша ее измордовал?
– Не знаю, кто кого измордовал, оба врут, как дышат, – махнула рукой Поленова, вспомнив, зачем пришла. – Ты про эту Леру давай рассказывай!
– Так уже все рассказала. На даче все делали вид, что страшно рады за Глеба, строчили друг другу, какая Лера клевая, хотя с глазу на глаз говорили ровно обратное. Все, как всегда, не о чем говорить… Ты думай о том, чтобы с Игорем все складывалось, – надев зачетный пуховик Корнелия уже направилась на выход, но тут же притормозила. – О боги, надо ж до такого додуматься! Миша пишет «Это не мой ребенок».
– А то мы не видели того мальчика! – закатила глаза Поленова. – Ты уже знаешь, что мелитопольская bad girl съехала? Теперь я вообще не понимаю, зачем суд, раз уже финишная прямая к свадьбе! Может, она сама bad girl?
С возгласом «Душа моя, мы не виделись с прошлого года!» в ресторан «Крабы-кутабы» ворвался Миша, на ходу стягивая куртку. Маруся уже заказала Cosmopolitan.
– Давно не слышал про твои факапы, – с ходу наехал Наумов. – Кутабы с крабами тут главная фишка. Хорош салат из креветок с авокадо. Лично я буду четыре кутаба и борщ. Как твоя лучшая подруга?
– Корнелия?
– Лучшая подруга у тебя Зоечка, – Миша излучал радость, но видно было, что он встревожен.
– Миша, ты все еще будешь мне доказывать, что твоя Маклакова адекватный человек? – спросила Жукова, заказав второй Cosmo.
– Вполне. У нее с Матвеем только секс и ничего личного. Но эту историю мы отложим на десерт, а то увязнем… Я человек прямой, скажу сразу: не знаю, что мне делать. Ты же фиксер, подскажи. Твой самый удачный проект – это крутой личностный рост Зои. Как ты лихо ее натаскала жонглировать двумя мужиками!
– Второй – это ты, что ли? – ответила Маруся не меньшей шпилькой.
– Я тут близко не стоял, второй – это все тот же Саша-Байрам. Не знаю, что она ему плетет и как объясняет Маркова, но что Байрам платит за нее ипотеку, знаю точно. Чей ребенок, мне вообще не интересно, знаю только, что он не мой, – перешел Миша к главной теме между третьим и четвертым кутабами.
– Миша, тебе белены в кутабы намешали? Он же твоя копия.
Женщины все сводят к примитиву! Какая разница, из чьего именно сперматозоида получился ребенок? У Зои и сейчас два мужика, и, как Миша теперь понимает, она и во время их романа в параллель спала с Байрамом. У них никогда не было соития в истинном смысле этого слова. Не было слияния тел и душ! «И помыслов», – ввернула Жукова. Помыслов, умыслов, замыслов – если Жуковой хочется его пинать, это ее дело… Не было с Зоей честных отношений, значит и об отцовстве не может быть речи. Миша не исключает, что Зоя может устроить и скандал. Может, например, в суд подать…
– Ты это говоришь гипотетически?
– Очень надеюсь, что она не начнет войну, потому что тогда больше не увидит ребенка! А как ты хотела? Это либо мой ребенок, либо не мой, согласись…
– Начать хотя бы с того, что это ребенок тебе нафиг не нужен, – сказала Маруся, чтобы что-то сказать.
– Это уже мне решать!
Миша всегда мечтал о сыне, а судьба послала им с Асей девочек, двух маленьких разбойниц. Жукова считает, что он говорит все ради передачи Зое, а он говорит совсем не для этого… Или почти совсем. Он серьезно подумывает, не отобрать ли Левочку.
– На сладкое у нас Самойлов, – сменил он тему. – Ты думаешь, что все знаешь, но в этой истории столько буйной красоты…
– Мне рассказала Зоя со слов подруги из Хьюстона, у которой подруга Вероника. А Наташе она рассказывала уже со ссылкой на саму Маклакову…
– Бабы неспособны всего постичь, тут развитие не менее драматично, чем кульминация.
Матвей еще в Лондоне упоил Лешу Юсуфова до белочки, его жена Ляля второй месяц мужу печень чинит. Из Лондона Мотя метнулся в Рим, встретился с Маклаковой, оттуда они уже вместе рванули в Минск. Там Самойлов трое суток не выходил из казино и даже не понял, что Юлька, не выдержав, свалила в Москву. Он и его какой-то знакомец отправились искать Маклакову по городу, потом решили объявить ее в розыск, а в отделении их замели – оба были в стельку, к тому же и обдолбались, – но Самойлов выкрутился, вернулся в Москву как огурец, поит и кормит первых лиц всего глянца, раздает интервью, стал звездой в GQ. Это он Корнелии доказывает, что свой пиар делает гораздо лучше, чем она за его деньги… Наумов подыхал, когда получил от Саши из Центра Карнеги приглашение на семинар со словами «приходи обязательно, будет сам Самойлов!»
Пару дней назад, после ночного клуба, Самойлов решил продолжить у себя дома. Кроме Маклаковой он прихватил Веронику и еще Катьку Булатову с мужем. Дома у Матвея налегли на виски, муж Булатов упал в несознанке на диван, жена Катька отправила его домой на трезвом водителе. А сама стала тащить Самойлова по пьяни в постель, что оказалось делом несложным, потому что Матвей уже тоже мало что соображал. В отличие от Маклаковой и Вероники, которые были в хлам, но считали, что у них ни в одном глазу. Оставшись одни, они еще накатили, потом нюхнули… Тут Маклакова поняла, что пока они добирают, Матвей за стенкой дерет неизвестно откуда взявшуюся Булатову.
– Можем присоединиться, не вижу препятствий. Можно и мужа Булатова взад выписать, уже должен был проспаться, – сказала Вероника.
Групповуха Маклакову не прельстила, она обиделась, как маленькая, честное слово… «Не сойдет ему это с рук, за все заплатит», – она увидела, что Матвей по обыкновению швырнул на барную стойку паспорт и портмоне, из которого высыпались кредитные карточки. «Заплатит», – согласилась Вероника, не понимая, что это отнюдь не фигура речи, а Маклакова уже уселась за Mac, который Матвей, конечно же, не запаролил.
– Из Мадрида вернется, сколько дадим передохнуть? Оттуда в Кишинев, – приговаривала Маклакова. – Вернется, можно в Сибирь. Что лучше – Новосибирск или Омск?
– Бросим монетку, – Вероника уже еле шевелила языком.
– Тогда Омск, ща… чет не берет, дай другую кредитку.
Утром Катька Булатова, как ошпаренная выскочила из спальни и со словами, что опаздывает в свое Роснано, стала искать ключи от машины. Самойлов в трусах появился в гостиной, требуя, чтобы ему сделали кофе, – где забота о тяжело больном человеке? Маклакова, включив кофеварку, объявила, что на кофе у Матвея времени в обрез, через два часа самолет в Махачкалу. А по возвращении он летит в Дубай, там тепло.
