Кейн бросал яростные взгляды на коробку в своей руке.

Я ухмыльнулась, ступая так тихо, как только могла, в своих пробковых сандалиях на танкетке по свежевымытому полу.

— Белый торт? Если ты собираешься выбрать что-то, что не шоколад, возьми хотя бы радужную стружку.

Он резко обернулся, хмурое выражение исчезло, когда он узнал меня. Кейн был одет в тёмно-синюю бейсболку, низко надвинутую на голову, так что я едва могла видеть его глаза. Лёгкая спортивная куртка, была застегнута до самой шеи.

— Есть ли причина, по которой ты стоишь в проходе для выпечки и выглядишь как скрывающийся преступник? — Быстрым движением я приподняла его кепку, отодвинув её назад, чтобы я могла видеть его глаза.

Его хмурое выражение вернулось, когда он поставил смесь для торта обратно на полку и пробормотал:

— Я хотел пригласить тебя…

— М?

Он спустился на несколько полок, схватив другую коробку и изучая её так, словно она была сделана из чистого золота. Он не смотрел на меня. Он не планировал говорить. Он нервничал?

Да! Он очень нервничал. Было странно и необычайно сексуально видеть, как Кейн Рейнольдс, мужчина, который предпочитал говорить предложениями из трёх слов, нервничает из-за того, что я застала его врасплох в продуктовом магазине.

— Что ты сказал? — поднажала я.

Он пожал своими широкими плечами, пыхтя, когда менял одну желтую смесь для торта на другую.

— Я хотел пригласить тебя на ужин.

Именно тогда я заметила содержимое его собственной корзины для покупок. Он взял две свиные отбивные и тарелку салата из макарон. Там же была миска с нарезанным арбузом и пакет с булочками на ужин.

Я сдержала улыбку, желая немного поиграть с ним.

— Я уже поела.

— Завтра. Я хотел пригласить тебя завтра на ужин, — проворчал он, хватая с полки банку ванильной глазури.

Жёлтый торт с ванильной глазурью? Фу.

Моё лицо скривилось, и он воспринял это как отказ от своего приглашения. Сердито фыркнув, он поставил глазурь обратно на полку. Но прежде чем он успел уйти, я схватила его за руку.

— Подожди. Я бы с удовольствием поужинала. — Придерживая его одной рукой за локоть, я потянулась за подходящей для жёлтого торта глазурью. Шоколадной. — Но только если ты испечёшь этот торт с этой глазурью.

Его тело расслабилось.

— Хорошо.

Реальность того, что только что произошло, дошла до меня, и моё сердце забилось с удвоенной силой. Кейн только что пригласил меня на ужин. Было ли это свидание? Хотел ли он чего-то большего, чем просто секс?

Я вздохнула, не желая забегать вперед. Никаких обязательств. Между нами не было обязательств. Это приглашение на ужин не обязательно должно было быть чем-то иным, кроме свиных отбивных, разделённых между соседями.

— Могу я что-нибудь принести? — спросила я.

— Ужин. — Он усмехнулся. — Я дерьмовый повар.

— Просто не испорти торт, и у нас всё будет хорошо.

Глава 9

Кейн

Я был не лучшим пекарем.

С первой смесью для торта ничего не вышло из-за идиотской инструкции на чёртовой коробке. Там говорилось вставлять зубочистку до тех пор, пока при вытаскивании она не останется чистой. У нас с Бетти Крокер были разные представления о том, как должна выглядеть чёртова чистая зубочистка.

Можно готовить на пятнадцать минут дольше, чем рекомендовано на упаковке, а на зубочистке всё равно останутся крошки. В инструкции должно было быть написано «с небольшим количеством крошек», а не «чистая».

Но мне повезло, что я испёк этот торт — или попытался испечь — до полудня. Как только я дал ему остыть и выбросил в мусорное ведро, я вернулся в продуктовый магазин и начал всё сначала.

Во второй раз я пёк столько, сколько было указано на упаковке, а затем просто достал его. К чёрту зубочистки.

Почему я пригласил Пайпер вчера вечером? Сумасшествие.

Я отправился в продуктовый магазин, как делал каждую неделю, и, как всегда, прямо перед закрытием. В это время, как правило, было тише всего. Первые несколько раз, когда я входил в двери этого магазина, мне махали рукой, разговаривали и приветствовали в городе. Люди в «Ларк Коув» были слишком дружелюбны.

Так что я быстро научился приходить поздно, всегда в бейсболке, прикрывающей лицо, и излучая настрой даже не пытайтесь заговорить со мной, так что мужчины косились на меня, а женщины отодвигали свои тележки как можно дальше от моей.

Прошлым вечером в магазине не было никого, кроме меня и продавца, так что я позволил себе расслабиться. Я был удивлён, увидев Пайпер в отделе выпечки, и я выпалил приглашение, не обдумав его хорошенько.

Я планировал пригласить её на ужин как бы невзначай. Я собирался подойти к кемперу и сказать: Привет, я приготовил ужин. Не хочешь присоединиться?

Если бы я провалился в приготовлении еды, это было бы не важно. Я бы просто не стал приглашать её. Но с тех пор, как я сошёл с ума в магазине, теперь существовало давление.

Теперь это было очень похоже на свидание.

Последние пару недель мы отлично проводили время в её кемпере. Секс становился всё лучше и лучше. Но последние несколько раз, когда я шёл домой после того, как покинул её постель, беспокойство составляло мне компанию в темноте.

Думала ли она, что я просто использую её для секса? Пайпер была невероятной женщиной, и я не хотел, чтобы она чувствовала себя… дешёвкой. Когда я покидал её кемпер каждую вторую ночь, у меня не было ничего, кроме уважения к этой женщине.

Были ли мы друзьями? Не совсем. У меня больше не было друзей. Мне не нужны были друзья. Точно так же, как я никогда больше не хотел быть в отношениях с женщиной. Но Пайпер заслужила немного больше усилий с моей стороны, чем она получала до сих пор.

Я надеялся, что приятный ужин по-соседски покажет ей, что она для меня больше, чем просто желанное и доступное тело.

Мы могли бы заниматься сексом и иногда делить трапезу, не превращая это ни во что серьёзное. Идея была основательной, мое исполнение — катастрофой. И всё потому, что она подкралась ко мне в продуктовом магазине.

Думала ли она, что это свидание? Потому что всё было не так, хотя могло показаться иначе.

Это не свидание.

Я провёл рукой по бороде, уставившись на торт, стоящий на прилавке. Я взглянул на часы на микроволновке и понял, что Пайпер будет здесь с минуты на минуту.

Как только она придёт, я разогрею гриль для отбивных. Всё остальное было приготовлено заранее.

Все, кроме этого торта.

Раздался стук в дверь, и я бросил последний взгляд на торт, надеясь, что всё сделал правильно. Глазурь была совсем не похожа на глазурь на волшебном торте Пайпер. Её была слишком ровной и гладкой. Моя выглядела слишком толстой с одной стороны и слишком тонкой с другой. В одном углу валялись раскрошенные кусочки торта.

И я называл себя художником.

Пайпер постучала снова, и я оставил торт, чтобы открыть дверь.

— Хорошие стулья. — Она кивнула на стулья на веранде, которые я расставил сегодня днём после очередной уборки в доме.

Я пожал плечами, отступая в сторону, чтобы она могла войти внутрь.

Но она не пошевелилась.

— Ты сам их сделал?

— Ага.

— Они прекрасны. Мне очень нравится.

Жар пополз вверх по моей шее, а пальцы ног в ботинках задрожали.

— Заходи.

Она прищурила глаза и по-прежнему не сдвинулась ни на дюйм.

— Ты не любишь, когда люди хвалят твою работу?

Я хмыкнул.

Пайпер нахмурилась.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Ты зайдёшь или нет?

— Нет. — Она скрестила руки на груди.

— Хорошо. — Я пошёл на кухню, чтобы достать свиные отбивные, оставив дверь открытой.

Она может остаться стоять там на всю ночь, если того желает. Но мы точно не будем говорить о моей работе.

Нет, мне не нравились комплименты по поводу моей работы. Они заставляли меня нервничать. Некоторые дизайнеры любили похвалу. Я просто хотел делать самую лучшую мебель, какую только могли создать мои руки. Деньги за это были бонусом.