— Я подумала, тебе следует знать, что произошло. Она повернулась лицом к остальным мужчинам в комнате, остановив взгляд на Ромео, которого до этого видела всего один раз. Он склонил голову в знак уважения, которое я принял к сведению.

Я прижался щекой к ее затылку, шепча ей на ухо:

— Ты молодец. Она прислонилась спиной к моей груди, ее рука вцепилась в мою руку.

— Иди наверх. Я скоро буду.

Она кивнула, не двигаясь ни секунды, нежась в моих объятиях, затем ушла так же быстро, как и появилась, оставив нас всех в моем кабинете, получив от нее больше информации, чем от кого-либо, кто действительно занимался этим бизнесом.

Я повернулся к дяде Алонсо.

— Расскажи «Энтерпрайзу» о том, что произошло.

Я скрестил руки на груди.

— Говори им только то, что им нужно знать. Он кивнул, понимая, о чем я говорю.

— Назначь встречу через три недели. К тому времени у нас должна быть надежная информация.

Я повернулся к Кристиану.

— Выясни, кто был агентом, который угрожал Аиде. Я повернулся к Матео и Ромео.

— Получи всю информацию от своих контактов. Не сдавайся им. Я глубоко вздохнул, усталость захлестнула меня.

— Встретимся здесь завтра.

Они все покинули мой кабинет, не сказав больше ни слова… все, кроме Данте. Он остался на своем месте у стены, его лицо приняло нейтральное выражение.

— А как же я? — спросил он, его голос был глубже, чем обычно. Он был зол, я знал это, но я не мог заставить себя наплевать на это. Он поставил нас в такое положение, не выполнив свою работу должным образом.

— Делай, черт возьми, что хочешь, — выдавил я, не двигаясь со своего места. Мое тело жаждало пойти к Аиде, но не раньше, чем все уйдут. Моя защита была полностью и по-настоящему усилена.

— Это чушь собачья, — прорычал Данте. — Я совершил ошибку…

Я бросился к нему, схватил за воротник и прижал спиной к стене. Фотографии в рамках содрогнулись, чуть не слетев со своих крючков от удара.

— Твоя ошибка дорого нам обошлась.

Я сжал его сильнее, приблизив свое лицо к его лицу на расстояние нескольких дюймов.

— Из-за твоей ошибки у моей жены разбита губа и разбиты запястья. Я оттащил его от стены и прижал к ней спиной. — Твоя ошибка была той, которую сыну Беретта никогда не следовало совершать.

Он покачал головой, его ладони легли мне на грудь.

— Прости, — выдавил он, отталкивая меня, но я не отпустила его. Ему нужно было знать, какие последствия имели его действия.

— Мне жаль, что я не был папиным любимчиком. Мускул на его челюсти дернулся, брови нахмурились. — Мне жаль, что я никогда не был достаточно хорош, чтобы научиться бизнесу. Прости, я всегда был чувствительным. Прости. Мне чертовски жаль!

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Я моргнул, пытаясь сдержать свой гнев, но чем дольше я смотрел на него, тем слабее он становился.

— Я говорю о тебе.

Он снова толкнул меня в грудь, но на этот раз я отпустила его.

— Ты завладел всем его вниманием. Ты был его золотым мальчиком. Он запустил руку в волосы, крепко сжимая их.

— Я всегда был обделен, никогда не был достаточно хорош, никогда не был таким великим, как Лоренцо. Он откинул голову назад.

— К черту это. Он издал зловещий смешок. — Пошел ты.

Он выскочил из моего кабинета, оставив меня гадать, что, черт возьми, только что произошло.

Глава 17

Аида

Я помахала рукой Матео и Ромео, которые сидели в конце моего класса по психологии, явно смертельно скучая. Мне показалось забавным то, как они кряхтели и стонали, пока лектор говорил о том, как странным и таинственным образом работает разум.

Это было мое последнее занятие на сегодня, и я сказала им об этом, когда все начали собирать свои вещи и выходить из класса. Я всегда задерживалась, потому что Матео хотел, чтобы коридоры были почти пустыми, чтобы он мог хорошо видеть все вокруг нас.

— Знаете, вы действительно могли бы чему-то научиться, если бы были внимательны, — сказала я им, приподняв брови и улыбаясь. Слава Богу, я снова могла улыбаться. Швы, наложенные доктором Дубеке, были сняты вчера, и хотя у меня остался бы небольшой шрам, мне было все равно, потому что теперь я могла приподнимать губы, не чувствуя, что они горят на моем лице.

— Я уже был у психолога, — сказал Ромео. Он не часто разговаривал, поэтому эта информация была шоком не только для меня, но и для Матео. Мы оба повернулись к нему лицом.

— Что? — Сказал Ромео так, словно его лакомым кусочком информации был разговор о погоде.

— Ты был у психолога? — Спросила я, моргая, глядя на него, когда подошла, чтобы закинуть рюкзак на плечо. Матео выхватил его у меня, прежде чем я успела это сделать, но я никак это не прокомментировала. Я уже привыкла к тому, что эти двое всегда были рядом, когда меня не было дома.

С момента налета прошло всего девять дней, но все уже начало возвращаться в норму. Лоренцо сказал, что не собирается позволять ФБР менять наш образ жизни, но это не помешало ему навести на меня дополнительные справки. Он сказал, что пока осторожен, и я не могла ему в этом отказать. Я чувствовала себя в большей безопасности и с Матео, и с Ромео. В глубине души я знала, что мне нужно расправить плечи и жить своей жизнью за пределами особняка без них, но это был процесс, который, я знала, я не могла торопить.

— Да. Я сделал это два года назад. — Ромео шагнул к двери в класс, оглядываясь по сторонам. — Я закончил колледж в прошлом году.

Я брызгала слюной, следуя за ним по коридору, оборачиваясь, чтобы посмотреть на Матео, у которого были такие же широко раскрытые глаза, как и у меня.

— Напомни, сколько тебе лет? — спросила я.

— Двадцать, — сказал Ромео. Он улыбнулся мне через плечо. — Я поступил в колледж, когда мне было шестнадцать.

— Срань господня. Я выдохнула.

— А я-то думала, что я такое дерьмо, что даже хожу в колледж. Я усмехнулась, и это прозвучало неловко. — Если бы не моя стипендия, меня бы здесь даже не было.

Прохладный ветер ударил в лицо, когда Ромео открыл главные двери здания.

— Ты здесь на стипендию? — Спросил Матео, подходя, чтобы идти рядом со мной, когда мы вышли на улицу. Я была раздавлена сэндвичем с Ромео и Матео, когда мы направлялись к парковке.

— Ага. Мне удалось получить три. Одну за мои оценки, одну за то, что я из неблагополучной семьи, и одну потому, что я итало-американец в первом поколении. — Я подмигнула Матео.

— В выпускном классе средней школы я подала документы в сотни университетов. Я была полна решимости стать первым человеком в своей семье, поступившим в колледж.

— Это отчасти вдохновляет, — сказал Матео, отводя взгляд, когда мы добрались до внедорожника. Он несколько раз моргнул и открыл для меня заднюю дверцу, что делал всегда.

— Я так и не закончил среднюю школу.

— Ты этого не сделал? — Я нахмурилась. — Почему?

Он пожал плечами, качая головой и стирая с лица недовольное выражение.

— Маме нужно было, чтобы я устроился на работу и присматривал за младшими братом и сестрой. Поэтому я бросил последний курс.

Я открыла рот, не зная, что сказать, но зазвонил его мобильный, отвлекая его от разговора. У меня закружилась голова, когда я села в машину и уставилась в окно, наблюдая, как он разговаривает по мобильному, прежде чем сесть во внедорожник. Он завел двигатель и отъехал от колледжа.

Я думала, что мне было трудно поступить в колледж и жить в одной комнате с сестрой и племянницей, но что-то в том, как Матео говорил, заставило меня задуматься о том, на что была похожа его жизнь. Он всегда был рядом, водил меня по разным местам, и я ни разу не спросила о нем.

Я открыл рот— чтобы спросить его о чем угодно, но было слишком поздно, потому что мы въезжали в ворота особняка.

— Мы нужны Лоренцо для выполнения поручения, — сказал Матео Ромео. Его взгляд встретился с моим в зеркале заднего вида.

— Он в доме с Кристианом.

— Хорошо.