Кен управлял крытым стрельбищем и оружейным магазином в Эштоне. Возможно, так он и был связан с Воинами. Возможно, он употреблял наркотики. Согласно результатам вскрытия, в его организме не было обнаружено никаких веществ, но все мои предположения вылетели в трубу в ту минуту, когда я посмотрел это видео.

Знали ли Воины, что Скарлетт была там? Не поэтому ли они были в Клифтон Фордж? Или они ничего не знали и все еще охотились за ней из-за украденных Джеремаей таблеток?

Я предполагаю последнее. Если бы они знали, что у Скарлетт есть улики, которые могут отправить их в тюрьму, они бы не были такими смирными в своих визитах. Они бы перевернули мой город вверх дном, чтобы найти ее, потому что Такер Талбот не сдался бы без боя.

Тюрьма была именно тем местом, где такой ублюдок, как Такер Талбот, заслуживал гнить до конца своей жизни.

У Скарлетт было видео, чтобы это произошло.

Вот только, если отдать его ФБР — это будет означать, что она потеряет все. Они заставят ее дать показания, а затем лишат ее личности и упекут в программу защиты свидетелей. В настоящую программу защиты свидетелей, а не в ту версию, в которой она жила в моем доме.

Скарлетт Маркс перестала бы существовать где угодно, только не в моем сердце.

Два месяца назад я бы не задумывался об этом дважды. Если бы она показала мне это видео, я бы сопроводил агента Марию Браун к себе домой и без вопросов передал Скарлетт.

Но это было несколько месяцев назад, до того, как она покорила мое сердце.

Позже. Я отложу это на потом и буду наслаждаться концом нашего путешествия.

Эта неделя была освежающей. Никакого скрытничества. Никакого притворства. За исключением редких моментов, когда я заставал ее уставившейся в пространство, с глубокой морщинкой беспокойства между бровями, она расслабилась на реке. Она обрела покой.

Скарлетт нуждалась в этом отпуске больше, чем я.

Как и ожидалось, ей здесь понравилось. Она постоянно подставляла лицо солнцу. Она хихикала, когда мы проезжали через пороги, и вода брызгала ей на кожу. Она не спешила ложиться спать, когда звезды сияли во всей своей великолепной силе.

А что касается рафтинга, то это было лучшее время, которое я когда-либо проводил на реке Смит.

Боже, я не хотел, чтобы это было в последний раз. Я не хотел, чтобы это было одним из последних воспоминаний, которые у меня останутся с ней.

Позже. Забудь это.

Не сводя глаз со Скарлетт, я вытащил весло из воды, затем поднял его так высоко, чтобы оно поворачивалось в уключине, прежде чем опустить на воду, обдав ее плечи брызгами холодной воды.

Она ахнула, ее рот сложился в идеальную букву «О», прежде чем распрямиться, когда она одарила меня ухмылкой.

— За что это?

Я пожал плечами.

— Ты выглядела немного раскрасневшейся. Подумал, что помогу тебе остыть.

— Ты заплатишь за это, — предупредила она, беря в руки подол своей майки. Она стянула ее через голову, ее белокурый хвост развевался. Затем она положила ее сушиться на холодильник, оставшись в одном бикини.

В точности как я и планировал.

Скарлетт сейчас была красивее, чем когда-либо. Она становилась красивее с каждым днем. Ее лицо раскраснелось, и за неделю у нее появился загар. На носу проступила небольшая полоска веснушек. У меня вошло в привычку целовать их при каждой возможности.

Ее волосы были в завитках — как их называют женщины? пляжные волны — и текстура гуще, чем, когда они были прямыми. Желание прикоснуться к ним было таким же сильным, как всегда. Я захватил с собой походный душ, пластиковый куб, который висел на дереве. Я наполнял его речной водой, затем добавлял воду, которую кипятил в кастрюле на огне, чтобы она была теплой. Скарлетт мыла волосы и тело, надевала спортивный костюм, затем садилась в свое походное кресло и расчесывала волосы щеткой.

Если и существовала такая вещь, как солнечный луч, то это были волосы Скарлетт. А ее глаза были драгоценными камнями, добытыми с неба.

Вид ее там, почти без одежды и улыбающейся, всколыхнул мою кровь. На участке реки впереди было несколько крутых изгибов, и последнее, что нам было нужно, — это перевернуться, но в противном случае я бы взял ее прямо здесь, на плоту.

Позже. Я овладею этим восхитительным телом в безопасности нашей палатки и покажу ей, что я чувствую, даже если еще не был готов сказать это вслух.

Было слишком рано для слов. Для обещаний. Слишком многое маячило на горизонте.

Должно было быть решение. Просто должно было быть. Я с этим разуберусь. Как-нибудь. Потому что альтернатива была неосуществима. Если я потеряю ее…

— О чем ты думаешь? — спросила Скарлетт, ее пристальный взгляд блуждал по моему лицу.

Я смотрел, погруженный в свои мысли.

— О тебе.

— А что я?

— Просто ты потрясающая.

Она опустила подбородок, прячась от похвалы.

— Это тебя смущает?

— Немного. — Она подняла глаза и пожала плечами.

— Я не делаю незаслуженных комплиментов.

— Ты предвзят.

— Нет. — Я покачала головой. — Я просто вижу то, чего ты пока не можешь. Но оставайся со мной, красавица. Мы доберемся туда.

Ее глаза остекленели, а голова склонилась набок, когда она уставилась на меня с выражением такой благодарности, что это смирило меня. Затем этот взгляд исчез, сменившись такой глубокой печалью, что мне стало так же больно, как, казалось, ей.

— Мы должны поговорить об этом, Люк. Мы не можем продолжать игнорировать это.

— Я знаю. — Я с силой погрузил весла в воду, чувствуя напряжение в плечах и руках, выплескивая свое разочарование в реку. — Я не знаю, что делать. Это не то чувство, которое мне нравится.

Скарлетт ухмыльнулась.

— У шефа Розена всегда есть ответ.

— Или я притворяюсь, пока не придумаю правильный.

— Чтобы ты сделал в данной ситуации?

— Я не знаю, — вздохнул я. — Что ты хочешь сделать?

— Какие у меня есть варианты?

— Спрятаться в моем доме навсегда, — поддразнил я, хотя часть меня была серьезна. Я бы держал ее там, пока мы не состаримся и не поседеем, если бы это означало ее безопасность.

— Заманчиво. — Она рассмеялась. — Но в конце концов тебе надоест, что я переставляю мебель.

— Никогда. — Я подмигнул ей.

— Я могла бы исчезнуть.

— Что ты имеешь в виду?

Она пожала плечами.

— Я могла бы уехать из города и никогда не оглядываться назад. Оборвать все связи с Пресли.

В моем горле образовался комок. Думала ли она об этом раньше? Это было то, что она планировала сделать в ту ночь, когда я поймал ее у двери?

— Это то, чего ты хочешь?

— Нет. — Она не колебалась. — Если придется, я сделаю это. Но я еще не закончила драться.

— Это моя девочка.

Она расправила плечи.

— Итак, как мы будем драться?

— Нам нужно сделать одну или две копии этого видео. Я не хочу рисковать тем, что что-то случится с твоим телефоном. — Я подозревал, что моя электронная почта отслеживается ФБР, но мы найдем способ перенести это видео в облачное хранилище или что-то в этом роде. Может быть, я создам учетную запись под именем папы.

Скарлетт кивнула.

— И что потом?

— Насколько я понимаю, у нас есть два варианта. Первый — это видео исчезнет, и мы найдем способ заставить Воинов поверить, что не ты крала их наркотики.

— А второй?

— Мы передадим это видео в ФБР. Есть шанс, что они не включат тебя в программу защиты свидетелей.

— Но есть шанс, что они это сделают.

Я кивнул.

— Если они думают, что Воины будут мстить и угрожать твоей жизни, да. Если они хотят, чтобы ты дала показания, да.

— Что произойдет, если передать это видео ФБР анонимно?

— Они узнают, что оно пришло от тебя, — сказал я. — Они заставят тебя дать показания.

— Разве я не могу отказаться?

— Они сделают это практически невозможным. Они могут начать угрожать тебе обвинением в соучастии или чем-то еще, чтобы принудить тебя к этому. Они не смогут построить дело только на основе этого видео. Чтобы оно было надежным, они захотят, чтобы человек, который его снял, подтвердил его законность.