После моего приземления на споровый мешок скреббер сошёл с ума окончательно. И ещё я понял, что внутри его тела нет молний. Белая жемчужина трудилась на славу, и мои обугленные руки начали приходить в себя. Я схватил мачете и начал яростно рубить оболочку изображая из себя железного дровосека. Вокруг хлестала голубая кровь кислая на вкус, что-то сокращалось. Снаружи выл скреббер как стая мартовских котов, оставшихся наедине с собой без кошечек. Всё вокруг тряслось и воняло. Где-то на десятом ударе я рассёк оболочку спорового мешка. Мстительно воткнув мачете в какой-то орган, я разодрал руками прорезиненную плоть. Раздвинув оболочку, я не поверил своим глазам. На мягкой голубой подложке лежали восемь жемчужин. Восемь! И все величиной с грецкий орех. Я присмотрелся и понял, что это не белые, а радужные! Несметное богатство ждало меня на расстоянии вытянутой руки.

Схватив одну из них, я с силой дёрнул её. И тут свершилось! Скреббер содрогнулся и затрясся. Меня повело вправо, и я понял, что мы падаем. За бортом раздался жуткий треск и целая цепь взрывов, после чего последовал страшный удар, и я влетел носом в жемчужины. Ноги мои остались торчать из прорезанной оболочки. В руке я по-прежнему держал радужную жемчужину, не желая с ней расставаться. Я не потерял сознание только благодаря проглоченной перед этим белой жемчужине. Оказавшись носом в самой кладке, я пытался выкарабкаться из ловушки стараясь зацепиться хоть за что-то. Как назло, меня окружала слизь и расслабленные мышцы. В качестве опоры они совсем не годились. Единственного чего я добился, так это перевернулся на спину и упал полностью в споровый мешок, хотя точнее было сказать споровую камеру настолько она была велика. Теперь до дырки у меня над головой было не меньше полутора метров. Я попробовал прыгнуть, но оттолкнуться у меня тоже не получилось. Ноги вязли в узловатых нитях янтаря окружавшим ложе на котором покоились восемь жемчужин. Ту, что было у меня в руке я положил обратно. В этот момент накатил отходняк и силы полностью оставили меня. Я плюхнулся на янтарь и распластался не в силах пошевелиться. Сколько я так лежал неизвестно, но в итоге меня нашли. Сперва в разорванный споровый мешок заглянула хитрая носатая морда гражданина Каца. Его глаза расширились при виде картины «уставший рыцарь отдыхает на десяти радужных жемчужин и жует янтарную нить». Да я жевал, прекрасно помню, как тот же папаша Кац говаривал, что в небольших количествах можно разжевать янтарь и немного посасывать. Это конечно не лайт-спек, но силы понемногу восстановит.

— Вы поглядите на этого поца! — проскрипела сверху носатая физиономия и тут же исчезла. Вместо неё показалось бледное лицо моей дорогой супружницы.

— Так значит? Мы с ума сходим, а он развалился как барин. Эй! Женя, скажи, что мне это не приснилось, — Лиана свои острым зрением сразу увидела рядом с чем я отдыхаю.

— Нет, дорогая не приснилось. Это похоже первый и последний случай такого куша в истории Улья!

— Первый, но не последний. Хватайся, — Немезида опустила сверху канат с петлёй на конце. — Изя сейчас всё соберёт.

— С удовольствием. Меня уже тошнит от внутренностей скреббера. Куда он свалился?

— Сейчас сам увидишь, — Немезида упёрлась ногами в плоть поверженного чудовища и с помощью Лианы потащили меня наверх. — Мы сказали никому близко не подходить.

— Да. Знаешь какие быстрые у нас люди. Не успеешь очнуться, а от скреббера только ласты останутся, — проскрипел папаша Кац и спрыгнул вниз с саквояжем в руках. Следом за ними Немезида скинула вниз три больших пластиковых пакета под янтарь. Я оглянулся и немного охренел. Скреббер в агонии разнёс ещё две пятиэтажки, попросту разметав их в пыль. На груде щебня безжизненно лежал толстый хвост манты, который я ранее не заметил. На сотни метров вокруг падения скреббера не осталось ни одного живого места. Везде одни оплавленные воронки и горы строительного мусора. Скорее всего их так и оставят, разгрести это вряд ли удастся, да и зачем.

— Упыря убило, — сказала Лиана, до сих пор поддерживающая меня под руку. — Их всех накрыло одним разом. Когда скреббер выпустил шесть шаров. Остальные вроде живы.

— Нам пора сваливать в бункер. Терентий скоро появится, — я буквально чувствовал его.

— Я и забыла. Слышь, доктор Зло, торопись. Скоро появится извращенец Терентий, — Лиана крикнула в недра скреббера.

— Мне нужно обязательно изъять железы. Без них я не уйду. Скорее всего они где-то рядом. Как правило, вблизи спорового мешка. Мы с Немезидой ищем, ждите. Прими янтарь!

Лиана опустила канат, и Немезида привязала к нему пластиковый пакет с янтарём.

— Богато, — обрадованно сказала Лиана. — С такого мешочка сколько выйдет доз?

— Трудно сказать, но не меньше тысячи, — донеслось снизу.

— Самое время свалить отсюда, Жень?

— Нет, сперва надо окончательно разобраться с Терентием. С внешниками, а потом уже к машине.

— И как ты собрался разбираться? С роботами?

— Увидишь. О роботах можешь забыть, дорогая. Я кажется знаю, как их остановить. Нам предстоит рейд в тыл врага, но сперва нам надо переговорить с Утюгом. Не доверяю я этим вашим телефонам. Сижу и думаю, откуда течёт, а вот он на стуле сука стоит и слушает, что я говорю. Как можно работать в такой обстановке? — мне стало не по себе.

— Что это с тобой? — вскрикнула Лиана. — Ты как скреббер сейчас окутался тонкой сеточкой молний.

— Где? — не понял я.

— Да вот же, рука. Смотри. Как это у тебя получилось? Не обжёгся?

— Совсем не почувствовал, — признался я.

— Постой, — она достала свой нож и резко без размаха ткнула меня лезвием в руку.

— Сдурела? Скреббера мне мал… — я замолк на полуслове увидев оплавленное лезвия ножа. В том месте, где лезвие должно было проткнуть мне руку на моих глазах гас пучок молний. — Это чё?

— В плечо, Женя. Это твой второй дар. Защитный. Изя, для тебя работа есть. Лесник в скреббера превратился!

Я напрасно волновался. Рядом с падением скреббера Терентий не появился. Ни через час, ни к вечеру. Во-первых, подъехать сюда было невозможно, а карабкаться по завалам строительного мусора было крайне проблематично. Нам самим пришлось потратить несколько часов прежде, чем мы добрались до бункера. Правда мы шли гружённые. Железы превзошли все ожидания по словам папаши Каца. На выходе они оказались самыми тяжёлыми и длинными. Упаковать их не удалось и мы тащили железы на своих плечах. Каждая такая колбаса голубого цвета весила килограмм сорок и длинной достигала пяти метров. Так как возвращаться к телу мы больше не собирались, пришлось выносить всё за один раз. Первые кого мы встретили была Чума и Байт, абсолютно лысый.

— Мы всё видели! — выпалила она.

— И записали видео, — поддакнул Байт. — Десять минут драйва, бро. Ты реально крут, — похлопал меня по спине юноша.

— Это четвёртый. Убитый вручную, — загадочно сказал папаша Кац.

— Третий вроде?

— Не помню, возможно.

— Вы записали, как он прыгал ему на спину?

— Да, и как рубил тоже. Причём на хорошем приближении. Это, что у вас за сопли? — Байт указал на железы и пакеты. Кстати, янтарь у манты-скреббера отдавал голубым цветом.

— Надо. Тащите всё на кухню, надо как следует всё промыть. И эта, Лесник, меня сегодня не беспокоить. Надо успеть до утра разделать, иначе пропадёт на такой жаре.

— Я помогу, тараканчик, — Немезида погладила папашу Каца по лысине.

— Вот и хорошо, а я вызову Утюга. Нам предстоит финальный аккорд!

— Ну всё, теперь можно и на пенсию, — папаша Кац вымыл руки и налил себе бокальчик живчика. Всю ночь мы трудились не покладая рук. Почти сразу выяснилось, что Изя при всё желании не смог бы выполнить один такой объём работ по разделке желёз. Огромные пятиметровые железы необходимо было разложить на столе периодически поливая специальным раствором, чтобы не подсыхали. В это же время их следовало освобождать от внешней оболочки и прочее, прочее, прочее. Они требовали к себе очень тщательного внимания и хирургической точности в обработке. Пожалуй, этот продукт стоял на втором месте после радужных жемчужин, янтарь утратил своё законное второе место после того, как мы научились использовать железы скреббера. Скинуть дар при помощи вытяжки из желёз скреббера можно было совершенно безопасно и безболезненно. Люди платили за такое действие большие деньги избавляясь от ненужных даров. Попутно выяснилась ещё одна вещь., что скинутые бесполезные дары больше уже никогда не появлялись и освобождали места для чего-то нормального. Один гражданин избавился от двух даров и поимел в результате третий, очень нужный.