Улыбка Леи вывела меня из транса, в этот момент она — самое сильное обезболивающее для моей души. Не всё потеряно, подбодрила себя, и на солнце бывают пятна.

— Как ты попала к Ильзе? — спросила шёпотом, чтобы Мара не услышала. Ведьма неподалёку собирала ветки для костра.

Лея вздохнула, виновато отвела взгляд.

— Помнишь сумочку, которую подарила твоя подруга? Я всё время играла с ней, складывала туда… свои сокровища. А потом… захотела посмотреть какие ещё красивые вещи есть у людей. — Лея опять протяжно вздохнула. — Я пошла туда, где были сумочки, там меня схватили, а потом отвезли к ней.

— Что она сделала?

— Потребовала показать, где находится самый большой антракс.

— Угрожала тебе?

— Она приказала казнить человека на моих глазах, если откажусь найти камень.

У меня ком в горле, я погладила девочку по волосам, у неё из глаз беззвучно выкатились слезинки.

— Ты когда-нибудь каталась на драконе?

— Нет. — Взгляд Леи прояснился, солнышко вспыхнуло на мокрых ресничках, она рукавом вытерла ручейки на щёчках.

— Как-нибудь я прокачу тебя, — заговорщицки улыбнулась маленькой кругляшке и подмигнула. Лея хихикнула, зажав рот ладошкой. Я прыснула в ответ, оглянулась на ведьму, подходящую к костру.

— Секрет, — прошептала Лее, она согласно кивнула в ответ.

Мара грозно посмотрела на нас, от этого ещё сильней нас разобрал смех. Мы никак не могли остановиться, стресс выходил приступом неконтролируемого хохота. Ведьма положила около меня палку с рогатиной на конце.

— Костыль тебе, — сказала ведьма и отвернулась. — Бестолковки, — пробубнила она, скрывая улыбку, а мы зашлись смехом. Кажется, это заразно.

К утру следующего дня я проснулась с колотящимся сердцем. Спросонья не смогла понять причину, безумно шаря глазами вокруг. Спустя несколько минут, как только остановила возбуждённую круговерть мыслей, поднялась и поковыляла к лачуге с самодельным костылём под мышкой.

— Мара! Мара!

Ведьма с недовольным видом появилась на пороге.

— Чего орёшь спозаранку как драконица перед случкой?

Как же бесит меня эта бабка!

— Мне нужно возвращаться.

Знание, что я должна быть в Овечечке, сейчас в каждой частице моей внутренней сути. И пусть тело не восстановилось, но душа кричала, требуя спешить.

— Найди другой способ для срочного вызова, — добавила, увидев недовольное лицо Мары, — не используй куклу, на мне и так живого места нет.

Ведьма скривилась в ответ.

— Лея, вынеси мазь, — закричала внутрь жилища.

Через минуту оттуда вышла Лея с жестяной банкой в руке, отдала банку мне. Мара недовольно посмотрела на меня.

— Камней больше не дам.

Ведьма права, я не сберегла её подарок. На прощание обняла Лею, поцеловала её в кругленькую щечку. Она вздохнула, мы обменялись взглядами — сигналами родственных душ. Нам не нужны слова, чтобы передать друг другу то, что чувствуем. Кругляши давно проникли в мою кровеносную систему, волшебный цветок во мне укоренился и дал всходы, и Лея — первая, кого моя душа приняла без условий и страха.

Я не любила перемещаться на глазах зрителей, почему-то для этого мне требовалось уединение. Я захромала к деревьям. Другая родная кровь звала меня, магнитом тянула к себе, шептала о двух половинках единого целого.

Я знала, сопротивление бесполезно.

Я переместилась туда, откуда сбежала к ведьме. Комната в гостевом домике в том же виде, мой рюкзак на месте. Хотела снять вещи, позаимствованные у Мары. Дверь в комнату распахнулась от пинка. На пороге моего убежища гвардейцы. В Овечечке — люди Ильзы? От неожиданности я потеряла дар речи, забыв про переодевание.

— Подъём! Быстро!

Подхватила костыль и неловко встала с кровати. Гвардейцы обыскивали комнату, вытряхнули на пол вещи из рюкзака, как попало затолкали их обратно, ощупали взглядом мой затрапезный вид, руку на перевязи и самодельный костыль. Что за…! Не успела дёрнуться, на шее защелкнули ошейник, и меня на цепи поволокли из дома.

Моё появление на крыльце вызвал гомерический смех у вояк, ожидающих своих пособников. Со стороны можно подумать, что меня долго били, а потом оказали первую медицинскую помощь. Мои ноги с трудом переступали по ступеням крыльца. Мозг лихорадочно рисовал картины одна страшней другой. В леваде раздался рёв драконов, там происходит что-то ужасное. Голоса, крики, и громче всех ненавистный голос Верга, который отдавал команды. Конвоир толкнул меня в спину дубинкой, погнал по направлению к леваде.

— Быстрей, пошла!

Яростно скалясь, оглянулась на стражника. С ободранным лицом и кривым костылём под мышкой я краше Бабы Яги.

— Прокляну!

Мои слова на мгновение испугали гвардейца, через секунду он пришёл в себя и ударил дубинкой по моей многострадальной спине. Вздрогнула и злобно плюнула ему под ноги.

— Ведьма!

Вцепилась свободной рукой в жёсткий ошейник. Давит!

В леваде — полный беспредел. Лара, Дюк и Яго лежали на земле. Их усыпили? В шкуре Грома несколько болтов, он заваливался на бок, вытягивая шею к врагам, угрожая оскалом жутких зубов. Мне хотелось закрыть глаза, но я заставила себя смотреть. Где Эрвин, Добромир, Ларри, Асанна? Нападение было внезапным? Сердце сумасшедше колотилось в груди, я словно пробежала стометровку. Не могла вздохнуть полной грудью, не хватило воздуха, тысячи молоточков стучали в висках.

— Это кто? — за спиной грубый голос Верга.

— Нашли в одном из домов, — ответил верхотур.

Не успела оглянуться, костыль выбили из рук, я упала на землю. Черная повязка легла на глаза, мне сковали руки, грубо поволокли по земле, забросили на ездового, цепь прикрепили к седлу. Основательно подготовились душегубы, ничего не упустили.

Полёт прошёл в темноте, усилия чуть сдвинуть повязку — напрасны, только силы потратила, да извела себя злостью на врагов. Кипящие эмоции трубили победу, а высший план, который мне неизвестен, курил в сторонке. Как я могла позволить ему исполнится, если тряслась от гнева и бессилия. А ведь совсем недавно я утверждала, что нужные события в моей судьбе выстроятся в правильном порядке.

Успокоить богоборческий разум, отключить сопротивление нелегко, но возможно. Летим и летим, меня даже укачало, и я отключилась на время. Сон — единственно доступное лекарство в нынешней ситуации. Мешал жёсткий ошейник, но я смогла отстраниться от боли.

Приземлились. Меня отцепили и стащили с седла. Пинок по рёбрам заставил подняться. Опираясь на здоровую ногу, я похромала за конвоиром, который тянул меня за цепь. Повязка так и осталась на глазах. Ничего, скоро узнаю, что за цирк с конями приготовила Ильза.

В помещении, где мы остановились гулко и пусто. Звук шагов, отражаясь от стен, потолка и пола и не встречая препятствий, доходил до меня эхом. Из-за повязки все чувства обострены. Отследила, как идёт звук, и поняла, надо мной купол. Паники нет, и легче дышится даже с гадским ошейником, чем раньше.

Грубым толчком меня направили в сторону, и я свалилась на чертову жесткую плитку, потому что нога с шиной-деревяшкой уже не держала. Пить хотелось смертельно. Рядом со мной бросили мой рюкзак.

С глаз сорвали повязку, я открыла глаза и зажмурилась от резкого света, постепенно привыкая к нему. Мир приобрёл четкие очертания. Меня ждало потрясение. Все здесь и все живы. Видеть их угрюмые лица для меня — чистейшая непревзойдённая радость. Они стояли полукругом: Мечислав, Добромир, Авивия, Эрвин, Асанна, и Ларри, и даром, что в ошейниках со скованными руками и ногами, но я мгновенно успокоилась. Нам прекрасно видно друг друга. У меня двойная радость, сейчас я для всех чужая, переживать за меня некому, кроме Добромира. На круглой арене на возвышении, как бриллиант в короне, поблёскивал прозрачными стенками новый Высотомер. Он, действительно, новый, от него так и веело флюидами абсолютной чистоты и стерильности.