— Через две минуты выйдем на пересечение с каньоном, придётся перебираться через водный поток. — произнёс Билялетдинов, привлекая общее внимание. — Место опасное, так что будьте предельно внимательными.

Мы уже пересекли один большой ручей, часа два назад. Он был глубиной в полтора метра, и особых неудобствам не доставил. Но каньон — там скорее всего целая река, и большой вес каракуртов может не спасти, как в прошлый раз. Впрочем, у нас имелось на такой случай специальные гарпуны, встроенные в манипуляторы, и страховочные тросы. Так что справимся. Главное, в момент перехода не натолкнуться на противника. Кто знает, вдруг один из оставшихся вражеских отрядов обследует красное плато.

Каньон мы увидели за несколько десятков шагов. Расселина, по которой двигался наш отряд, чуть вильнула, и впереди появился солнечный свет. А вскоре стала видна и река, редкая растительность на берегу, и кроваво-красная, отвесная стена с противоположной стороны.

— Белый, Дана — разведка. — приказал Максим, и Иван с Наташкой двинулись вперёд, прижимаясь к стенам. Близняшки получили позывные — Дана и Лада, а сам Билялетдинов отзывался на «Макса».

— Чисто! — почти синхронно доложили Белов с Даниловой, когда мехботы добрались до конца расщелины и просканировали часть каньона. Впрочем, иного мы и не ожидали. Сюда даже местные хищники стараются не заходить.

— Татаринов, пробрось трос для переправы. — отдал командир группы очередной приказ. Так вышло, что я оказался самым метким стрелком в группе, благодаря чему числился штатным снайпером. У меня даже система наведения стояла более продвинутая.

Выйдя из расщелины на относительный простор, я приблизился к водному потоку. Ширина реки — метров пятьдесят, и поток довольно серьёзный. Мы, конечно, тренировались в переходе через сильные течения, но там всё было искусственно, незначительно, а здесь как-то слишком серьёзно.

Осмотрев противоположный берег, я сосредоточил свое внимание на стене. Дальномер показал, что до неё чуть больше ста метров. Нет, не пойдёт, трос у гарпуна не достанет. Так, а вон тот валун выдержит? На вид — тонны три весит, не меньше. Должен выдержать. Что ж, попробуем.

— Произвожу выстрел. — предупредил я, прицеливаясь. Стрелять гарпуном нужно уметь, это тебе не автопушка. Траекторию полёта высчитать непросто, даже с помощью систем наведения. Ну да меня никто не торопит, так что можно сделать несколько попыток.

Дождавшись, когда компьютер меха закончит расчёты, я навёл правый манипулятор на вершину валуна, и выстрелил.

— Бум-м! — бахнул пиропатрон, выбрасывая из ствола заостренный металлический стержень, за которым тут же потянулся стальной трос, способный выдержать нагрузку до десяти тонн.

Снаряд вошёл туда, куда я и хотел — аккурат в стык между валуном и скальным основанием. Едва гарпун зафиксировался, из стержня высвободились четыре стрелки, намертво фиксируя стержень.

— Готово, Макс. — сообщил я командиру, убедившись, что гарпун закреплён.

— Красавчик. — похвалил меня Билялетдинов. — Белый, переправляешься первый, фиксируешь трос. Вана, Дана, Лада — контроль периметра. Начали.

Наблюдая, как Иван, зафиксировав трос в специальном блоке, входит в мутный, красноватый поток, я вдруг почувствовал тревогу. Казалось, что может пойти не так? Трос закреплён, командир страхует моего меха — вдвоем мы легко удержим каракурта, если гарпун вдруг сорвётся. Девушки контролируют каньон.

Стрелять по нам начали откуда-то сверху. Первый взрыв произошел метрах в десяти от меня. Грохнуло так, что системы меха не успели приглушить звук, из-за чего в ушах зазвенело. И тут же второй прилёт, прямо в воду.

Мозг отстраненно успел отметить — похоже на наши ракеты класса земля-земля. Если такая попадет в каракурта, я может и выживу, но мех точно получит критические повреждения.

— Белов, назад! — заорал Максим. — Охранение, вычислите стрелка, живо!

— Они за пределами видимости! — тут же ответила Рада. — Снаряды летят с разных позиций, навесом!

Это точно не наши. — сделал я для себя вывод. У нас такого оружия никогда не было.

— Разовый залп по краю стены, по три ракеты! Огонь! — продолжал отдавать приказы Билялетдинов. — Белов, твою мать, живее выбирайся!

— У меня контейнер с грузом! Командир, я успею уйти на другой берег! — раздалось в ответ. — Дайте мне одну минуту!

— Бум-м! — грохнул третий разрыв.

— Белов, ко мне! Это приказ! — рявкнул Макс, после чего обратился ко мне: — Вытаскивай его, Татарин! Я поддержу девчонок!

Это было ошибочным решением. Максим фактически нарушил инструкцию, перестав меня страховать. И последствия тут же дали о себе знать. Четвертый и пятый взрывы произошли фактически одновременно. Один прямо посреди реки, в метре от каракурта Белова, второй — где-то за моей спиной, совсем близко.

Мех Ивана завалился на бок, и его потащило течением. Меня в этот момент толкнуло вперёд взрывной волной, и мой каракурт, не удержавшись на опорах, завалился вперёд, в воду. В мозгу тут же мелькнула мысль — гарпун двоих может не выдержать. Контейнер у Белова, значит он важнее.

— Я ранен! Отходим в укрытие! — прозвучала из динамиков команда Билялетдинова. Извини, командир, но я не в силах выполнить твой приказ.

Стиснув зубы, я отдал компьютеру команду, и он отстрелил трос. Всё, теперь мой мех в свободном плавании.

— Белый, постарайся добраться до противоположного берега! — обратился я к Ивану, чувствуя, как течение все быстрее тащит мою машину вперёд.

— Поздно, Жека. — ответил Белов. — У меня мех повреждён, и гарпун сорвало. Нас с тобой уносит течением.

— Значит нам надо как-то приблизиться друг к другу. По одиночке точно не выберемся. — пробормотал я, а про себя подумал — ну почему мы не рассматривали подобную ситуацию на тренировках? Что мне вообще делать?

Сблизить машины нам удалось примерно через минуту. Затем кое-как получилось стабилизироваться относительно течения — благо, глубина оказалась около трёх метров, и мы смогли частично удерживать каракуртов на поверхности. Правда, у Ивана начало затапливать внутренности меха, и это означало только одно — нужно вскрывать колпак, и выбираться вплавь. Или Белова ждала неприятная смерть — сначала защита отрубит все системы, и товарищ пойдет ко дну, где быстро захлебнётся.

Но это все были мелочи, главное — мы можем провалить задание.

— Попробую гарпуном выстрелить в берег. — предложил Иван. — Так у нас есть шанс выбраться.

— Стрелять придется вслепую. — напомнил я.

— Ничего, всегда можно смотать трос и выстрелить повторно. Ты, главное, держись за меня крепче. И постарайся не развернуть меня к противоположному берегу.

Белов долго прицеливался, из-за чего мне дважды пришлось поправлять наше положение в русле, чтобы он мог выстрелить в нужном направлении. И всё же он сделал это. Хлопок пиропатрона, звук стремительно разматывающейся лебедки, перекрывшей все другие шумы. А затем слабый рывок, и нас начало плавно притягивать к берегу.

Когда до суши осталось меньше метра, опоры моего меха уверенно коснулись дна. Благодаря этому нагрузка на трос ослабла, и я практически вытащил нас с Иваном на берег.

— Ох ты ж! — вырвалось у меня, когда я увидел повреждения, полученные каракуртом Белова. Гидравлика левой опоры всмятку, да и сама конечность смята. Чёрт, там же аккурат находится стопа оператора! — Белый, ты как себя чувствуешь?

— Левая нога болит. Походу щиколотку сдавило, пошевелить не могу. — ответил товарищ. — Всё, Татарин, отбегался я. Забирай контейнер, и продолжай выполнять задание.

— Подожди, сейчас попробую связаться с нашими. — ответил я, и попытался вызвать старшего группы. Бесполезно. Лада с Даной тоже не отвечали, похоже они отошли в расщелину, и система связи попросту не пробивает красный камень. Да и нас протащило течением сильно, несколько сотен метров точно.

— Не получается выйти на связь. — сообщил я Белову. — Но и бросать тебя здесь нельзя. Подам сигнал о помощи на базу.