Закончив трапезу, лорд встал из-за стола.

– Сэр Уоррэн, если вы не против, я пройду к себе в комнату.

Суперинтендант кивнул – кажется, больше своим мыслям, чем господину Хаттону, – и аристократ покинул столовую и своего угрюмого собеседника.

Но так скоро попасть в свою комнату ему было не суждено. Едва лорд ступил на лестницу, этажом выше раздался пронзительный женский крик. Настолько громкий, что даже оставшийся в столовой суперинтендант поспешил на звук. Слуги, зажигавшие светильники в холле, переглянулись. Перешагивая ступеньки через одну, Джеймс быстро нагнал, а затем и опередил благородного господина. Достигнув второго этажа, суперинтендант, молчаливый и сосредоточенный, нырнул в коридор.

Дрожащая горничная, едва освещаемая светом из окон, прижалась к стене. У её ног в лунном свете поблёскивал поднос, а бывшее его содержимое разлетелось по полу. Готовился вечерний чай для гостей. Теперь на полу блестели фарфоровые осколки и лужицы, которые медленно впитывались в шикарный ковёр.

– Там, оно там… – шептала девушка, вглядываясь куда-то вперёд.

Джеймс оглянулся. Диванчик у распахнутого окна, тюль колышется на ветру.

Суперинтендант быстрым взглядом окинул горничную. Никаких заметных травм он не обнаружил. Да, девушка была бледна, как мелованная бумага, и дрожала, как лист на ветру, но ничего тревожного. Сэр Уоррэн, осторожно ступая по ковру и низко наклонившись, пробрался к распахнутому окну: следов не было нигде, даже на широком подоконнике. Полицейский, держась рукой за раму, подался вперёд, насколько это было возможно и безопасно.

Крепкие осенние сумерки уже опустились на сад, в котором слуги успели зажечь фонари. В тенях, иногда выходя на свет, мелькала фигура садовника. Он проходил вокруг кустов, осматривал их, некоторые укрывал тканью – возможно, чутьё подсказывало, что грядут заморозки. Почувствовав на себе внимательный взгляд, слуга оглянулся, заметил наблюдающего за ним господина и поклонился, коснувшись котелка. Больше в саду никого не было. Луна, выглядывающая из облаков, и фонари освещали совершенно пустынную дорожку.

Суперинтендант, оперевшись теперь на низкий подоконник, свесился, вглядываясь в тени внизу: деревья и кусты прямо под окном не сломаны. Следующая посетившая мысль заставила Джеймса взглянуть на карнизы. Небольшие, очень узкие. Кто-то совсем маленький смог бы по ним пройти, но например такому, как сам суперинтендант, это будет совершить невероятно. Даже крошечная девушка, как дрожащая горничная, столкнётся с определёнными трудностями, если попытается пройти по карнизу и скрыться в окне другой комнаты.

– Сэр, – крикнул суперинтендант садовнику, – не видели ли вы что-нибудь подозрительное? Или, возможно, слышали?

Садовник растерянно оглянулся.

– Здесь всё в порядке, сэр. Обычный вечерний обход. Проверяю, какие цветы нужно укрыть. Чувствуете – холодновато, ветер поменялся.

– Действительно, – сэр Уоррэн прикрыл створки, сделав предположение, что рассеянные слуги не закрыли окно на задвижку, и его распахнул всего лишь порыв ветра.

Пять своих крупных шагов насчитал суперинтендант, возвращаясь к прижимающейся к стене горничной.

– Как вас зовут, мисс?

– Лиззи… Лиззи Смит, сэр, – еле слышным шёпотом ответила девушка.

– Что случилось, Лиззи, что вы видели?

– Зверь. Он был за окном. Большой зверь. Это было не обычное животное.

– Как оно выглядело?

Горничная нервно оглянулась на лорда Хаттона. Точнее, на того, кто оказался позади немолодого мужчины.

– Элизабет, – на неё строго смотрел Чарльз, а девушка вздрогнула от обращения к ней. – Собери, пожалуйста, осколки.

Лиззи тут же подчинилась указанию старшего слуги и принялась собирать разлетевшиеся кружки.

– Что-то случилось, сэр? – обратился дворецкий к суперинтенданту.

– Я опрашиваю горничную и как раз пытаюсь это выяснить.

– Лорд Хаттон? – Чарльз подошёл к молчаливо стоявшему лорду.

– Мы просто услышали крик. Сэр Уоррэн прибыл раньше, я поднялся несколько минут назад и обнаружил девушку, замершую у стены, – задумчиво произнёс тот.

– Лиззи бывает крайне неуклюжа, – девушка вздрогнула от упоминания своего имени, чуть снова не выронив чайный набор. – Это так, Элизабет? – строго спросил дворецкий.

Лиззи перевела испуганный взгляд на Чарльза и кивнула.

Сэр Уоррэн шагнул, заслоняя собой горничную, чем привлёк внимание старшего слуги.

– Сэр? – Чарльз слегка нахмурился.

– Что вы здесь делали? – обратился Джеймс к девушке, игнорируя присутствие Чарльза.

Элизабет подняла испуганные глаза на высокого джентльмена, но продолжала молчать, не получив разрешения от дворецкого. Суперинтендант обернулся, встретившись взглядом с невозмутимым Чарльзом. Что бы ни делал Джеймс, этикет не позволял допрашивать слуг без разрешения дворецкого или, например, лорда Хаттона. Второй мужчина не планировал поддержать идею сэра Уоррэна донимать вопросами неуклюжую служанку. Ничего страшного не произошло, а за лёгкий конфуз её отчитает дворецкий, когда гости оставят их.

– Проследуйте в свои комнаты, господа. Вам нужно отдохнуть. Мы уладим это маленькое недоразумение и принесём ваш вечерний чай.

– Чарльз, скажите мне, где находятся покои сэра Барлоу?

– Большая западная башня, сэр.

– Он дремлет?

– Разумеется, сэр, – дворецкий щёлкнул пальцами, подав Элизабет знак продолжать уборку. – Чем-то ещё могу быть вам полезен?

– Прошу вас впредь мне не мешать, – сухо отозвался суперинтендант, – когда я разговариваю со свидетелями.

– Я склонен придерживаться правил, принятых в семье Барлоу. Вся прислуга подчиняется мне, сэр.

Лорд Хаттон взглядом пытался убедить суперинтенданта, что это вне его юрисдикции. Пока хозяева поместья не дадут прямого разрешения, они – всего лишь гости. Чарльз может сообщить Барлоу-младшему о неподобающем поведении сэра Уоррэна, и того с лёгкостью выставят, не взирая на должность.

– И тем не менее, я здесь по особому поручению сэра Барлоу.

– Сэр Барлоу меня ни о чём не информировал, сэр. Если это дело действительно важное, я бы переговорил с господином с утра. Попросил бы его разъяснить всю ситуацию и очертить круг ваших полномочий, сэр.

Дворецкий готов был сражаться за репутацию своих хозяев как лев.

– Как вам будет угодно, – процедил суперинтендант.

Лиззи собрала все осколки, остатки еды и столовые приборы и на дрожащих не сгибающихся ногах проскользнула мимо мужчин.

– Чарльз, чай мы всё-таки дождёмся? – спросил лорд Хаттон.

– Разумеется, лорд.

– Сэр Уоррэн, я предлагаю отправиться каждому из нас в свою комнату и отдохнуть.

Происшествие и поведение дворецкого вызвало у лорда Хаттона смешанные чувства, главным из которых была тревога. А целеустремлённость сэра Уоррэна показала его с лучшей стороны, и благородный джентльмен смотрел на представителя закона несколько иначе. Возможно, совместно они смогут разобраться в том, что происходит в поместье.

Лорд Хаттон и сэр Уоррэн поклонились друг другу и отправились в свои комнаты, удобно расположенные на одном этаже, пусть и в разных его частях.

сэр Джеймс Уоррэнпоместье Оффорд, центральное здание, третий этаж,комната суперинтендантасентябрь, 149 часов 11 минут после полудня

В комнату суперинтенданта, к его удивлению, заглянула Элизабет.

– Вечерний чай, сэр, – сообщила она, опуская поднос на столик.

– Благодарю, Лиззи, – сэр Уоррэн приложил все усилия, чтобы его голос звучал приветливо. Подчинённые считали, что его манера общения была пугающей, хотя сам он не понимал почему. Но сейчас он старался говорить так, как обычно говорил с посетительницами инспектор Гастингс – открыто и с улыбкой. У суперинтенданта скорее получилось нечто сродни оскалу.

Девушка осталась стоять в дверях. Джеймс поднялся из кресла и отложил записную книжку. Подойдя к двери, он выглянул в коридор – никого. Сторожевой пёс семьи Барлоу опрометчиво передал свидетельницу (и, вероятно, пострадавшую) во власть господина полицейского.