Эрви убрал ладонь от лица и подошел к столу, плюхаясь на стул напротив, сразу шарясь по карманам, в поисках сигар. Вскоре два дымка поднялись вверх, когда они затянулись. Эрви смаковал сигару и хмыкнул. Тут то капитан и нарушил тишину.

— Ну, что, приятель, неужто решил вернуться к прежним делам?

— Неа, — взгляд Эрви привлекла безделушка на столе, он подхватил ее и начал вертеть, разглядывая камушки на раковине — Но от подработки бы не отказался.

Капитан усмехнулся и обвел свои усы.

— Подработку, значит. Ну, могу только в плавание предложить. На суше мы долго не задержимся.

— А что так? — Эрви нахмурился — В прошлом мы с тобой неплохо раковины толкали.

— Нет, дружок, не в этот раз. Всех сейчас заботит вопрос о миграции драконов. За информацию не плохо так заплатят, да и драконьи материалы стали цениться в разы выше. Так что сезон охоты открыт. Боюсь, тебе такое не подойдет, учитывая милашку жену.

Эрви кивал будто бы сам себе, покачиваясь на стуле. Капитан с любопытством следил за ним, тоже вспоминая совместные авантюры и решил подбросить дров.

— С другой стороны, живете вы небогато, а любая уважающая себя девица не прочь надеть на себя золото и прикупить нарядов — он подмигнул посмотревшему на него собеседнику и ненавязчиво добавил — И подождать какое-то время любой по силам, тем более у нее есть мать.

Эрви махнул рукой и резко поднялся, туша сигару об пепельницу. Он отхлебнул из кружки капитана, усмехаясь

— Нет, и не начинай. Ты прекрасно знаешь, как у меня руки чешутся, и как я сдерживаю себя.

— А ты не сдерживай — капитан затянулся и выпустил колечко из дыма.

Эрви стиснул зубы.

Вот и первая проблема, с которой столкнулся счастливый отец. Вся его жизнь — это полотно из авантюр и приключений, висящих на грани жизни и смерти. Он жил острыми ощущениями, и никогда надолго нигде не задерживался, а потом, так вышло, осел в Вингвиле и допустил мысль, что пора остепениться, и судьба подкинула такой прекрасный вариант. Он присоединился к команде спасителей человечества и встретил свою настоящую любовь. Поначалу Брэн была одной из тех, кто кружит голову и вызывает банальное желание. Но со временем в озорных серых глазах Эрви увидел что-то такое теплое и родное. Он полюбил ее свободную душу и милосердное сердце, веселый нрав. Брэн стала чем-то большим, чем минутное увлечение.

И так вышло, что все закружилось в темпе вальса, и вот он уже стоит у алтаря, взволнованно потирая ладони и желая скорее надеть на ее палец кольцо. А потом не хочет отпускать из объятий. И вот она уже гладит заметно округлившийся живот, и выглядит такой трогательной и родной. А потом рождается Тай. И тут Эрви осознает, что назад пути нет.

Нет, он все так же любит этих двух прекрасных людей, но снова и снова замирает перед окном и видит приключения, которые с ними не случатся больше никогда. Проходит мимо веселящихся банд контрабандистов, которые так и норовят поддразнить и похвастаться своими злоключениями. И Эрви иногда сбегал из дома, на цыпочках пробираясь к двери, хватал сапоги и плащ, а потом оказывался в какой-нибудь накуренной таверне, и хохотал под рассказы искателей приключений. Обязательно вокруг вились женщины, пытаясь приобнять и поцеловать, и тогда Эрви словно молнией прошибало, он резко вставал из-за стола и спешил к выходу, а на улице тяжело дышал и смотрел на домики вдали, чувствуя себя последним уродом.

А потом вылазки сократились, и сейчас он пытался тихо мирно найти подработку, помимо развлечения людей музыкой, чем он занимался последний месяц. Пьянчуги и веселящиеся жители не скупались на монеты, когда харизматичный исполнитель бренчал на инструменте, театрально исполняя песни и умудрялся приплясывать в такт.

Но не этой бардовской жизни желал Эрви, и этот червь не переставал грызть его сердце.

— Мне пора — разбойник кивнул давнему другу и вышел из каюты. Капитан развернулся к ширме и широко улыбнулся.

***

— Эрви, мне не верится, что мы правда делаем это.

— А мне до сих пор не верится, что я женат! И что теперь…Ауч, не пихайся!

Жаркое помещение, наполненное посетителями, смогло поместить в себя еще двух людей с наполненными сумами за спинами. Эрви поудобнее перехватил походный мешок, а второй рукой переплел пальцы с Брэн. Девушка втянула сладкий запах медовухи, уже и не припоминая, когда последний раз пила алкоголь. Но пришли они не за этим. Ее спутник плавно проводил до барной стойки и отодвинул стул, приглашая присесть. Брэн не успевала задавать вопросы, только заняла свое место, как с ее плеч ловко сняли сумки, лук и колчан стрел, и сбросили все добро в ноги, а широко улыбающийся разбойник оказался напротив, и протянул, неизвестно откуда взявшуюся, кружку.

— Я же не…

— Ооо, это много-много лучше всякого пойла…глинтвейн на специях и чае — он провел ароматной кружкой перед носом лучницы, и Брэн, не удержавшись, схватила протянутый напиток, недоверчиво принюхиваясь.

— Точно нет вина?

— Клянусь своим любимым ножом.

Позади раздался хохот и звук опрокинутого стула. А еще громкие похлопывания по спине и приветствия. Мимо парочки пронеслась юркая официантка с подносом, уставленным тарелками и мисками с похлебкой. Люди отдыхали и горя не знали. Лучница прикрыла глаза, погружаясь в общий поток, и открыл их, наконец, делая первый глоток. Пряный чай отдался приятной остротой на языке и согрел горло, расплываясь теплом в груди. Эрви смотрел неотрывно, и его рука потянулась к ней, Брэн с лукавой улыбкой проследила за движением. Эрви ласково провел пальцами по нежной щеке и спрятал выбившуюся прядь за ухо, вспоминая, как сегодня чуть не предал это милое создание и не сорвался в плавание. Он не удержался и навис над ее лицом. Лучница прикусила губу и подалась вперед, тогда он напористо поцеловал ее губы, сминая нижнюю и зарылся пальцами в волосах, притягивая ближе. Ресницы Брэн дрожали от удовольствия, но все самое интересное стоило оставить на ночь, поэтому она отстранила мужа за воротник, чмокнув напоследок в уголок губ, а Эрви засмотрелся на зацелованные губы девушки, завис немного, а потом пробормотал.

— Я пойду закажу нам паек и бутылочку кваса в дорогу. Потом сыграю пару песен, пока ты ужинаешь.

— Договорились — Брэн подмигнула разбойнику, а тот махнул рукой, привлекая внимание трактирщика и поспешил на другую сторону бара, чтобы сделать заказ. Брэн поймала убегающую официантку и попросила и себе порцию рыбной похлебки с куском свежего ржаного хлеба.

Вскоре она уже с упоением опустила в рот ложку ароматного бульона с сочным рыбным филе, обмакнула в тарелке пористый хлеб. Невероятное удовольствие, когда можно растянуть прием пищи и смаковать каждую ложку. С младенцем такие фокусы не прокатывали. Ты или ешь быстро, давясь и пытаясь успокоить крикуна, или вообще ждешь, когда он уляжется, но все равно ешь на чеку, да и работы по дому много, не посидеть спокойно.

А тут дитя пристроено у мамы, молоко, еда у него есть, они с Эрви в коем-то веке смогли выбраться. Казалось, можно наслаждаться всем происходящим без остановки.

Звуки посетителей разорвал бодрый громкий голос, и лучнице не нужно было даже оборачиваться, чтобы узнать своего любимого человека. Эрви театрально толкнул речь, и потом голос его сменился игрой на скрипке. Музыка ворвалась в трактир без приглашения, и заставила людей позабыть о своих беседах и разборках. Шум удвоился, вингвильцы хлопали в ладоши, свистели и танцевали. Брэн закончила свой ужин и развернулась на стуле, сложив руки на груди.

Эрви был неподражаем. Стройный и обаятельный, он кружил у входа, играя на скрипке, и развлекая народ.

Таким образом он неплохо заработал перед дорогой. Надолго они не задержались, ведь до захода солнца нужно было добраться до одного живописного местечка.

Пара выдвинулась в путь, проходя по набережной, они свернули к выходу из города.

***

Небо окрасилось в нежные персиковые оттенки и мозаикой выглядывало из-за крон деревьев, пока Эрви устанавливал палатку. Вокруг каменная местность, некоторые булыжники образовывали целые пласты, будто плитка. Ввысь устремлялась каменная гора. Именно ее вершина интересовала пару. Но до заката еще час, и есть время немного пострелять.