Временами мне казалось, что весь Манхэттен осуждает меня за то, что я не бросилась обратно в распростертые объятия моего скорбящего мужа.

После этого было проще всего оставаться в моей квартире. Я шла на работу. Я шла домой. Иногда я навещала своих родителей или брата. Но они были заняты своими собственными жизнями, так что я проводила большинство вечеров за обеденным столом для одного.

И хотя мне нравилось бывать в Ларк Коув, здесь тоже бывали одинокие ночи.

Тея и Логан приглашали меня на ужин каждый вечер, но я старалась не злоупотреблять их гостеприимством. Я часто обедала с ними, когда работала с Логаном. Если Тея была в баре, мы часто делали перерывы и ели с ней там. Но им нужно было время наедине с семьей, поэтому, даже когда я ночевала в их лодочном домике, я уходила и ужинала одна.

— Я медленно ем, — сказала я Кейну, хотя он, вероятно, уже понял это.

— Я вдыхаю свою пищу. Не торопись.

Пока я ела, он смотрел в окно на мой дом. Затем он осмотрел кемпер со своего места. Чего он не делал, так это не смотрел мне в глаза.

Столик в фургоне был маленьким, технически четырехместным, но только в том случае, если двое из этих четырех человек были маленькими детьми. А Кейн был большим парнем. Его ноги занимали больше, чем половину места под столом, и когда я слегка сдвинулась, наши колени соприкоснулись. Под нами, наши ноги были близко. Его коричневые ботинки были всего в дюйме от моих босоножек на танкетке.

Прикидывая расстояние, я чуть-чуть пошевелила ногой. В ту секунду, когда наши подошвы соприкоснулись, его глаза встретились с моими. Прежнее тепло вернулось с силой пылающего лесного пожара.

Это не был взгляд абсолютной преданности и поклонения, но этот взгляд Кейна был близок к тому, чтобы занять второе место.

В любую секунду я ожидала, что он опрокинет стол, избавляясь от любых препятствий. Его глаза впились в мои, удерживая меня в плену, затем скользнули вниз по моему носу и к губам.

От интенсивности его взгляда у меня закружилась голова. Мой язык, действуя по собственной воле, скользнул между моих губ.

Глаза Кейна вспыхнули, прежде чем его длинные ресницы опустились, скрывая его опьянённый похотью взгляд.

Моё сердце пропускало удары. Мои пальцы пробежали по краю стола, не в силах усидеть на месте. Но Кейн сидел неподвижно, двигаясь только для того, чтобы вздохнуть и скользнуть взглядом по моим губам.

Я хотела, его язык, а не его пристальный взгляд, на своих губах. Я хотела почувствовать его внутри и съесть на десерт.

У меня перехватило дыхание, когда его нога рядом с моей дёрнулась. Она продвинулась по моей голой лодыжке, и хотя подошва его ботинка была грубой, его прикосновение было мягким. Фрикционный укол покалывает прямо вверх по моей ноге, мимо колена и прямо к сердцевине.

Он что, заигрывал со мной?

Я проверила, подняв носок сандалии к его лодыжке. Он не убрал ногу.

В любой другой день, с любым другим мужчиной, я бы посмеялась над этой ситуацией. Мы заигрывали друг с другом ногами, и это было крайне эротично.

Ещё один секс с Кейном только усложнит всё. Моё тело было полностью готово, но в глубине моего сознания звенел крошечный предупреждающий звоночек.

Было ли это просто отвлечением? Заменяла ли я Адама этим мужчиной, просто потому что он был поблизости? Нет.

Это не было отвлечением или каким-то трахом из мести. Это было чистое, ничем не сдерживаемое влечение. Это были два человека, химия которых была взрывоопасной. Это я желающая Кейна. И он желающий меня в той же степени.

Если бы мы договорились об отсутствии обязательств, тогда в чём был бы вред? Потрясающий секс между соседями не должен был быть грязным. Когда я переехала сюда, я надеялась, что в конце концов найду лёгкие отношения. Просто это произошло немного раньше, чем ожидалось.

Если мы установим какие-то основные правила, то не было бы причин, по которым мы с Кейном не могли бы наслаждаться телами друг друга.

— У меня есть десерт. — Наши ноги продолжали свою игру под столом. — Такое огромное шоколадное печенье в чугунной сковороде. Сверху я кладу мороженое, а затем поливаю всё это шоколадно-карамельным соусом.

— Звучит чертовски невероятно, — его хриплый голос заставил моё сердце пульсировать.

— Так и есть. Я приготовлю один для нас. — Я не сделала ни малейшего движения, чтобы встать. Я была слишком занята, наслаждаясь ощущением грубого мужского ботинка, гладящего нежную кожу моей лодыжки.

Мы оба знали, что этот разговор был не о печенье.

Его ботинок поднялся по моей икре. Тепло разлилось у меня между ног, и я раздвинула их.

— Я не ищу отношений, — сказала я ему.

Он кивнул.

— Меня устраивает отсутствие обязательств.

— Никаких ожиданий?

— Не от меня.

— Хорошо, — прошептала я, неохотно убирая свою ногу от его, чтобы я могла соскользнуть со своего места.

Я убрала свою тарелку в раковину, но прежде чем смогла повернуться и взять тарелку Кейна, его тепло было у меня за спиной. Он потянулся вокруг меня, ставя свою пустую тарелку поверх моей. Затем он вырвал у меня из рук нож для стейка и вилку, со звоном уронив их в раковину.

Моё сердце бешено забилось. Моё дыхание остановилось. Мои руки дрожали от предвкушения того, что он сделает дальше.

Медленно он опустил свой рот к моей шее. Его дыхание коснулось моей кожи тёплым шёпотом, прежде чем его мягкие губы прижались к моей обнаженной коже.

Затем появились его руки, медленно скользящие вверх по моим рукам от запястий. Кончики его пальцев скользнули по моим предплечьям и чувствительной коже на внутренней стороне локтей. Нервные окончания воспламенились и опалились, когда его след продолжился вверх по моим бицепсам.

К тому времени, как его руки добрались до моих плеч, я дрожала. Я потеряла равновесие и покачнулась назад, врезавшись в его твердую грудь.

В тот момент, когда мы столкнулись, его движения изменились. Исчезла медленная, мучительная ласка. Его большие руки схватили меня за плечи, прежде чем скользнуть ладонями по моим ключицам. Его пальцы впились в верхушки моих грудей, разминая их, пока я не загорелась.

— Кейн, — простонала я, так близко к тому, чтобы кончить только от его губ и рук.

Но прежде чем я достигла пика, Кейн развернул меня, поднял на руки и понёс по короткому коридору в мою спальню.

Он швырнул меня на синее одеяло и набросился на меня с той же яростью, что и вчера на диване. Но на этот раз мы наслаждались. Мы поклонялись. Мы изучали.

Кейн Рейнольдс отлично владел своими руками, помимо прочих придатков. У него были чувствительные соски, и ему нравилось, когда я посасывала их. Его волосы были мягкими и идеально переплетались между моими пальцами.

И, несмотря на то, что произошло на диване, у этого человека была железная выдержка.

Задолго после захода солнца мы с Кейном наслаждались большим печеньем. Потом он оделся и ушёл домой.

Я наблюдала из дверного проёма, как он шел домой по дорожке в лунном свете, и смеялась про себя, приглушая смех рукой.

Из всех соседей, с которыми мне приходилось пересекаться, а таких было много, Кейн был моим самым любимым.

Глава 6

Кейн

Снаружи хлопнула дверца машины, и её двигатель загремел. Я поставил миску с хлопьями на кофейный столик и вытянулся на диване, чтобы выглянуть в окно. Я как раз успел увидеть, как Пайпер выезжает с подъездной дорожки на своей крошечной чёрной клоунской машине. Мини что-то.

Будет чертовски трудно вести машину зимой в Монтане, особенно по дороге, ведущей к её дому. Округ не станет расчищать прилегающие дороги, пока шоссе и все улицы города не будут очищены. Ей нужно было что-то с более высоким клиренсом и полным приводом.

Но меня не касалось, на какой машине она ездила. Мы были приятелями по траху, а не лучшими друзьями. Я не был её тренером по стилю жизни в Монтане. Если она застрянет, то разберётся со всем сама.

Хотя, если она действительно застрянет, она, вероятно, окажется у моей двери и будет умолять о помощи. Мне придется вытаскивать свой буксирный трос из магазина, затем ехать туда, где она застряла, и тащить её машину до дома. Она, вероятно, попросит меня отвезти её в Калиспелл и пройтись по автомобильным сервисам. Какая заноза в заднице.