Ломоносов и Ицхак обсуждали математику — учитель проверял уровень знаний мелкого торгаша и поправлял его, заставляя решать задачки на проценты, сверять дебит с кредитом, и разъяснил ему основы экономики.

Ривка на удивление хорошо поладила с Семёном, старик в ней нашёл благодарную слушательницу и рассказывал всякое о своей молодости, о юном господине Барятинском и всячески её смешил.

Но всё это я уже не слушал, потому что погрузился наконец-таки в прекрасный, с магической точки зрения, мир и оторопел от возможностей. Не знаю, кто писал эти вещи, но они были на порядок филигранней того французского учебника и разбирали огромнейший пласт стихий. Как раз то, что мне не хватало.

Рунический нож универсален для всех атрибутов, потому его создание столь сложно: нужно усвоить разом немереное количество информации, вникнуть в детали того же друидизма, стихийной магии, иллюзионизма и… чего? Я перечитал лишний раз, чтобы убедиться, что глаза не обманули меня: «барьерной магии и некромантии»?

Да, именно так. Мне не показалось.

«Это писал не один человек», — тут же подумал я.

Очень похоже на то, что десятки магов из разных сфер собрались и внесли свою лепту в создание рун, а кто-то попытался всё это объединить, но не справился до конца, либо что-то произошло такое, что прервало их работу на двадцати процентилях.

Однако теоретические выкладки и сам конструктор рун намекал на то, что я могу с помощью всей этой информации сам сконструировать…

«Нет, не может быть…»

— Артём, что с тобой? — спросила Ивка, остальные тоже прервались, глядя на меня.

— Иван, ты точно всё перебрал и рассортировал? Идём со мной, — попросил я его, и мы поднялись ко мне в кабинет, где всё было усеяно аккуратными стопочками трактатов и свитков.

— Да, вот по воде, тут звук, молнии, — начала мне показывать папки Ломоносов, — но опять же, это иврит, я мог и ошибиться где-то, — смущённо потёр он шею.

— Некромантию не находил? — полушепотом спросил я его, но тот покачал головой.

— Вам помочь? — поинтересовалась девушка из-за спины. — Кстати, забыла сказать, помнишь, я шутила про подвал? Кажется, там тоже был архив, но до него я ещё не добралась…

— Веди! — схватив её за руку, приказал я.

— Д-да, сейчас надо только ключ взять, — подняла она брови, а мы с Иваном быстро переглянулись, меня словно наэлектризовало от чудовищной догадки.

Если я окажусь прав, то современные знания о магии — лишь верхушка айсберга.

Мы спустились по каменным ступенькам вниз. На удивление тут всё было сухо и хорошо изолировано, будто владелец знал, какое сокровище здесь будет храниться. Ривка шла впереди с масляным фонарём, пока мы не оказались внутри.

Даже в случае пожара эта часть дома не пострадала бы. Помещение было с потолками в два с половиной метра, но просторное. Толстые дубовые доски сколочены в полки без всяких там изысков с упором на долговечность. На таких можно было самому сидеть, и шкаф даже не шелохнётся. Кипы бумаг собраны в корзины и аккуратно расставлены вдоль этих полок.

Я в нетерпении создал лёгкое заклинание света, раскрытое мне Ломоносовым, и помещение тут же стало отчётливо видно, а то глаза еле улавливали символы.

— Артём, ты что, владеешь барьерной магией? — с испугом спросила Ривка позади меня.

— Тсс, — я поднял указательный палец и внимательно читал таблички с надписями по каждой стихии, что здесь имелась.

Гольдштейны явно потратили уйму времени, чтобы всё это грамотно рассортировать. Ломоносов тоже помогал мне, но идя с противоположной стороны.

Руническая магия никуда не исчезала, она была кем-то изменена по очень веским причинам.

— Ваня, а скажи, пожалуйста, не было ли в истории церкви конфликтов с рунистами? — спросил я друга.

Тот обернулся задумавшись.

— Ты знаешь, о прямых столкновениях я не слышал, но… — сделал он паузу и посмотрел вверх, — кажется, был какой-то съезд в Москве, я о нём вскользь читал. Знаю, что рунистов, в отличие от теневиков, никто жёстко не наказывал. Если они и напортачили в чём-то, то либо с лёгкостью соскочили и избежали наказания, либо их всех истребили, но…

— Но? — повторил я за ним.

— У них ещё долгое время были адепты и свои распространители.

— Да мне, дедушка рассказывал, как наши предки давали клятву сохранить всё это, — она обвела рукой подвал. — Я тогда маленькая ещё была, и он мне говорил, что в своё время всё узнаю, но рассказать не успел, — она грустно пожала плечами.

«Значит, вариант с истреблением отметается», — подумал я.

Я пошёл от обратного: люди, что в состоянии создать подобное, были неглупыми и прислушались к угрозам Клирикрос, а возможно, и не только к ним. Тут и уши некромантской Ложи виднеются. Обе организации хотели концентрировать редкие знания вокруг своих последователей, а тут вдруг объявляется какая-то шпана и говорит: а давайте использовать всё вместе! Комбинировать все знания, чтобы каждый мог стать тем, кем он хочет.

«Они всё зашифровали».

Да. Максимально запутали, чтобы господа клирики головы ломали над этими письменами, ещё и язык выбрали один из сложнейших. В виде непонятных старых книг они оставили инструкцию, которую могут прочесть и понять лишь самые упорные. Тот факт, что рунисты остановились на двадцати процентилях, говорил о боязни идти дальше. Вот адепты и сосредоточились на передаче знаний потомкам.

Мало кто обрадуется стать целью охоты священной церкви Клирикрос. Рунистам приказали, чтобы остановились и не лезли на чужую территорию.

Однако собранный пласт знаний от лучших в своём деле магов остался, и всё, что мне нужно — это проработать его.

«Можно пойти гораздо дальше», — подумал я, и за моей спиной раздался голос Ломоносова.

— Артём, подойти ко мне, кажется, я что-то нашёл.

— Некромантия? — спросил я его.

— Нет, — вместо Ивана ответила Ривка, — это заметки по барьерной магии. Артём, ты можешь мне объяснить, что происходит? Что ты ищешь?

Я решил оградить её от всех этих тем, потому сказал полуправду.

— Чтобы сделать лучший рунический нож, мне нужно хотя бы чуть-чуть иметь представление о некромантии, тут есть что-нибудь по ней?

Ривка поправила завитушку со лба и нахмурилась, а затем отрицательно покачала головой.

— Мне очень жаль, но у нас только барьерная магия.

— Чёрт, — я ударил ногой по столу в центре комнате, но тот даже не шелохнулся, так как был прибит к полу, да и при всём желании я не смог бы его сдвинуть — он весил порядка ста килограмм.

От этого удара девушка вздрогнула.

— Всё хорошо?

Я устало потёр глаза. Блин, а ведь как было бы здорово получить всё в одном месте. Раскатал губу, как же. Аничков — единственный мой источник знаний по некромантии, но он так неохотно делился информацией даже за деньги, что впору на стену лезть. Как же хорошо было в родном мире: все знания доступны каждому желающему, было бы терпение и усидчивость их усваивать.

— Да, извини, просто на эмоциях немного, — я медленно выдохнул. — Дай-ка сюда, — попросил я Ивана, и тот протянул мне свиток.

«М-да», — каракули, вот что я видел и немного рисунков с символами. Теоретически методом тыка реально повторить их и что-то да вытащить, но проще уж выучить язык. Я посмотрел на Ривку. Та вопросительно поводила голубыми глазами.

— Обучишь меня ивриту? — спросил я, хотя понимал — в нынешних реалиях мы нечасто сможем устраивать посиделки.

Остальные дела тоже сами собой не решаться, но и сдаваться не в моих правилах. Пока что освою то, что есть на русском, а там глядишь, и приступлю к этим богатствам.

— Х-хорошо, да, это… — она хотела сказать «это будет тяжело», но уверенно кивнула, — не составит труда, мы справимся.

— Отлично, — ответил я и поднял сразу всю корзину с листками по барьерной магии, — захватите всё, что на этой полке и помогите перенести ко мне наверх.

— Я слышала от дедушки, что в библиотеке Ярослава Мудрого тоже находятся какие-то работы рунистов, — робко заметила Ривка, когда мы сложили всё принесённое в угол. — Дедушка говорил у них там какой-то секретный отдел, почти никого не пускают.