Потому именно к нам подскочил помощник дежурного по батальону охраны — Письмо Государю от Ромодановского из Москвы.

Дождавшись пока царь, не накатается от души, мы подхватили его под руки и повели в хоромы, которые отжали у воеводы. Распечатав письмо, Федор вслух зачитал — Государь-батюшка! Сообщаю, что на Москве пока все слава Богу, хотя в городе появились подметные письма с Дона. Я пока с этой бедой справляюсь, людишек в Тайном приказе расспрашиваю и скоро выйду на след посланца с Дона. Из-за отказа насельников Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря принять церковные реформы Никона монаси количеством почти пятьсот человек заперлись в монастыре и оказали вооружённое сопротивление. Я предлагаю конфисковать все вотчины и имущество монастыря и весной отправить царские полки с целью осады монастыря. Жду от тебя решения, Государь! Еще одна весть дошла до меня — разбойничий атаман Стенька Разин собирает охочих казаков с Дона «за зипунами» на Волгу, Яик и в Каспийское море. Бью челом, твой верный холоп князь Федор Ромодановский!

Царь закончил читать — Что ему отписать, боярин? Жаль мне монасей, не их вина, что мой батюшка так круто решил решить церковный вопрос.

Я пожал плечами — По-хорошему нужно что-то решать с староверами, раскол русской церкви вреден. Но пока предлагаю монастырь не трогать, а собрать в мае Собор, пригласив на него и иерархов старой веры. А вот атаману Степану Разину мешать не следует, уверен — он сможет потрепать наших недругов в Персии. А вот когда он вернется на Дон, пригласи его своим письмом в Москву для обсуждения взаимодействия с этими лихоимцами. Может удастся его уговорить крест тебе, Государь, целовать и охранять границы твоего государства?

Федор подумал и ответил — Как вы, бояре нам на занятиях говорили, нужно уметь работать с тем человеческим материалом, который есть в наличии. Других людей нам не дадут! Здорово вы тогда сказали.

— К сожалению, не мы авторы этого выражения.

— А кто?

— Один умный человек, Владимир Ильич. — про себя я подумал — " Правда он еще не родился!"

По пути в Карелию решили заглянуть на Соловки, наведать воинственных монахов. Наш санный поезд направился по замершим Двинской и Онежской губам и довольно быстро вышел к монастырю. Свищ долго морщил свой лоб и наконец разродился — Представляете, друзья! Я вот все вспоминал даты Соловецкого бунта. В нашей истории он произошел десять лет назад. Неужели мы своим появлением повлияли на ход событий? Или же мы находимся в параллельной реальности? В семнадцатом веке Соловецкий монастырь участвовал в военных действиях, а также использовался как место ссылки заключённых, главным образом, по политическим мотивам. Почти сорок семь лет назад в Соловецкий монастырь пришла грамота царя Михаила Фёдоровича, в которой говорилось, что поскольку Соловки «место укра́инное» (окраинное), то монастырь необходимо укрепить, соорудить каменные жилые для служилых людей и надлежало «ров около Соловецкого города, который почат выкладывати каменем… докопати, и каменем выстлати и чеснок побити».

Затем приказом Михаила Фёдоровича с Соловков был отозван воевода, а его функции были переданы настоятелю монастыря. Таким образом, настоятель обители возглавил оборону Западного Беломорья.

Десять лет назад состоялся Большой Московский собор, который анафематствовал древние богослужебные чины и всех тех, кто их держится. В июле власти назначили настоятелем монастыря сторонника реформ отца Иосифа, который должен был провести реформу в Соловецком монастыре. Иосиф был приведён в монастырь, и здесь на общем соборе монахи отказались принять его в качестве настоятеля, после чего Иосиф был изгнан из монастыря, позже настоятелем они избрали архимандрита Никанора. Открытый отказ от принятия реформ был воспринят московскими властями как бунт. А тут получается монаси только через десять лет решили открыто выступить против реформ! Никанор был архимандритом монастыря Рождества Пресвятая Богородицы преподобного Саввы Сторожевского в Звенигороде. К нему, как к своему духовнику, приезжал с семьёй на богомолье царь Алексей Михайлович. За благочестие, мудрость и твёрдость характера старец пользовался уважением иноческой братии и авторитетом у властей. Архимандрит находился уже в преклонных летах, когда на Русь пришла «зима еретическая». Семнадцать лет назад святой отец удалился на Соловки, чтобы закончить земные дни в тишине иноческого подвига. По его слову Соловецкий собор в одна тысяча шестьсот шестьдесят третьем году принял решение «смирять монастырским смирением» всех тех, кто «чины новые приимет». Именно его Аввакум и другие боголюбцы рекомендовали царю кандидатом на самовольно оставленную Никоном патриаршую кафедру. Архимандрит Никанор совместно с монастырским казначеем и головщиком Геронтием был составителем знаменитого «Сказания о новых книгах», обличавшего церковные новины, а также одним из авторов второй и третьей соловецких челобитных и « Сказки» соловецких иноков. Почтенного старца вызвали на Большой Московский собор и вынудили внешне примириться с новообрядческой иерархией. Это помогло Архимандриту избежать смерти и вернуться в монастырь, чтобы затем встать во главе обороны Соловков.

Я хмыкнул — Интересно. Странно, но вроде бы мы больше никаких расхождений в датах не наблюдаем. Нам нужно приложить все усилия для ликвидации раскола русской церкви, которую непродуманно одним росчерком пера решил ввести Никон.

Царь скакал рядом, выбравшись из отапливаемого утепленного возка. Погода выдалась безветренной и Федора при взгляде на приближающиеся монастырские стены потянуло на разговор — Патриарх Никон родился в простой крестьянской семье и достиг того, что его величали «великим государем» и сам московский царь, мой батюшка, падал ему в ноги. Он был неутомимым строителем, создал великолепные монастыри, а дни свои завершил простым монахом в удаленной северной обители. Братия основных им монастырей ждала его канонизации, а представители старообрядчества считает антихристом. Став настоятелем одного из московских храмов, за десять лет супружества он потерял одного за другим троих детей. Вроде как именно в этом он увидел знак Божий и окончательно решил стать монахом. Жену он так же убедил принять постриг. Для своего иноческого подвига Никита выбрал самый суровый из всех русских монастырей — Соловецкий. Там тридцати лет отроду он принял монашество под именем Никон и подвизался в Свято-Троицком Анзерском скиту монастыря. Своим неуемным усердием он понравился начальному старцу скита Елеазару, и тот назначил Никона заведовать хозяйственной частью скита. Говорят, что именно Елеазар предрек Никону, что тот станет Патриархом, поскольку старцу было видение Никона с омофором на плечах. Скоро неуемное усердие Никона стало причиной конфликта. Он обвинил братию и самого Елеазара в сребролюбии и сбежал из Анзерского скита. Никон был принят монахом в Кожеозерский монастырь, и через некоторое время братия избрала его своим игуменом. Приехав в Москву для сбора милостыни, по тогдашнему обычаю Никон явился на поклон к моему батюшке. Его живой ум, образованность, благочестие произвели на шестнадцати-летнего государя такое впечатление, что он оставил его в Москве, назначив архимандритом Ново-Спасского монастыря. Никон стал наставником моего отца, начав восхождение наверх. Когда Патриарх Иосиф умер, Государь желал видеть на Патриаршем престоле Никона. Тот решительно отказался. И тогда в Успенском соборе при большом стечении народа мой отец пал сыну мордовского крестьянина в ноги и, проливая слезы, умолял его принять Патриарший сан. После того как вслед за отцом поверглись ниц все остальные, Никон дал свое согласие. Однако при этом он взял с батюшки и всех присутствующих клятву, что они будут ему во всем послушны в делах веры.

Мы с друзьями переглянулись и Свищ высказал свое мнение — Охреневший был мужик, раз самого царя на колени поставил!

Федор при его словах покраснел как мак, хотел что-то сказать, но промолчал, отведя взгляд в сторону.