Я отступила и потребовала:

– Отойди!

– Ты, красивая, что здесь потеряла? – спросил второй.

И тут я вспомнила, что на мне парик, и взяла себя в руки.

– Вам какое дело?

– Пописать забежала? – попытался угадать второй.

– А хотя бы и так! – начала я наглеть. Парни не узнали меня, и это вселяло уверенность в благополучный исход.

– Ай! Я! Яй! – покачал головой Тарас.

Его дружок тоже решил подурачиться и нахмурил лоб.

– Где же ваша совесть? – вопрошал он голосом учителя.

– Зачем она в наше время? – ответила я ему вопросом на вопрос, так же шутливо.

И тут случилось то, чего я меньше всего ожидала. Да что там, и подумать не могла.

– Марта, беги, это убийцы! – раздался вопль Мишки.

Парни обомлели. Однако в следующий момент один из них протянул к моей голове руку, и сдёрнул парик.

Я вскрикнула.

– Сука! – рявкнул тот, что пониже ростом.

Я бросилась прочь. Но было поздно. Кто-то из них с силой толкнул между лопаток. В следующий момент голове будто бы лопнул наполненный ослепительным светом шар, и меня разнесло на маленькие кусочки в какой-то вязкой черноте…

… – А она классная! – восхищался кто-то.

– Погоди радоваться! – предостерёг другой голос.

– М-мм! – замычала я от того, что чья-то рука сдавила мою нижнюю челюсть.

– Я первый! – хрипел второй. – Хамон, иди к бомжу!

– Тарас, а ты не припух? – возмутился Хамон.

Меня кто-то с силой приобнял и стал расстёгивать замок на джинсах.

«Почему так темно?» – недоумевала я, как додумалась открыть глаза. Прямо предо мной стоял Тарас. Сопя в лицо, он свободной рукой задрал на мне майку.

Но мне было не до него. Я тронула рукой голову, потом лицо. Всё на месте. Что это было? Я огляделась. Неужели снова теряла сознание? У меня уже было нечто похожее. Год назад, из-за аварии, я в шоке выскочила из машины и пробежала невесть сколько через лес, но не помнила этого, пока не рассказали. Сотрясения творят чудеса. Но не в этом дело. Я боялась остаться дурой. Такие встряски не проходят бесследно. Так что это было? Может, просто от страха?

В это время Тарас добрался до соска и сдавил его пальцами.

– Уйди! – Я толкнула его.

Он отпустил грудь.

– Ты смотри, а ведь я её даже не узнал! – восхитился он, разглядывая меня, словно инопланетянина.

– Я тоже! – ответил откуда-то дружок. Я вспомнила, его они называют Хамоном.

– Значит, решила нас выследить? – сделал вывод Тарас. – У тебя, по ходу, с головой не в порядке.

– И-ии! – пропищала я, трясясь от страха как осиновый лист.

– Это же надо, за бомжа впрягаться! – восхитился Хамон.

– Хватит сиськи мять! – проговорил охрипшим от возбуждения голосом Тарас.

Он схватил за низ моей майки и стал тащить через голову.

– Нет! – Я наклонилась и попыталась вырваться.

Тарас с силой встряхнул меня и приказал:

– Стой, сука!

Хамон стал ему помогать. Он обошёл меня сзади и ловко стянул до колен джинсы.

Тарас разорвал трусики и срывающимся голосом предостерёг:

– Вздумаешь кричать, вырублю!

То ли от волнения, то ли от возбуждения он то и дело переходил на шёпот.

Хамон стал гладить мне бёдра и теребить ягодицы.

– Сволочи! – сказала я.

– Молчи! – повысил голос Тарас и стал расстёгивать на своих штанах ремень.

– Что вы собираетесь делать? – спросила я.

Хотя зачем? И так ясно, что изнасилуют. Было бы глупо не воспользоваться случаем. В принципе, изнасилование это когда против воли и когда сопротивляются. Я же была «за». Но не из-за того, что питала к этим двум уродам интерес. И не потому что хотела. Напротив, по мне так бежать сейчас куда подальше, а нельзя. Поэтому лучше их не злить, а с готовностью отдаться. Может, от этого они соблаговолят и отпустят?

– Пока трахнем тебя, – объяснил Тарас.

– А потом? – зачем-то спросила я, и тут меня осенило: – «Господи! Так ведь и так ясно!»

– Потом суп с котом! – процитировал Хамон.

– Ага! – воскликнул Тарас. – С тем, которого они с бомжом принесли в квартиру к Фаре.

– У-уу! – завыла я от ужаса и стала умолять: – Мальчики, делайте что хотите, только не убивайте! Я никому не скажу.

– Что ты не скажешь? – допытывался Тарас.

– Ну как? – Я вдруг растерялась и не могла собраться с мыслями.

– Как узнала, что мы Бармалея завалили? – спросил Тарас и стянул с себя джинсы.

– Так ведь мы вас видели, – проговорила я.

– Я же говорил! – зло сказал Хамон и плюнул под ноги. – Надо же так лажануться?!

«Надо что-то делать! Нужно сказать что-то такое, что сделало бы моё убийство бессмысленным. Более того, оно должно было усугубить их и без того незавидное положение. Но что? Почему в голову не приходит ничего путного? Чем их удивить и напугать? Как убедить в том, что об их художествах якобы знают, кому положено и дело осталось за малым, поймать эту троицу? Может быть, предложить позвонить Юле? – осенило меня. – Точно! Известие о том, что частный сыщик знает об их существовании и о том, что они убили Бармалея, сделает мою смерть не только бессмысленной, но и превратит её в довесок, который отправить их на пожизненное. Нет! – возразила я себе. – В этом случае они могут убить и её. Как там бабка, соседка Фары сказала? – стала лихорадочно вспоминать я. – Одного зовут Тарас Потапов, а второго Слава Курмачёв!»

– Курмачёв, – обратилась я к Хамону по фамилии, – а я думала, тебя уже полиция сгребла!

В следующий момент я вдруг испугалась, что этот самый Хамон может быть вовсе не Курмачёвым. Тогда весь мой план коту под хвост!

Однако хватка ослабла, и я перестала жмуриться.

Хамон и Тарас стояли с двух сторон от меня. Мишка сидел у стены напротив. Его руки и ноги связаны, какими-то тряпками.

– С какой это радости? – спросил Хамон. – И откуда знаешь мою фамилию?

– Так ведь ты в розыске, – продолжала я врать. – И друзья твои тоже. Девушку зовут Фарасова Соня, а его, – я показала взглядом на Тараса, – Потапов Тарас.

– Были бы мы в розыске, нас бы у Фары менты приняли, – сделал умозаключение Тарас. – Или они в твоих декорациях прятались?

– Почему это в моих? – справилась я упавшим голосом.

Стало окончательно ясно, оба парня конченые отморозки. Возможно, Бармалей это лишь небольшой эпизод в их жизни, и вся эта компания просто увлечённо убивает бездомных, и в придачу вот таких вот дурочек, как я. Поэтому моя смерть никак не повлияет на максимальный приговор.

– А в чьих ещё? – с этими словами Тарас попытался развернуть меня к себе задом. Я ощутила его эрегированный член бедром и задержала, словно от ожога, дыхание. Странно, меня убивать может, будут, а я возбудилась. Что это? Выходит, правда, что перед смертью человек мобилизуется, и у него инстинкт к размножению утраивается. Ведь надо после себя кого-то оставить. Но почему я должна умирать?

– Мальчики, – заторопилась я. – Меня не надо убивать. Я своя! В смысле, я тоже хотела его того…

– Что того? – прыснул со смеху Тарас и вдруг приник к моим губам.

– Убить хотела, – проговорила я ему в рот, и коснулась своим языком его.

«Точно, надо стать его подругой, и тогда он меня не тронет! – осенило меня. – А ещё лучше грохнуть вместе с ними Мишку и стать в доску своей, да ещё повязанной кровью! – думала я. – А что? Надо спасать свою жизнь. А Мишка что? Отработанный материал. Не сегодня, завтра сам от цирроза загнётся. Так что всё оправдано».

– Я тоже преступница! – заговорила я, едва Тарас отстранился. – На машине… На гонках… Моль одну подрезала и она разбилась.

Но Тарас казалось, не слушал. Он, наконец, развернул меня к себе спиной и наклонил так, что я нос к носу столкнулась с сидевшим на корточках Хамоном. Парень от неожиданности отпрянул, не удержал равновесие и полетел на спину.

– Ах! – вырвалось у меня.

Хамон двинулся головой об пол и зажмурился.

– Вы чего, б…! – выругался он. – Уроды?

Но Тарас уже был занят своим делом и не обращал на своего дружка никакого внимания…