Все казалось слишком… гладким.

Я плеснул в лицо немного воды и уставился на себя в зеркало, пытаясь разобраться во всем происходящем. Думать обо всем сразу было слишком сложно. Я должен был сосредоточиться на том, что было прямо передо мной.

Я еще не был боссом. Мне нужно было завершить две вещи, прежде чем я мог им стать, и это было все, о чем мне нужно было беспокоиться в данный момент.

Шаги Вив приближались к ванной.

— Мы могли бы принять душ вместе, — сказала она обманчиво мягким голосом.

— Нет. Я промокнул лицо полотенцем и обошел ее.

— Ты можешь принять душ. Я остановился в дверях, уставившись на ее обнаженное тело. Она не была такой соблазнительной, как Аида, и была выше по крайней мере на фут. Это был мой обычный типаж, но Аида меня заинтриговала. Она проникла в мой разум, даже не осознавая этого. Мои ноздри раздулись, и я развернулся, не желая больше смотреть на Вив.

— Тогда ты можешь уходить.

Я не стал ждать, что еще она скажет, поэтому схватил куртку и направился прямо к двери своей спальни, где меня терпеливо ждал Матео, один из солдат.

— Убедись, что она уйдет в течение тридцати минут, — потребовал я. Он кивнул в ответ и подошел ближе к двери.

Я прошел мимо лестницы, ведущей в главное фойе, и направился к потайной двери в конце коридора. Лишь горстка людей знала о существовании этой двери — потайного хода, построенного для дополнительной безопасности.

Когда я открывал дверь, до меня донеслись голоса снизу, но я не обратил на них никакого внимания. В доме всегда что — то происходило, особенно когда мои брат и сестра все еще жили здесь. Вдобавок ко всему, другие члены семьи, казалось, ошивались поблизости, проверяя, как мама после смерти отца. Я знал, что они пытались помочь, но она ненавидела, когда вокруг нее суетились. Она ненавидела быть в центре внимания.

Лестница освещалась двумя прикрепленными к стене бра, дающими ровно столько света, чтобы можно было видеть. Лестница поворачивала, спускаясь на два уровня вниз. На нижнем уровне был подвал, где мы хранили все, что не хотели, чтобы у нас нашли. Она всегда была крепко заперта, но теперь, когда папы не стало, я был единственным, кто мог туда проникнуть, и я намеревался так и оставить. Я направился к двери первого уровня, той, что вела в кабинет моего отца — нет, теперь это был мой кабинет. Я покачал головой, входя в комнату, не уверенный, что когда — нибудь привыкну к этому. Ни один предмет там не был затронут. Новый босс еще не был официально назначен, и до тех пор все должно было оставаться по— прежнему, вот почему я сюда почти не заходил.

Щелчок закрывающейся двери прозвучал как взрыв бомбы в тихом офисе. Каждая стена была звукоизолирована, и я не был уверен, хорошо это или нет. Папа сказал, что ему нужна тишина для работы, но я знал, что это для того, чтобы он мог делать все, что угодно, в этой комнате, и его никто не слышал.

Я стоял спиной к стене, уставившись на мебель, не в силах представить, на что это будет похоже, когда все это уберут. Как я должен был сделать это пространство своим, если в нем обитал призрак моего отца? Я уставился на графин с виски и шагнул к нему, нуждаясь в обжигающем алкоголе, чтобы прогнать все свои мысли. Но я прошел только половину пути, когда дверь кабинета, ведущая в основную часть дома, распахнулась.

— Какого хрена—

— Язык, — произнес глубокий голос с итальянским акцентом. — Разве так можно разговаривать с твоим дядей?

Я моргнул, сохраняя нейтральное выражение лица, и уставился на своего дядю Паоло — брата моего отца.

— Дядя, — поздоровался я, засовывая руки в карманы брюк и стараясь не выдать удивления при виде его. Я знал, что он заметил это движение, когда его взгляд скользнул вниз, затем снова поднялся к моему лицу.

— Что ты здесь делаешь? Что я действительно хотел спросить, так это почему он был здесь сейчас, а не несколько недель назад. Он пропустил похороны собственного брата, так почему он был здесь, врываясь в то, что должно было стать моим кабинетом.

Он наклонил голову, его черные волосы шевельнулись при этом, и неторопливо направился к столу.

— Я пришел повидаться со своей семьей. Он цокнул языком, как будто я задал глупый вопрос, но и он, и я знали, что это не так. Я не видел его с тех пор, как был маленьким мальчиком, и даже тогда мой отец держал нас как можно дальше друг от друга.

— Такие печальные новости о моем брате. Он отодвинул в сторону какие — то бумаги на столе, пытаясь прочесть их.

— И теперь ты остался без руководства.

Я прищурился, разглядывая его морщинистое загорелое лицо и безупречный серый костюм. Он был одет по — деловому.

— У нас есть руководство. Я шагнул к столу, засунув руки в карманы.

— Правда? — Он приподнял бровь, уставившись на меня так, словно я была назойливой мухой, жужжащей вокруг него.

— Кто?

— Я.

Он рассмеялся, и мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не броситься к нему.

— Ты забыл правила, племянничек?

— Я знал правила. Я знал их чертовски хорошо.

— Я не вижу кольца на твоем пальце. Он поднял трость, которую держал в левой руке, и указал на мои карманы. — Или я ошибся, когда впервые вошел сюда?

Моя грудь тяжело вздымалась.

— Все под контролем.

— Хммм. Он обошел стол и остановился в нескольких футах передо мной. — У тебя есть только восемь дней до того, как тебе исполнится тридцать. Он постучал по дизайнерским часам на своем запястье. — Время идет, племянник.

Он улыбнулся, чертовски фальшивой улыбкой.

— Было приятно тебя увидеть. Мои мышцы напряглись, когда он похлопал меня по плечу, затем развернулся. Каждый его шаг был размеренным, но я не был уверен, пытался ли он показать какой — то рост или это было потому, что ему было почти семьдесят лет.

Теперь, когда он был в стране, я был начеку по — настоящему. Мои инстинкты подсказывали мне, что то, зачем он здесь, не сулит мне ничего хорошего.

— О. Он остановился в дверях и повернулся ко мне лицом. — Не забывай, если ты не сможешь выполнить требования к своему тридцатилетию, ты теряешь свою должность…

Я открыл рот, собираясь сказать ему, что мне это известно, но он продолжил прежде, чем я успел что — либо сказать.

— Для меня.

Я стискиваю зубы, мое тело непроизвольно делает шаг к нему.

— Этого никогда не случится.

— Посмотрим, — пропел он. Из — за итальянского акцента в его голосе звучала вежливость, но я услышал завуалированную угрозу. Он был здесь, чтобы заняться бизнесом.

Он был здесь, чтобы украсть то, что ему не принадлежало.

Мой отец получил разрешение переехать из Италии в Америку, когда ему было восемнадцать, чтобы он мог расширить бизнес. И он сделал именно это, сделав его в десять раз более прибыльным, чем итальянское подразделение компании. Итальянское подразделение, которым руководил дядя Паоло.

Я не собирался позволять ему что — либо у нас отнять. Он уничтожил бы наследие моего отца.

Черт. Но он не ошибся. Если бы я не соответствовал требованиям, он мог бы забрать это без боя у одного человека.

Я вытащила сотовый из кармана и нажала кнопку вызова на имени Кристиана. Два гудка, и он ответил:

— Лоренцо.

— Мне нужен ответ от девушки Риччи, — процедил я сквозь зубы, направляясь к двери кабинета и глядя в коридор, наблюдая, как мой дядя выходит из дома в сопровождении двух своих личных охранников. Кто, черт возьми, вообще впустил его?

— Сейчас.

Глава 4

Аида

— Аида? — Позвала Ноэми, войдя в нашу спальню. — Тебе посылка. Она уставилась на коробку в своих руках. — Это от Лоренцо Беретты. Ее взгляд сосредоточился на мне, в ее глазах было ожидание.

Я пыталась отодвинуть все на задний план после моего свидания с Брэдом, но это казалось невозможным, когда все в моей семье пялились на меня, ожидая, что я дам им ответ. Каждый день что — нибудь напоминало мне, что я еще не ответила. Вчера парень по имени Кристиан приходил узнать, не нужна ли мне еще какая — нибудь информация, чего я не сделала, а теперь мне прислали посылку.