— Хая, а я влюблен в тебя — Мерди нарушил тишину, и она начала звенеть от признания. Наконец то он решился, и перестал ходить вокруг да около, как хищник вокруг добычи, — Я люблю тебя.

Хая не могла повернуть головы в его сторону, надеясь, что он начнет смеяться, и скажет, что это шутка! Ха-ха-ха! Одурачил дурную некромантку и поставил в неловкое положение! Но ничего такого не следует за громким признанием. Мерди смотрит на нее в упор и подходит ближе. А он высокий. И от него пахнет морской водой. Удивительно! Хая не шевелится. Ощущая желанного мужчину в паре сантиметров от себя.

— Я люблю тебя, Хая — повторяет Мерди самым нежным тоном, на который способен.

— Дурак — отвечает Хая, но он уже разворачивает ее к себе и убирает выбившиеся пряди за уши. Гладит по щеке — Но точно любимый дурак.

Мерди обнимает ее, и чувствует, ответные руки, обвившие его тело.

Они идут за руки к ее временному дому. В комнате горит одна одинокая свеча, когда девушка проходит к кровати и начинает расстегивать рубашку. Мерди закрывает за собой дверь и нерешительно стоит у нее. Рубашка некромантки падает на пол, как и брюки. Ее красивое изящное тело отражается тенью на стене. Хая подходит к Мерди и тянет за завязки, расслабляя мантию, которая с шумом опадает на пол к его сапогам. Звучит щелчок отстегнутого нагрудника и наручей, которые с грохотом падают на пол.

Водник переступает через свою броню, и позволяет тонким пальцам расстегнуть свою рубашку.

— Ты же понимаешь, что у меня серьезные намерения на тебя — спрашивает Мерди хрипловатым голосом — Одной ночью ты не отделаешься.

— Ага, да — Хая оглаживает обнаженные плечи мага, который ничего не делает в ответ и только прожигает ее взглядом. Девушка возмущенно смотрит на него, чуть запрокидывая голову — Чего ты ждешь от меня услышать?

— Что ты чувствуешь то же, что и я.

— Если мое тело не реагирует так откровенно на тебя, как твое на меня в данную секунду, то это не значит, что я тебя не хочу — она вызывающе ведет взглядом по его бедрам, но Мерди это не смущает.

Маг изо всех сил сдерживает себя, чтобы не накинуться на нее с жадными поцелуями и прикосновениями, чтобы донести до упертой некромантки, что влип по самое не хочу.

— Не уезжай.

— Хорошо — резко отвечает Хая — Доволен? Теперь не будешь морозиться и доведешь меня до сумасшедшего экстаза, ккххх? — она хихикает — Ладно, это вульгарное слово звучит нелепо.

— Нет — Мерди подходит к ней и берет за талию — Не доволен, но до экстаза доведу.

Хая хихикает и ловко запрыгивает в крепкие руки, обнимая ножками широкую спину. Мерди оглаживает желанно мягкие ягодицы и прижимает ее к своему прессу, касаясь влажноватыми губами ключиц, ведет языком до ложбинки между небольших грудей.

Хая сладко вздыхает и зарывается пальцами в темные кудри.

Продолжая покрывать поцелуями красивое тело, маг несет свою соблазнительную девушку к кровати, порывисто роняя на одеяло, сразу нависает сверху и целует в губы, шепча в них.

— Мы теперь парочка, смирись с этим и перестать меня колоть каждым словом.

— Ни за что на свете — Хая гладит его кудри и целует в шею, тут же кусая покрасневшую кожу.

Мерди стягивает последний элемент своей одежды и прижимается к ней всем телом, резко схватив под коленями, тянет по покрывалу ближе к себе, и прижимает к своим бедрам. Они утопают в общей страсти, пока воск свечи окончательно не плавится, туша огонек, погружая комнату во мрак.

***

Утреннее солнце осветило разворошенную кровать. Среди вороха одеял сидел водный маг и медленно застегивал пуговицу за пуговицей. Его волосы находились в хаотичном беспорядке, на шее красовались темные синяки, а спина, спрятанная под тканью рубашки, была испещрена царапинами от ноготков некромантки. Но рядом с ним не оказалось спутницы, а на прикроватной тумбе лежала смятая записка с одним единственным словом «Прости».

Она ушла.

Мерди устало потер лоб, упираясь им в ладонь. Она обдурила его. Позволила им достичь невероятной близости, сделала его по настоящему уязвимым от чувств к ней, а потом бросила.

В ее стиле, если уж задуматься.

Как же тяжело принять реальность. Он мог бы вскочить с постели и в одной рубашке помчаться следом, в надежде поймать ее след, но…Хая хорошо продумала и этот вариант тоже, а значит беглянка сейчас далеко и неизвестно где. Она знала, что делает.

Мерди усмехнулся и тряхнул кудрями, раздраженно хлопая по кровати. Подумал бы он тогда, когда швырнул предательницу на землю, что она станет той самой? Когда пытался убить ее наиболее жестоким способом забивая воду в легкие? Когда обзывал, и смешивал с грязью? Судьба жестокая штука, ведь всё тоже самое он теперь испытывает на себе. Его бросили здесь одного, голым и с разбитым сердцем.

Тем не менее, долго заниматься самобичеванием это удовольствие для тех, у кого нет обязанностей перед короной, а именно воспитывать новое поколение магов, и подтверждать ежедневно свой талант, знания и опыт, которые легко поставить под сомнение и лишить его сейчашнего завидного положения. Ведь он всегда стремился к этому, разве нет? Обрести признание.

Но…

У него есть связи, и маг неплохо общается с главой разведки короля. А значит…Далеко Хая не уйдет, он об этом позаботится. Поэтому нужно торопиться.

Вскоре магистр покинул гостиницу, расплатившись за оба дня прибывания Хаи в городе, а часом позже, после отправки шпионов в порт, уже сидел в зале, и слушал долгий отчет от своих коллег, вносил свои поправки и делился опытом из прошлых приключений, по поводу некромантов.

А потом началось то, чего он так боялся, и одновременно желал.

***

Дверь в казармы распахивается. Мерди, в сопровождении других командиров, проходят в коридор. Одна за другой распахиваются спальные комнаты и звучит труба, заставляющая заспанных магов повскакивать. Первый день в армии. Дети растеряны и ведут себя как стайка перепуганных птичек. Мерди, наконец, заворачивает в нужную комнату и замирает посередине, сложив руки на груди. Губы едва изгибаются в умиленной улыбке, когда он встречает взглядом четверых волшебников и только двое из них стоят по стойке смирно. Кто бы сомневался. Уилл и Грета по обе стороны от своих напарников четко держат спины и задрали подбородки, а посередине Бейли и Линн сгорбились и едва держат глаза открытыми, шатаясь из стороны в сторону. Все побритые, как когда-то Клэр… Линн шатнулся в сторону и налетел на Уилла, который тут же подхватил мальчугана под локти и поставил обратно в шеренгу.

— Утро доброе, солдаты. Ничего, скоро вы привыкните к распорядку и организм будет работать, как часы. Всего то пару недель, и мы будем смотреть друг на друга куда более ясными глазами — Мерди хмыкнул и тон его изменился — Отделение равняйсь! Смирно!

Дети обреченно выпрямились, кривясь от света. Мерди подошел к ним и мягко поднял подбородки младших.

— Ровнее шею. Вот так.

Он прошелся к окну, и посмотрел на полигон. Ничто не бодрит лучше утреннего построения и пробежки перед завтраком. Уж он то помнит, как они носились, дрожа от утренней прохлады, как ненавязчиво парни поддерживали Клэр, которая валилась от усталости, потому что первые месяца девочку мучали кошмары, она почти не спала ночами, а на утро едва могла переставлять ноги. Именно Арден всегда держался позади, и чуть что поддерживал ее за локти и подталкивал. Она не замечала его тогда, не замечала Мерди и Лейтона. Никого. Сломленная и одинокая. Прошло время и они, ухмыляясь, обгоняли друг друга, давая шальные подзатыльники…А теперь вот их не стало.

Мерди сглотнул подкативший ком и резко обернулся.

— Спины ровно! Вы не дома у мамочки, а в казарме среди таких же воинов. Ровно, я сказал.

Бейли тяжко вздохнула, но подбородка не опустила.

— Вольно!

Ребята тут же расслабили плечи, а Мерди распорядился.

— За мной— он вернулся к двери, а несчастные дети поплелись следом.

Полигон в быстром темпе заполнялся новобранцами. Они учились построению, а потом наворачивали круги на фоне возвышающегося замка. Нет какой-то умиротворенности леса, только шумная городская суета.