– Ещё коктейлей? – поинтересовался бармен, уже успевший убрать пустые бокалы.

– Да, пожалуй…

– О, нет, – сказала она, когда взгляд упал на часы. – Мне уже пора. Через десять часов мне нужно быть на работе. На самой скучной и занудной работе в мире.

Маркус оставил на стойке пару банкнот и взял её за руку, чтобы помочь спуститься. Алисса последние пару минут чувствовала себя крайне неразумной и расхлябанной, и потому быстро отстранилась. Свежий воздух благотворно сказался на её самочувствии: она вдохнула полной грудью и взбодрилась от ночного холода.

Вскоре они вновь вышли на набережную.

– Неужели твоя работа так ужасна? – спросил Маркус. Очевидно, он считал необходимым проводить её.

– О, да. Я работаю специалистом технической поддержки в одном интернет-сервисе, – ответила она. – Для меня это действительно ужасно.

– Не сомневаюсь. Я бы удивился, если бы такая девушка, как ты, получала удовлетворение от подобной работы.

– Почему?

Он усмехнулся.

– Не знаю. Когда я впервые увидел тебя, ещё там, в театре, ты мне показалась какой-то… неземной. Ты была так прекрасна и невинна, что казалась ненастоящей. Создалось впечатление, что ты родом из другого мира и забрела к нам по чистой случайности. Уверен, что у тебя есть куча нереализованных талантов. А столь посредственная работа, как эта, заставляет чувствовать себя несчастной.

Алисса замедлилась и застыла посреди набережной. Из её глаз сами собой покатились слёзы. Она принялась стирать влагу со щёк.

– Я обидел тебя? Прости.

– Ты прав. Я несчастна. Я действительно несчастна из-за этой работы, – всхлипнула она. Он дал ей бумажную салфетку, и Алисса безуспешно пыталась стереть влажные следы горести. – Я с трудом добилась того, чтобы меня туда взяли. Я много где работала, но у меня никогда ничего не выходило! В этот раз я старалась, я так старалась… И ничего. Я по-прежнему чувствую себя дурой набитой. Да и все остальные на меня так же смотрят. Будто я недостаточно умна для того, чтобы отвечать на однотипные сообщения и желать доброго дня! Но и это не самое худшее. На работе я только и делаю, что жду, когда день закончится. Я схожу с ума от глупых вопросов, жалоб, истерик. Каждый день я терплю, терплю… потому что другого выхода у меня нет. Чтобы найти другое место, потребуются месяцы. Но и на другой работе я буду чувствовать себя такой же несчастной. Это всегда повторяется.

Маркус слушал её внимательно.

– Я думаю, тебе нужно бросить эту работу. И никогда больше не заниматься ничем подобным. Ты не создана для этого, так не пытайся себя переделать, чтобы соответствовать. Это то же самое, как если бы бабочка пыталась отрезать себе крылья и начала учиться ползать. Природа создала тебя такой не просто так. Найди дело, которое будет приносить тебе удовольствие – и ты удивишься, насколько изменится твоя жизнь.

Алисса изумлённо замерла. Пожалуй, он был первым человеком, чьи мысли полностью соответствовали её собственным. Все остальные советовали ей мириться и терпеть: не от злобы, а потому, что сами всю жизнь только это и делали. Но Маркус смотрел на жизнь по-другому: он явно был не из тех, кто стал бы безропотно терпеть и жаловаться на жизнь.

Маркус остановил такси и открыл перед ней дверь.

– Уиллоу стрит, 5, – сказала Алисса водителю и оглянулась на путника. – А ты?..

– Мой дом неподалёку. Я пройдусь пешком.

Она кивнула, направилась в машину, но в последнюю секунду ею овладел странный порыв. Чем он был продиктован – собственными чувствами, романтичной обстановкой или алкоголем – Алисса и сама бы не осмелилась ответить. Она бросилась к Маркусу, приподнялась на носках и прижалась губами к его губам. Всего на миг. Но какой же сладостный это был миг!

Они больше не сказали друг другу ни слова. Она быстро уехала. Он смотрел ей вслед, засунув руки в карманы и безмолвно улыбаясь.

Ночью Алисса толком не спала. Её мысли всецело были заняты произошедшим. Воспалённый девичий ум не позволил ей, прижавшись к подушке, просто взять и уснуть. Несколько часов подряд, до самой зари, она проматывала в голове эту нежданную встречу.

Конечно же, Маркус был идеалом женских грёз. Привлекательный, наблюдательный, харизматичный, галантный – и при этом необыкновенно отстранённый, прохладный, таинственный. Он достаточно много узнал о ней – но о себе-то не рассказал ни слова! Впрочем, она ведь даже и не пыталась спросить. Алисса не знала о нём ничего, кроме имени. Ах, ну да, ещё он был частым гостем в том баре и жил неподалёку от порта.

– И ещё он прекрасно целуется, – пробормотала она. Этот факт имел особое значение.

Алисса потеряла всякую надежду уснуть и поднялась за два часа до будильника. В ней вдруг проснулось вдохновение. Она приготовила кофе и села рисовать вид из окна. Ей удалось оживить унылый пейзаж буйством красок, и реальность в кои-то веки перестала быть такой холодной и безобразной.

По дороге на работу девушка всё обдумала. Несколько месяцев назад она начала откладывать деньги «на всякий случай». Не бог весть что, но на пару-тройку месяцев скромной жизни ей бы хватило. Возможно, ей удастся найти новый заработок, и новое дело действительно начнёт приносить удовольствие. В крайнем случае, Алисса всегда может обратиться за помощью к матери.

Она оставила одежду в гардеробной, поздоровалась с коллегами и нашла взглядом Лизетт. Та, не моргая, смотрела в экран и громко зевала. Под глазами виднелись синеватые круги, волосы походили на воробьиное гнездо. И самым печальным было то, что почти все здесь именно так и выглядели.

– Доброе утро, – сказала Алисса.

– Доброе, – ответила начальница, едва ли на неё взглянув.

– Лизетт, я увольняюсь.

Ответом ей послужил ошарашенный взгляд. «Стоило уволиться, чтобы перестать быть для неё пустым местом», – беззлобно подумала девушка. Было забавно наблюдать за попытками начальницы сохранить самообладание и договориться с ней. Лизетт пригласила её в переговорную и принялась расспрашивать о том, что же послужило причиной её решения. В глубине души Алиссе хотелось высказаться абсолютно честно. Но правильнее было избежать ссоры и проявить тактичность, и потому она ответила лишь одно:

– Эта работа мне не подходит.

Но Лизетт не собиралась так просто сдаваться. С тем же рвением, с каким ранее она намекала на её профнепригодность и плохие знания, она принялась убеждать её остаться. Поняв, что прямота здесь не сработает (Алисса хладнокровно стояла на своём), женщина воспользовалась явной манипуляцией.

– Мы пошли тебе навстречу! Мы не хотели тебя брать, но специалист отдела кадров настоял! Ты хуже всех справлялась на обучении, мы подстраивались под тебя и помогали во всём! Мы потратили на тебя уйму времени!

– Я это прекрасно понимаю, – холодно ответила та, сдерживая гнев. – Я тоже потратила на вас уйму времени. И, если уж я была так плоха, вы могли просто отказать мне.

Чем сильнее Лизетт пыталась на неё надавить, тем решительнее Алисса сопротивлялась. Ей хотелось удрать из этого здания как можно скорее. Лизетт сдалась и, уязвлённая поражением, направила её в отдел кадров. Процесс увольнения занял около часа. Весть о её уходе распространилась быстро: на лицах проходивших мимо коллег было написано крайнее любопытство, растерянность и, как ни странно, зависть.

Алисса покидала это место со спокойным сердцем. Она знала, что будет скучать по перерывам на кофе, глупым жалобам и местным шуточкам. И, конечно же, знала: уход отсюда – лучшее её решение за последние месяцы.

– Беги и никогда не возвращайся, – мудро изрёк Марти, столкнувшись с ней в холле. Они попрощались и пожелали друг другу удачи.

Впервые за прошедшее время на улице пахло свободой. Алисса направлялась домой пешком: ей хотелось насладиться сполна этими минутами легкомысленного покоя. Впереди ждали очередные трудности с поисками работы. Но сейчас она имела полное право отдохнуть и побыть наедине со своими мыслями.