— Попытайся почувствовать Соню. Мы не знаем, в каком она облике, но суть остается прежней. Расслабься, отпусти себя, потянись ней. Других вариантов нет. Мы не знаем, что делать, какая опасность ей грозит. Если не увидим, где она, не сможем помочь. Это очень важно, Эрвин. Я постараюсь сделать все, что в моих силах, но именно ты являешься проводником.

Проповедник ушел, а я уставился на кулон. В голову лезли мысли, не дающие сосредоточиться, и чем сильней я желал, тем сильнее меня уводило в сторону от желаемого. Меня трясло, я не мог настроиться, ничего не получалось. Приступ тоски сменился агрессией, угрызения совести, раскаяние, мрачные предчувствия не давали вырваться из пучины отчаяния, ни о какой мягкости и нежности не было и речи. Мое состояние напоминало стальной клинок, которым я хотел бить и резать всех подряд.

Мечислав увидел мое мрачное настроение и пригласил на ужин. В столовой пахло съестным, и, главное, Мечислав разжег очаг. У него была современная плита, но сегодня он предпочел живой огонь. Ничего не спрашивая, Мечислав поставил на стол непритязательный ужин, сваренную в котелке кашу, свежий хлеб, привезенный Климом, ароматное масло и сыр.

— У меня не получается, — сообщил Мечиславу. Он молча разливал травяной отвар с кусочками сушеных ягод.

— У меня ушло несколько лет, чтобы научиться, — ответил Княжич спокойно, — но у нас нет столько времени. Ты должен это сделать сегодня. Я предполагаю, что здесь замешан Верг Хоржак.

— Почему?

— Он не просто так прилетел в Овечечку, кружился над левадой.

— Искал алую драконицу?

— Горыныч его интересовал не меньше. Как и Раструб. Думаю, именно она подослала в Муравку убийц, которые напали на Горыныча с Соней.

— Верг как-то связан с Ильзой?

Мечислав задумчиво смотрел в чашку, вылавливая ложкой распаренные ягоды.

— Он её любовник.

— Ты уверен?

— Бывшая жена Верга — моя супруга.

Новость оказалась сногсшибательной. Некоторые недостающие элементы мозаики легли в общую картину и кое-что прояснили.

— Ты поэтому в Овечечке не вышел к столу, когда он прилетел?

— Я не хотел, чтобы Хоржак меня увидел. Этот человек очень опасен, игра без правил — его кредо. Никаких моральных запретов для него нет. Он, приближенное лицо Тирольда, может делать все, что посчитает нужным. Он защищен должностью. Верг был гонщиком в команде Чернорая, потом стал верховодом этого города. Я хорошо знаю его нравственные принципы. Их не существует.

Не почувствовав вкуса, я проглотил ужин. Чувство опасности накатывало удушающими волнами. Тикали минуты, как будто отмерявшие последние часы жизни. Ощущение тяжести в душе нарастало, я подошел к очагу, пошевелил кочергой затухающий огонь. Он взвился фонтанчиком алых искорок. Алых искр!

— Подбрось поленьев, если хочешь остаться здесь, — сказал Княжич, и я последовал его совету.

Сухие поленья быстро загорелись. Пламя озарило комнату винтажным светом.

— Эрвин, не думай о прошлом, его уже нет. Оно стоит между тобой и ясностью. Если будешь страдать, не сдвинешься ни на шаг. Пространство открыто, если открыт ты сам.

***

«Это все слова», — хотел бросить Мечиславу, но он уже вышел. Прошлое в прошлом, но оно, как темные тучи, затмевает настоящее. Как мне справиться с этим?

Погрузившись в созерцание, я смотрел в одну точку, пространство превратилось в цветное пятно. Огоньки расплылись перед глазами, увеличились и переместились ближе ко мне. Через некоторое время я почувствовал, что будто бы расширился, слился с огоньками и ощутил их в себе: они потрескивали в моем сердце, прыгали и кружились. Душа желала согреться. Алое пламя танцевало в очаге, я закрыл глаза, впитывая в себя его завораживающее тепло. Моя сущность освободилась из телесных оков, следуя за тонкой нитью в бесконечном древнем мраке. Она искала свою половинку, свое алое пламя.

«Искра», — чуть слышный шепот в темноте. «Искра?» — и бесконечно долгий миг, растянувшийся на целую жизнь. Стало трудно дышать. В мутной пелене возникли какие-то расплывчатые фигуры. Чистым сознанием я прикоснулся к той, к которой стремился, в груди стало горячо, а затем внутри вспыхнул пожар.

Почему птицы выбирают вершины? Почему нежный цветок — чудо? Почему мгновение — это и есть жизнь? Почему любовь всегда права?

Я выбежал к лестнице.

— Мечислав, — горло пересохло, я, словно пьяный потопал вверх, — Мечислав!

Ступеньки путались под ногами, стены наползали на меня, я цеплялся за перила, карабкаясь вверх. Нестерпимая боль не отпускала, я плохо контролировал реальность. Неужели сейчас отключусь?

— Мечислав, — собрав силы, заорал, что есть мочи.

Дверь хлопнула, раздались торопливые шаги. Через минуту Княжич оказался рядом, увидев мое перекошенное от боли лицо, взвалил меня на плечи и потащил в комнату, до которой я уже почти добрался.

Мой плачевный вид не испугал Мечислава, он быстро сориентировался, сгрузил меня на стул и принес воды. Стуча зубами о кружку, я кое-как напился.

— Жгет, — промычал я.

— Это не твоя боль, отдай кулон.

— Нет, — я отрицательно мотнул головой, может я смогу забрать хоть часть боли у Искры.

— Тебе жарко или холодно?

— Горю, — слова царапали горло.

Подхватив меня, Мечислав потащил в душ, открыл холодную воду и прямо в одежде затолкал под ледяной водопад. Ощущение жара постепенно спадало, голова прояснялась. Когда я смог подняться и встать, уперев руки в стену, Мечислав попытался помочь, но я оттолкнул его.

— Это тюрьма, — прохрипел я.

— Для драконов или для людей?

— Не знаю.

— Спроси. Сосредоточься и мысленно задай вопрос.

Я выключил воду, она отвлекала, и опять уселся на пол, так было легче. Представил, что сижу около очага, и сухой жар опаляет мое лицо. «Искра, ты где?» Пространство не шелохнулось, но я увидел серые толстые каменные стены без окон. «Кто тебя пленил?» — послал еще один вопрос. Погрузившись в пустоту, абсолютное «ничто», уронил голову на грудь. Тело стало тяжелым, словно каменная глыба. Я не мог открыть глаза, не мог пошевелить рукой, даже пальцем. Вода, текущая с волос ощущалась чем-то потусторонним.

«Кто враг?»

Некоторое время ничего не происходило. А потом перед мысленным взором появилось грязно серое пятно со сгустками болотной пульсирующей жижи.

«Не понимаю, кто это» — моя настойчивость была удивительной для меня самого. «Ильза?» — пятно вспучилось сильней, выбросив фонтан слизи. «Верг Хоржак?» — еще одно имя улетело во тьму. И в тот же миг на меня глянула злобная морда с провалами вместо глаз. Острые треугольные зубы зверя были готовы наброситься на жертву, чтобы истязать и наслаждаться криками мучения.

От отвращения и страха меня передернуло, я мгновенно вышел из транса, открыл глаза и взглянул на Мечислава.

— Это Калитка. Там Ильза и Верг. Они… они хотят убить Искру — алую драконицу.

— Искру? Она открыла тебе имя?

— Да.

— Ей легче?

— Отпустило вроде.

— Тебя трясет, сможешь подняться?

Я вяло махнул рукой. Мечислав указал мне на халат, висевший на крючке, и вышел. Когда я появился в комнате, Мечислав уже расставлял на столе чайник с отваром, из носика которого струился пар, графин с ледяной воды и кружки. Недвусмысленное приглашение к столу и непрерывная забота заставили меня поморщиться. Его чрезмерная опека казалась излишней.

— Ты знаешь, кто я?

Вопрос Мечислава не удивил. У меня все время было ощущение, что у друга моей матери имеется какая-то тайна. Но сейчас я бы предпочел уклониться от его признаний. Мне хотелось сменить тему, сейчас на первом месте было спасение Сони.

— Неужели дверник? — не удержался от подколки. Это было бы решением проблемы, проникнуть в Калитку и… дальше я не знал, что делать. Всех убить?

Мечислав посмотрел в длинное прямоугольное окно, потом перевел взгляд на меня. Сейчас не время откровений.

— Я твой отец.

После секундной заминки, моя рука потянулась к графину, Мечислав напрягся, следя за мной. Половина ледяной воды из графина вылилась мне на голову. Если честно, я не ожидал. Об измене мужа последней узнает жена, а тут я оказался последним в очереди. Мать мне не сказала! И Соня! Она ведь точно знала! А я всё гадал, что она на меня с Мечиславом исподтишка глазеет?