— Анечка, ну что ты такое говоришь! — взмахнула руками матушка. — Подумаешь, поинтересовалась парой интересных кандидатур…

Аня вздохнула. Не хватает, только чтобы она на нее обиделась.

— Святые наместники! Аня, посмотри, какая красота!

Сказала и нырнула куда-то между вешалками. С поникшими плечами Аня последовала за ней, ожидая увидеть очередную претендентку.

— Кого ты там… Какая прелесть!

Это было оно! То самое платье, о котором она мечтала уже полтора месяца. С тех самых пор, когда увидела его в витрине модного магазина в городе. Влюбилась и страдала, потому что оно было очень дорогим.

— Давай-ка ты примеришь его? — дружелюбно сказала матушка, словно не заметил вспышки дочери.

Но ее цепкий взгляд оценивал не только кружевное великолепие, но и покупательниц. Мало ли кто решит прогуляться в этот час.

— Мам, оно нам не по карману… — упавшим голосом выдохнула Аня.

— Думаю, твой жених сможет сделать тебе еще один подарок. Как думаешь? — подмигнула она дочери.

— А что, так можно было?

— Да, но только один раз. Будем считать, что тебе это подарок на какой-нибудь праздник.

— Какой? — все еще не веря в происходящее, спросила Аня.

— Сама придумай. Так, ты примеришь его или нет?

— С удовольствием!

Аня с широкой улыбкой упорхнула в примерочную вместе с модисткой. Но надевая платья, до них долетел негромкий разговор:

— Добрый день, дамы! Не правда ли, прелестное кружево?

«Неужели матушка опять за свое⁈» — подумала Аня.

— В советах не нуждаемся, — отрезала незнакомый женский голос, а следом раздался быстрый перестук каблуков.

— Вот же невоспитанные какие! — прошипела в ответ матушка.

Модистка попыталась скрыть улыбку, а Аня фыркнула.

«Она опять за свое! Да что же это за наказание такое⁈» — подумала она.

Но через минуту ей стало не до того. Потому что эта гора кружев никак не хотела нормально садиться!

Уже и корсет перешнуровали, спустили рукава и натянули подол — ничего не спасало. Модистка только руками развела, мол, фасон не ваш.

Вконец расстроившись, Аня позвала матушку.

— Бегу, бегу, моя хорошая! Как тебе?

Она распахнула дверцу примерочной и с умилением посмотрела пунцовую дочь.

— Ты уверена, что оно мне подходит? — тяжело дыша, спросила Аня.

— Как тебе сказать, — потянула матушка. — Безумно. Безумно и ужасно.

Аня развернулась к зеркалу и гневно нахмурила бровки.

— Да, мне тоже не нравится. Пойдем в другое место. В кафе. А то я уже устала!

Она умоляюще глянула на матушку, которая опять отвернулась в сторону торгового зала.

— Мам! — требовательно зашипела Аня.

— Прости, милая! — она позвала модистку. — Помогите моей дочери переодеться. На сегодня с нас хватит примерок.

Через сорок минут, недовольные друг другом мать и дочь вышли из магазина.

А еще через десять, они уже любовались раскинувшимся садом в уютной беседке.

— Мороженое будешь? — спросила матушка.

— Буду! И мороженое, и пирожное, и даже газировку.

— Мы с тобой после такого ни в одно платье не влезем!

— Ну и пусть, хоть душу отведу, — буркнула Аня, уставившись в меню.

— Ну не сердись, — матушка примирительно улыбнулась. — Признаю, я погорячилась. Беспокоюсь же за него.

— А как же Эльза? Ты говорила, что она ему больше всех понравилась.

— Да это же даже не удивительно! У нее характер, что и у Володи. Вздорный, хулиганистый. Ждать от нее можно, чего угодно! Нет, она совсем не пара для него.

— А Полина?

Матушка глубоко вздохнула и нехотя произнесла.

— Она какая-то… пресная. Ему будет с ней скучно.

— Ладно, так и быть, — сдвинув брови, сказала Аня. — Помогу тебе.

Они подмигнули друг другу. Поиск невесты для Владимира начался.

До конца отпуска осталось всего четыре дня.

Я стоял, смотрел на Дину и ушам своим не верил. Документы все это время были у нее? Как же мы могли это упустить⁈

Мимо меня пролетел Лерчик и поднял ее и закружил.

— Диночка! Спасительница! — взревел он. — Скажи, что это за семь ящиков? Умоляю тебя!

— Какие? — ошалевшая от его напора, спросила она.

— С белым сухим! Я вижу бутылки на складе, но эти ироды не разрешают мне их брать! И только ты можешь мне помочь.

— Да, дочка, расскажи, в чем дело, — Никита Александрович мягко отстранил Субботина от Дины. — А то мы всю голову сломали.

— А, эти бутылки. Помню-помню. Сергей разве не сказал?

Я подошел ближе, с любопытством слушая разговор.

Она открыла сумку, достала тонкую папку и раскрыла ее перед нами.

— А что Сергей, — обиженно ответил Лерчик. — Талдычит, что у него в документах порядок. А Никита Александрович уверяет, что нет. И кто прав?

— Оба, — рассмеялась Дина. — Вот, эти бутылки привезли с одного склада винного магазина. Не смогли продать, вот и вернули. Они по договору были обязаны.

— Наше вино и не купили⁈ Бред какой, — Лерчик отобрал документы и углубился в чтение. — Смотрите-ка, верно. В случае форс-мажора, оставшийся товар необходимо вернуть, как не реализованный. А он за них заплатил?

— Нет, там другая система. Мы передаем партию в магазин. Если покупают, то сумма делится на двоих — нас и самого торговца. Это сделано только для этого вина.

— А в чем его особенность?

— Последние бутылки, так сказать. Мы старались отправить на продажу все, что оставалось на складе. Сергей придумал вот такую схему, что если торговец лишается возможности продавать, то возвращает все нам.

— Хитро! А что случилось-то?

— Магазин сгорел, к сожалению. Предлагали оставить эти ящики, но Шилов, торговец, отказался. Говорит, не будет больше заниматься алкоголем. У него жены, — добавила она чуть тише, — случилось озарение. И теперь они едут на юг, чтобы выращивать свиней.

Она раздраженно передернула плечами и встряхнула гривой волос.

— Так, я теперь могу взять одну бутылочку? — с надеждой в голосе спросил Лерчик, глядя на меня.

— Да бери уж! Не отстанешь же ж!

— Всем принеси! — крикнул я в пустоту. Субботина уже сдуло с моих глаз.

Дина заливисто рассмеялась.

— Володь, как продвигается ремонт? Слышала, уже почти закончили. Встретила хорошенькую девушку недалеко от замка, она с рынка шла с огромной корзиной продуктов. Кстати, почему курьер не привез? — она не стала ждать моего ответа и перевела взгляд на отца. — Тебе внук открытку передал.

Она порылась в сумке и вытащила сложенный вчетверо лист бумаги. Никита Александрович с умилением принял подарок.

— Самому лучшему деду! — он поднял глаза на дочь. — Когда ты его привезешь?

— Как только приедут с рыбалки, сразу отдам его тебе. На целую неделю. Крутись как хочешь, а мы с мужем в санаторий!

— Я буду только рад, — расцвел Окунев.

Мне не хотелось прерывать эту милую беседу, но пришлось.

— Никита Александрович, что с договорами? — спросил я, увлекая его за собой.

— С которыми?

— Со всеми, — я медленно выдохнул сквозь зубы.

— Ваше высочество, — осторожно спросил он, — вы какие именно имеете в виду? На вино или для производства? Если что, и с теми и с другими все в порядке. Даже больше скажу, когда прошел слух, что винодельню восстанавливают, нам поступил десяток запросов на поставку бутылок нового урожая. Рестораны, отели, магазины. Все рады, что вы взялись за дело.

Я украдкой перевел дух. Хоть здесь все хорошо!

— Вот только, — продолжил Окунев, — мне нужно, чтобы вы взглянули на них. Кто для вас предпочтительней?

— Проверяйте всех через Зурова и с самыми надежными, а еще лучше — с самыми популярными, смело заключайтесь. Нам сейчас нужны не только деньги, но и реклама. Что по урожаю?

— Наняли дополнительных людей. Собирают все, что успело созреть. Землю обрабатывают, скоро должны привести удобрения от Бушманов.

Я жадно уточнял у него все детали, мысленно делая пометки себе на будущее. Если жаркая погода сохранится еще пару месяцев, то мы сможем выйти на прошлогодний уровень уже очень скоро.