Забрав вверх, я прекратил набор высоты лишь тогда, когда до мерцающих облаков остался буквально один взмах крыльев. После чего, прикрыв правый глаз, сосредоточился на использовании Ока Шуары, которое как раз отлично поддавалось масштабированию и неплохо сидело даже в драконьей глазнице.

Земли Облачного Храма занимали территорию, примерно равную совокупной площади обеих земных Америк. При этом, хотя некоторая кривизна у поверхности огромного парящего континента всё-таки была, Облачный Храм был куда более плоским, чем моя родная планета или Тейя.

В результате с высоты в почти три километра, используя функцию телескопа Ока Шуары я мог разглядеть даже то, что находилось в почти тысяче километров от меня.

Правда, из-за того, что воздух всё-таки не был на сто процентов прозрачным, разобрать что-то на таком расстоянии не мог даже артефакт. Реальная дальность видимости ограничивалась где-то половиной этого расстояния.

Тем не менее, того всё равно было достаточно, чтобы охватить территорию в несколько сот тысяч квадратных километров. И теперь мне нужно было найти на этих просторах что-то, что заставило бы даже мага пикового тридцать восьмого ранга развернуться и дать дёру.

Ещё бы была возможность реально в секунду окинуть всё это пространство взглядом и тут же получить решение. К сожалению, Око Шуары не было всесильно. Увеличивая отдалённые участки земли, я автоматически сужал поле зрения и сделать с этим было ничего нельзя.

А потому теперь наравне с телом предельные нагрузки легли и на мозг, вынужденный за доли секунды обрабатывать огромное количество информации, поступающее из артефакта.

Секунда, три, пять… ничего. Семь, десять, двенадцать… я уже чувствовал, как преследующие меня маги накапливают ману для самых убойных заклинаний, однако всё ещё ничего не нашёл.

Тринадцать, четырнадцать…

ЕСТЬ!

Резко нырнув вниз, я ушёл из-под половины направленных в меня атак, а потом, вытягивая даже самые последние крохи потенциала из своих тела и энергии, устремился к цели.

Проблема была в том, что до места, потенциально способного меня спасти, было ещё где-то двести семьдесят километров. Даже на скорости более семи махов это должно было занять почти две минуты.

И все эти две минуты мне предстояло выживать под шквалом атак пяти тридцать седьмых рангов и двух тридцать восьмых. Тут, как не уворачивайся, как не вихляй, как не ухищряйся — всё равно останешься побитым.

При этом приказ отмены, который я использовал в качестве исцеления, на таком огромном и полном мировой ауры организме работал очень плохо. Так что это был момент, когда я волей-неволей был вынужден положиться на пока что ни разу не проверенную на практике прочность и выносливость драконьего тела.

И оно меня не подвело. Из-за того, что я был вынужден снижать скорость во время финтов и манёвров это произошло не через две минуты, а через целых три с половиной, но до цели я-таки дотянул.

Лишившись около двадцати метров хвоста, с двумя перебитыми лапами, опалённой до кости головой, благо со стороны левого протезированного глаза, пробитым насквозь животом, из которого на землю всё это время потоком текла кровь и правым крылом, порванным на мелкие лоскуты, но всё-таки дотянул.

И вот, передо мной наконец раскрыло свою пасть наполненное странным чёрным дымом горное ущелье. При длине в несколько десятков километров в самом широком месте оно имело лишь около четырёхсот метров.

Поэтому я так долго не мог найти его при осмотре местности Оком Шуары. Тем не менее, стоило мне зацепиться за это место взглядом, и я понял: это оно.

Чёрный туман, наполнявший ущелье, будто бы был создан специально для того, чтобы отваживать незваных гостей.

Во-первых, он невероятно густым, будто на его дне бесконечно горели целые поля рубероида.

Во-вторых, очень холодным, что-то около минус девяноста по Цельсию.

И в-третьих, полным настолько концентрированной мировой ауры, что я, сконцентрировав внимание, смог ощутить её отголоски почти за триста километров.

Я не имел ни малейшего понятия, сколько смогу выдержать в нём сам. Тем более при том, что каждый вдох драконьих лёгких должен был отправлять в моё тело тысячи кубометров этой дряни.

Вот только другого выбора у меня не было. Забрав немного вверх, что было особенно сложно с почти нерабочим крылом, я постарался максимально замедлиться, чтобы не вреза́ться в землю на скорости в семь махов, и спикировал прямо в ущелье, положившись на прочность драконьего тела.

Последние атаки семёрки магов подпалили обрубок моего хвоста, а затем всё стихло.

Буквально. Окруживший меня чёрный туман будто пожирал все звуки, а также запахи, и даже мой правый глаз, которому обычно было плевать на любую непогоду, видел лишь тьму.

К счастью, восприятие мировой ауры продолжало с горем помолам работать. Хотя и с огромными помехами, вызванными высокой концентрацией мировой ауры в самом тумане, но я всё-таки мог примерно понимать, что в радиусе нескольких сотен метров вокруг меня.

Благодаря этому я успел затормозить, прежде чем врезался в дно ущелья.

Грузно опустившись на очень твёрдый даже для горной породы камень, я замер, после чего на максимум активировал приказ сокрытия.

Оставалось только надеяться, что это сработает. Продлись это преследование ещё хотя бы минуты полторы — я бы точно откинулся от накопившихся травм, и никакая драконья выносливость бы не помогла.

Прошла секунда, вторая, третья, десятая, двадцатая… минута, две, пять.

Я уже начал думать, что спасся.

А потом ощутил сверху приближение чьей-то чужой ауры.

Из-за чёрного тумана было невозможно определить, кому эта аура принадлежала.

Единственное, что я мог определить — это то, что на тридцать восьмой ранг она не тянула, то есть это были не главный из Драконьего Трона и его «зам». Вот только смысла в этом было мало.

Сейчас, вероятно, я мог бы атаковать одинокого мага. Мои преследователи так и так знали, что я нырнул в это ущелье, так что отголоски столкновения с посланным разведчиком ничего бы не поменяли.

Вот только мои травмы были слишком серьёзны.

Ладно ещё сломанные лапы или оторванный кусок хвоста, и даже опалённая голова не была прямо-таки противопоказанием к сражению. Но вот атака, из-за которой в моём животе появилась сквозная дыра, действительно нанесла мне огромный ущерб.

Порванный кишечник, уничтоженная к чертям почка, пробитая селезёнка, травмированные ударной волной печень и желудок. Если бы такие травмы получил обычный человек, он бы свалился на месте и сдох через пару минут.

Драконье же тело позволило мне не только продолжить двигаться, но и суметь-таки унести ноги от преследования. Вот только это не значило, что настолько масштабные внутренние повреждения были для меня незначительны.

Кровопотеря была настолько серьёзной, что я впервые, кажется, с самой встречи с Палемом, ощущал, что вот-вот потеряю сознание. В таком состоянии даже с тридцать седьмым рангом сражаться было крайне рискованно.

Теоретически я мог бы принять человеческую форму, чтобы залечить полученные травмы с помощью приказа отмены. Вот только в этом случае появился бы другой риск.

Окружавший меня туман тоже был далеко не дружелюбной средой. Я тратил немало сил на то, чтобы окружить себя слоем мировой ауры, не пускающей эту дрянь к телу и, что не менее важно, к до сих пор державшемуся за мой рог Рейну. Даже вдыхать старался как можно реже, чтобы избежать попадания его в лёгкие.

И всё равно непонятного происхождения мерзость с первой секунды начала разъедать мою плоть, пробирая могильным холодом до самых костей.

Если бы я сейчас стал человеком, хлипкое и слабое по сравнению с драконьим тело, тем более сильно травмированное, могло бы просто не выдержать.

С другой стороны, понимание того, насколько этот чёрный туман ядовит и губителен, давало мне определённую надежду.