Я просто хотела быть обычной двадцатилетней девушкой: посещать колледж и напиваться на случайных вечеринках. Но я не могла быть такой — я никогда такой не была.

— Открой это, — сказала я, махнув рукой, и вернулась к своему открытому ноутбуку. У меня было другое задание через два дня. У меня не было времени думать ни о чем другом, пока оно не было закончено. У меня не было возможности обдумать это предложение.

Нет. Это было неправдой. Я лгала самой себе. Все, о чем я была способен думать, это о предложении, сделанном моим родителям. Жена. Ему нужна была жена, и он выбрал меня.

Почему? Это всегда был первый вопрос, который приходил мне в голову, за которым следовал следующий: насколько все изменится? А как же колледж? Я ни за что не откажусь от этого, даже если скажу «да». Если бы у меня было хоть одно условие для этой нелепой вещи, это было бы оно. Я поморщилась. Возможно, мне следовало сказать Кристиану об этом вчера.

Я вздохнула. До свадьбы оставалось всего четыре дня. Четыре дня до того, как я смогу стоять у алтаря, отдавая всю свою жизнь.

— Аида? — Ноэми села рядом со мной на кровать. — Было бы действительно так плохо, если бы ты сказала «да»?

Я моргнула.

— Я не знаю. Я тяжело вздохнула и закрыла ноутбук, зная, что не смогу сосредоточиться. — Что, если он хочет, чтобы я бросила колледж?

— Скажи ему, что не будешь. Она пожала плечами, как будто это было так просто. И, возможно, так оно и было. Возможно, я слишком много думала обо всей ситуации.

— Но… — Я запрокинула голову, уставившись в грязно-белый потолок. — Что, если у нас ничего не получится?

— А что, если это сработает? — Ответила Ноэми, приподняв брови.

— Что, если в конечном итоге у тебя будет потрясающая жизнь, потому что ты сказал «да»? Что, если это означало, что ты сможешь осуществить все свои мечты? Она сделала паузу. — К тому же, мама сказала, что поможет мне заплатить за мою собственную квартиру.

Я рассмеялся.

— Только ты могла так подумать.

— Я всего лишь говорю правду. Она усмехнулась, но я могла видеть надежду в ее глазах. Она хотела собственной свободы. Места, где у Виды могла бы быть своя комната.

— Открой. Она протянула мне коробку. — Я хочу знать, что он прислал.

— Прекрасно. Я закатила глаза и разорвала коробку, чтобы показать другую. Эта была поменьше, с фирменным синим цветом дизайнерского ювелирного магазина. Мои дрожащие пальцы потянулись к ней.

— Я боюсь открывать это, — призналась я Ноэми.

Улыбка на ее лице стала шире.

— Просто открой его уже!

Я медленно щелкнул застежкой на передней части коробки и поднял крышку.

— Срань господня. Мое дыхание сбилось со свиста, мои глаза не совсем верили в то, что было прямо передо мной.

— Да уж. Ноэми придвинулась ко мне ближе. — Это одно здоровенное кольцо.

Она не ошиблась. Темно-синий блестящий камень не был чем — то таким, что я когда — либо видела раньше, и вокруг него было больше камней — я предположила, что это бриллианты. Я когда — либо видела такие кольца только в кино или их носили невероятно богатые люди.

— Здесь записка, — сказала Ноэми, вытаскивая открытку из оригинальной коробки.

Я положила открытую коробочку с кольцами на кровать перед нами, не в силах оторвать от нее взгляда, когда открывала открытку. Лицевая сторона была простой, ничто не указывало на то, что будет написано внутри.

— Не могу поверить, что он прислал мне кольцо, — прошептала я.

— Может быть, он пытается купить твое внимание, — сказала Ноэми, хихикая. — Он явно тебя не знает.

Очевидно, что он этого не делал. Потому что, если бы он это сделал, он бы знал, что подобные вещи меня не впечатляют. Если уж на то пошло, они меня отпугнули. Мы никогда не тратили деньги на подобные вещи. Все, что у нас было, было тем, что нам было нужно, а не желанным. Мы были бережливы, не тратили ни цента из наших с трудом заработанных денег, но это потому, что у нас не было доступа к деньгам, которые были у семьи Беретта. Мы жили совершенно разными жизнями на совершенно разных концах спектра.

— Что написано на карточке?

Я прикусила нижнюю губу, когда открыла его, увидев то, что, как я предположила, было каракулями Лоренцо, и прочитала каждое слово вслух.

— Аида. Я сделал паузу, стараясь не смотреть вперед. — Я знаю, ты еще не решила, но я хотел послать тебе что — нибудь синее, чтобы ты надела его в тот день, если все — таки согласишься.

— Ну… — Ноэми прочистила горло. — Я не уверена, что он понимает концепцию чего-то синего.

— Да, я тоже. Я закрыла карточку и заметила что — то на обратной стороне. — Он дал мне свой номер. Мое дыхание участилось, когда я мысленно произнесла его номер. — Означает ли это, что он хочет, чтобы я ему позвонила?

— Сделай это, — сказала Ноэми, доставая мой сотовый из — под ноутбука. — Позвони ему. Может быть, это облегчит принятие решения. Она протянула мне мой сотовый. — Не похоже, что у тебя осталось много времени.

Она не ошиблась. Мама Лоренцо забронировала церковь через четыре дня. И если бы я сказала «да», мне пришлось бы пойти и купить платье. Черт. Я даже не думала о платье. Я блокировала все это, но теперь это становилось все более реальным. Дело было не только в том, что я согласилась стать его женой. Это была постановка дня. А что будет потом? Как все это будет работать?

Я застонала и потерла виски.

— Мой мозг работает на пределе возможностей.

— Позвони ему, — повторила Ноэми, вставая.

— Я…

— Позвони ему. Она кивнула, не сводя с меня глаз в течение нескольких секунд, затем развернулась и вышла из комнаты, оставив меня с огромным кольцом и моим мобильным.

Я слишком долго смотрела на него, надеясь, что цифры исчезнут и я не смогу позвонить. Но этого не произошло. Они остались нацарапанными на обратной стороне карточки, призывая меня набрать их. Что я и сделала. Я прикусил язык, ввела номера в новый контакт, затем нажал «Позвонить».

Мой желудок скрутило от нервов, когда раздался звонок, и после нескольких щелчков низкий голос ответил:

— Это Лоренцо.

— Лоренцо, — прошептала я, держа открытую коробочку с кольцом в руке. — Это… Я прочистила горло. — Это Аида. Меня встретила тишина, и я подумала, может быть, он не хотел, чтобы я ему звонила. Что, если я поторопилась? Черт. Я перевернула открытку, чтобы посмотреть, нет ли там сообщения с цифрами, но его не было.

— Я… я получила вашу посылку.

— Тебе нравится? — спросил он, его глубокий голос вибрировал в динамике.

— Ну… Я прикусила нижнюю губу, не уверенная, должна ли я быть честной с ним или сказать ему правду. — Это очень большое. Я услышала смешок из — за двери своей спальни и, прищурившись, посмотрела на полузакрытую дверь. Конечно, Ноэми подслушивала.

— Но тебе это нравится? он повторил.

Понравилось мне? Я не была уверена. В другом мире, возможно, я была бы в восторге от кольца, но в стране, в которой я жила, я не могла представить себя когда — либо носящей его. Но это было не то, о чем он спросил. Он спросил, нравится ли мне это, и, по правде говоря, мне понравилось. Это было красиво.

— Ты уже примеряла это? — спросил он, понизив голос.

— Пока нет.

— Примерь это, Аида.

Я сглотнула, услышав, как он произносит мое имя. Из его уст это прозвучало совсем по — другому.

— Хорошо. Я медленно потянулась к кольцу, вытащила его из бархатной подушечки, в которую оно было воткнуто, затем надела на безымянный палец левой руки.

— Оно подходит. Он был таким большим, что доставал мне до костяшки пальца.

— Я… — Я закрыла глаза, пытаясь стать невидимой, и спросила:

— Почему я?

— Почему ты? — Я услышала скрип стула и представила, как он садится.

— Да, почему я? — Я открыла глаза и уставилась на кольцо. — Почему ты хочешь выйти за меня замуж?

Он откашлялся, и я подумала, не обдумывает ли он, что сказать. Он не производил впечатления человека, который думает, прежде чем заговорить, но я его не знала. В этом и был весь смысл. Почему он решил попросить меня выйти за него замуж, когда я была уверена, что у него в очереди полно женщин, готовых принять это кольцо.