— Он растет по всему саду, и ты сделал явно больше вдохов чем три. Так что у самого растения не такой моментальный эффект, как у аэрозоля. Насчет аэрозоля — выходит, одна из наших версий про то, что все три компонента усиливают действия друг друга — правильна.

— Несколько минут вместо трех секунд, конечно, в корне меняют дело. Учитывая, что растение не цветет, соответственно, эффект по идее и должен быть в разы слабее.

— Предлагаешь брызнуть на тебя соком? Или опробовать на тебе, когда оно зацветет? — полюбопытствовала тетушка.

Я посмотрел на нее так, что Цецилия побледнела.

— Вы что — хотите, чтобы я вообще не проснулся что ли? Или вовсе моей смерти желаете? — поинтересовался я ледяным тоном. — Я не собираюсь выступать в роли подопытного кролика.

— Но мы же сегодня собирались проверить эффекты, ты сам хотел, — возразила она осторожно, поняв, что настроение у меня резко испортилось.

— Считайте, что уже проверили. Больше проверять не желаю. И, пожалуй, лучше просмотрю все книги по ботанике в Хайдельбергской библиотеке, — поднявшись, я шагнул к Финбарру, тронул его за плечо, зная, что тот уже давно проснулся и только делает вид, что дремлет. — Барри, пойдем.

Кузен живо подскочил и последовал за мной. Мы дошли до столовой, уселись за стол. Я позвал кобольда, передал ему пожелания для повара об ужине.

— Простите, что на напоминаю, Ваша Светлость, но вы обещали разграничить наши обязанности, — напомнил кобольд.

— Мне нужны два списка — прислуги и ваш с именами и перечнем обязанностей и того, что вы умеете лучше всего делать.

Кобольд через секунду протянул мне два листа.

— Отлично, — я взял списки, принялся их изучать.

Пока я занимался распределением обязанностей, принесли ужин. Финбарр с удовольствием занялся зажаренными кусками мяса, изредка поглядывая на меня.

— Мы скоро снова уедем, Харди? — наконец спросил он.

— Придется. Надоело ездить? — поинтересовался я, оторвавшись на миг от списков и взглянув на него.

— Нет. Меня и поездки вполне устраивают. Не скучно, — Финбарр ухмыльнулся.

— Вот и хорошо. Хотя я, если честно, сейчас бы неделю никуда бы не ездил и занимался бы отдыхом и неспешными делами по замку. Но, боюсь, выйдет все наоборот.

Едва мы закончили с ужином и списками, как появились кузины. На усталых лицах обеих было разочарование. За ними в зал осторожно зашли садовник и кобольд.

— Представляешь, Харди, он просто неубиваемый! — сходу возмутилась Сирше. — Вы его выпалываем, а он уже через пять минут прорастает!

— У сорняка система корней больше похожа на грибницу, пронизывает весь сад, — мрачно добавил кобольд.

— Тогда, полагаю, у нас только один выход, — заметил я, поглядев на них.

— Вы сожжете все растения, Ваша Светлость? — у садовника от расстройства даже подкосились ноги и он невольно опустился в кресло, но через миг опомнился и подскочил.

— Увы. Но, насколько я понимаю — сад не ваше детище и был тут до вас?

— Да, конечно…

— Значит у вас появится весьма ответственное задание — воссоздать сад с нуля. Не обязательно повторять все то же самое, что было здесь, — я задумчиво глядел на опечаленного садовника. — Если хотите, я могу вас взять в Хайдельберг. Кобольд покажет вам местный сад. Подчерпнете идей оттуда.

— Господин Ульрих Адельман не позволяет никому из людей заходить в Гильдию магов, — осторожно заметил кобольд.

— Значит, ему придется сделать исключение. Думаю, он даже поделится растениями. Займетесь оба садом.

— Все исполним, Ваша Светлость, — кобольд кивнул.

— В здании капеллы сорняк имеется или только в оранжерее? — уточнил я, поднявшись.

— Только в оранжерее. В кадках с пальмами он отсутствует.

Я кивнул и вышел вон. За мной направились все остальные.

— Проверьте, никого в оранжерее нет, чтобы я случайно никого не сжег, — сказал я.

Кобольд исчез на несколько секунд, потом вновь появился и сделал знак, что там никого.

Я вычертил пальцем заклинание, загоревшееся в воздухе расплавленным золотым. Потом символы вытянулись в нити, потянувшиеся к теплице, закручиваясь и превращаясь в огненный смерч. Пожар в один миг охватил всю оранжерею. От жара лопнули все стекла, вверх взметнулись языки пламени, выстреливая снопами искр. Огонь гудел, трещала сгоравшая древесина деревьев, в вечернее небо вздымался черный столб дыма.

Из замка осторожно выглянула испуганная прислуга, на меня посмотрел прибежавший Йеске. Но я сделал ему знак, что беспокоиться не стоит и жестом отпустил его.

Еще через пять минут, когда в оранжерее всё полностью выгорело, я вывел другое заклинание. На нас дохнуло ледяным воздухом, по закопченным рамам оранжереи пошла изморозь, охлаждая металл после пожара.

Я подошел ко входу, заглянул внутрь. Увидел что-то вроде котлована, глубиной в полтора метра, который был прежде заполнен почвой. Теперь он был полностью пуст. Ни от растений, ни от земли не осталось даже пепла. Лишь черная копоть покрывала кирпичный бассейн. Я пригляделся внимательнее, спрыгнул вниз, сделал несколько шагов и остановился у широкой плиты. Постучал по ней ногой и услышал характерный звук, извещающий, что за плитой находится пустота.

— Эй, позовите мою тетю, — приказал я кобольдам.

— Я уже здесь, Эгихард, — Цецилия подошла к краю бассейна.

— Спрыгнуть сможете? — поинтересовался я, подойдя к краю.

— Да.

Я подал своей шестидесятилетней, но очень бодрой тетушке, руку и она с легкостью спрыгнула вниз. Я подвел ее к плите.

— Что думаете?

— Насколько я поняла из хозяйственных книг, оранжерею построили по приказу Теодериха, как раз накануне вашего планируемого переезда в Хоэцоллерн. Под плитой однозначно находится или потайной ход, или колодец. Но ни в каких документах с планами замка об этом не упоминается. До постройки оранжереи тут была часть замкового двора, ничего примечательного.

— То есть вполне возможно, что и ход построили по приказу отца?

— Или же замуровали старый ход и замостили двор заново, — произнесла Цецилия. — Пока не проверим — не узнаем.

Я обернулся, но Финбарр, словно почувствовав что нужен, обнаружился в двух шагах от меня.

— Если там подземный ход, пойдем втроем, — сказал я.

Я вычертил короткое заклятие, которое выбило плиту и отбросило в сторону от нас. Из открывшийся черной дыры дохнуло характерным запахом подземелья, который перепутать было невозможно ни с чем. Старый, застоявшийся воздух впитал в себя запахи древнего фундамента, сырости и пыли. Я наколдовал несколько магических огоньков. Из черноты колодца проступила железная винтовая лестница, однако нисколько не тронутая ржавчиной. Я направил часть огоньков вниз и они высветили лестничный колодец, сложенный из того же кирпича, что и бассейн оранжереи, уходивший на глубину около тридцати метров. Финбарр только присвистнул и поежился.

Я начал спуск, за мной последовали Цецилия и Финбарр.

Звук шагов гулким эхом отражался от стен колодца. Чем ниже мы спускались, тем холоднее становилось. В воздух от нашего дыхания начали вырываться облачка пара. Цецилия, скрестив руки на груди, чуть приподняла плечи, явно замерзнув. Я добавил магии в огоньки и они кроме света стали также излучать приятное тепло.

— Спасибо, Эгихард, — сказала тетушка и тут же замерла, прислушиваясь.

Мы с Финбарром тоже остановились и услышали завывания сирен пожарных машин. Наверняка, кто-то увидел столб дыма над замком и вызвал пожарных. Я решил, что Йеске вполне сможет без меня разобраться с ситуацией, и продолжил путь. Наконец лестница закончилась. Из колодца вел извилистый коридор, судя по кирпичной кладке, также проложенный тут не так давно.

Через полсотни метров коридор уперся в чугунную дверь. Я присмотрелся повнимательнее, обнаружив на ней охранные заклятия и вывел в воздухе несколько символов, нейтрализуя заклинания, которые должны спалить непрошеных гостей молниями, и только после этого вставил ключ от «Бронко» в замочную скважину и толкнул дверь. Тяжелая створка медленно, без малейшего звука отворилась, словно недавно смазанная, открыв нам подземный зал.