— … Ты, брат, как настоящий волк-одиночка: отгрыз себе лапу и выбрался из капкана, чтобы выжить!

— Капкан? Не было никакого капкана, одна случайность и недоразумение, — Кирилл заметил промелькнувшую за спиной Игоря женскую фигуру в мужской рубашке. — По себе других не суди. Всё, отбой! Увидимся завтра.

Синяк ныл, Кирилл решил выпить обезболивающее, а когда полегчало, Кирилл даже задремал. Его разбудили, придирчиво осмотрели помявшуюся одежду: «Как маленький! Кто валяется на кровати одетым?» — пришлось сменить рубашку на отглаженную.

Шёл первый час, а подарки ещё не были уложены, и Маргарита Павловна снова начала ворчать.

— Куда ты толкаешь пакет, Кирюш? Там же игрушка, сломаешь! Положи на сидение!.. Мы подвинемся с Фиксом, не бубни!.. Букет? На переднее, конечно!.. Ничего, не закапает, подстели коврик!.. Кирилл, ты долго будешь возиться⁈

Настя стояла неподалёку, держа поводок Фикса и с невозмутимым видом наблюдая суету. Когда, наконец, Маргарита Павловна подошла забрать собаку, Настя протянула листок бумаги:

— Здесь счёт, Маргарита Павловна. Мы договаривались на еженедельную оплату. Я написала внизу номер карты, вы можете перевести сумму на неё.

Деловой подход не смутил Карамзину, она улыбнулась: «Да, конечно, Настенька! Кирюш, у тебя мобильный банк работает?» Передала сыну записку, сама взяла повод:

— Ну, прощайся, Фикс, с Настей. Скажи спасибо ей за свой костюм.

Вымытый с шампунем, вычесанный, подстриженный по совету Насти без формирования «шариков» на ногах, какие любят делать владельцы пуделей; с бабочкой и схваченным на затылке хвостиком («Так сейчас модно, Маргарита Павловна»), вид которого вызвал на лице Кирилла, уловившего намёк, кривую улыбку — в целом пёс выглядел так, что хоть на выставку отправляй. Настя присела на корточки перед ним и протянула зелёный теннисный мяч:

— Держи на память!

Фикс схватил его и завилял хвостом, надеясь, что теперь-то они поиграют. Хотя и до того девчонка едва его не убаюкала: пока стригла, едва касаясь ножницами и перебирая шёрстку осторожными пальчиками и разговаривая с ним. Приятно было Фиксу, очень.

— Настя, а вы разве не едете с нами? Кирилл вас подбросит до метро, — усевшись на заднее сидение, удивилась Маргарита Павловна.

— Спасибо, я вызову такси или поеду на электричке. День хороший, хочу прогуляться.

— Нина, вызовите Настеньке такси! — всё-таки настояла «королева». Машина тронулась с места, и в спину водителю полетело. — Какой же ты хам! Мог бы попрощаться. Вечно за тебя приходится краснеть!

Кирилл остановил машину, открыл окно, высунул голову и поклонился наблюдавшим хендлерше и Нине:

— До свидания, Нина! Всего хорошего, Анастасия Сергеевна!

— Прощайте, Кирилл Дмитриевич! — церемонно вернула ему поклон девушка. — Гладкой дороги!

Фикс тоже решил попрощаться, встал на задние лапы и, издавая вопросительные звуки, наблюдал, как удаляется девчонка, закрываются за машиной ворота, и начинают мелькать деревья на обочине просёлка. Но едва он осознал, что играть с ним сегодня никто не будет — завыл.

— Начинается! — выругался Кирилл.

Маргарита Петровна, которой тоже не мечталось слушать собачий лай и вой всю дорогу, сначала заворковала, успокаивая пса, потом перешла к окрикам, которые обычно действовали. Но в Фикса будто сам дьявол вселился. Пёс успокаивался ненадолго, и начиналось всё снова. Привыкнув получать всё, что пожелает, он не собирался мириться с тем, что его увозили, ни разу за день не дав поиграть с любимой игрушкой — девчонкой.

Под собачий вальс прошло минут десять. Успели отъехать основательно. Музыка Фикса не отвлекала, он замолкал, прислушивался и возвращался к бунту. На очередном повороте машина резко развернулась, так, что Маргариту Павловну вместе с Фиксом прижало к стеклу.

— Оставим его дома! Или я его привяжу сзади, и он будет бежать до самого Подольска! — рявкнул сын.

Маргарита Павловна и сама была растеряна, наблюдая внезапную затяжную истерику обычно дружелюбного питомца. Точно так же он мог безостановочно лаять на прохожих собак — до хрипа и пены из пасти. В подобных случаях приходилось уводить его с улицы и возвращаться домой. Только с Настей и её собаками Фикс вёл себя иначе…

Всё не слава богу было сегодня. Маргарита Павловна твердила, что это плохая примета — возвращаться домой, но Кирилл демонстративно сделал музыку громче.

Настя шла по обочине, с рюкзаком за плечами, в кепке, защищающей от солнца, бьющего по глазам, и, кажется, в наушниках. Судя по всему, она и не собиралась ехать на электричке, а решила топать до самого МКАДа. Хендлерша не узнала автомобиль, посторонилась, из соображений безопасности пропуская машину, и пошла дальше. Зато Фикс её увидел, взвыл и затянул свой гневный заливистый лай.

— С-с-скотина! — тихо повторял сквозь зубы Кирилл. И без собачьего лая начала болеть голова, а этот добавил мигрени.

Охранник с вытаращенными глазами открыл ворота, но Кирилл не стал заезжать. Открыл дверь, протянул руку за поводком, который мать отцепила — и пёс выскользнул из машины. Но вместо того чтобы забежать в дом, помчался в обратную сторону — куда ехали. За Настей! Белая шёрстка развивалась на ветру, пёс, недавно вымытый, вздымал пыль лапами, будто гончая собака, и сводя на нет Настин труд.

— Ну, он сделал свой выбор, — осклабился Кирилл, довольно сел за руль и неторопливо повернул ключ в гнезде зажигания¸ — теперь можно и ехать!

— Кирилл! — завопила Маргарита Павловна, пытаясь ударить сына в плечо. — Не смей, я сказала! Немедленно догони его!

— Я так быстро бегать не умею!

В адрес бессердечия младшего сына отправилась брань: «И в кого ты только такой?..» Поехали за собакой, однако, настигнув её, Кирилл останавливать машину не стал, а просто следовал позади, не обращая внимания на угрозы, мольбы и призывы матери остановиться:

— Пусть вымотается, мам! Проще будет его поймать, — флегматично аргументировал Кирилл своё упрямство.

— Вы с Фиксом одного поля ягоды! Оба невыносимые! — в сердцах заключила Маргарита Павловна и относительно успокоилась, замолчала, беспокойно наблюдая за мелькающим впереди белым хвостом.

В какой-то момент показалось, что пёс, наконец, утомился — Фикс побежал медленнее — и вдруг опять припустил. Причина быстро объяснилась: впереди показалась фигура хендлерши. Фикс догнал её и залаял, прыгая вокруг. Девушка вытащила наушник, обернулась, увидела подъезжающую машину и, в конце концов, остановилась.

Довольный Фикс, вывалив язык, сидел рядом с девушкой: вот, мол, посмотрите, какой я молодец, догнал! Задняя дверь приоткрылась, и Маргарита Павловна чуть ли не легла на подарки:

— Настенька, умоляю! Поедемте с нами! Фикс устроил нам настоящий концерт… А Кирюша вас вечером отвезёт домой…

Молодой человек вышел, пристегнул поводок к ошейнику Фикса, подсадил под пыльный зад рядом с матерью и закрыл дверь:

— Не беспокойтесь, Анастасия Сергеевна, мы сейчас вернёмся домой, и оставим там Фикса. Мама, не нужно беспокоить занятого человека…

— А если он опять сбежит?

— Я лично его запру в своей комнате, пусть сожрёт хоть всю мою обувь, если ему нравится.

— Я рада, что ваша проблема разрешилась. До свидания ещё раз, — Настя вернула наушник в ухо, поправила лямки на рюкзаке и продолжила путь.

За её спиной машина развернулась второй раз — по направлению к дому. Прошло несколько минут, Настя достигла развилки — правая дорога вела к станции, девушка подумала и свернула, чтобы больше не встречаться с Карамзиными. Но не прошагала и нескольких метров, как её окликнули:

— Анастасия Сергеевна! — знакомый баритон заставил обернуться, — а если я вас попрошу поехать с нами? До вечера. А в десять часов, обещаю, вы будете дома.

За его спиной скулил упрямый Фикс, уперев передние лапы в стекло. Рядом на Настю с надеждой смотрело усталое лицо Маргариты Павловны. Не говоря ни слова, Настя подошла к машине. Кирилл поднял букет с переднего сидения и передал его матери, опавшие белые лепестки стряхнул на пол. Настя села, поставив рюкзак с инструментами в ноги, закрыла дверь: