Здесь я уже не мог не вмешаться.

— Так, а ну прекратили, — я оттащил пыхтящего Камнезора под локти, а Феликс тут же встал, потирая шею.

— Псих, — взвизгнул он, — натуральный псих. Я же чуть не задохнулся!

— Сейчас ты пойдёшь и придумаешь обратное зелье, понял? — строго сказал я рыжему. — Что хочешь делай, но приведи его в порядок или за простойку зачаровальни вычту из твоего жалованья, — последний аргумент сильно подействовал на жадного коммерсанта и тот аж сглотнул от перспектив разом потерять всё накопленное.

— Я тогда ну… Пойду, да? — огорошенный Феликс, покрутился туда-сюда и хотел было уже выйти, но я вдруг окликнул его, вспомнив, зачем в такую рань сюда припёрся.

— Стой, ты хотел о чём-то поговорить?

Горе-зельевар остановился и развернулся на каблуках.

— Ага, да точно, — он потёр нос и ещё раз украдкой бросил взгляд на стригущегося Елисея, а потом продолжил. — В общем, Артём Борисыч, надо что-то придумывать с продажами. Оно, конечно, сейчас всё пока в струю идёт, но скоро покупатели закончатся, людям в Громовце столько оружия не нужно. Тем более наши ножички-с долго служат… Вот, — закончил он свою мысль.

— Что ты предлагаешь?

— Надо уже искать точку сбыта — я не могу вечно бегать с одним-двумя образцами. Предлагаю открыть лавку во Владимире, — пожал он плечами, — поставим туда продавца, охрану и будем приторговывать потихоньку. Правда придётся разориться на аренду и отстегнуть местному князю, а ещё гильдии зачаровальщиков… — загибал он пальцы, а я уже чувствовал, как исчезают накопленные денежки.

Д’Арманьяк продолжал углубляться в управленческие мелочи со всякими доставками и прочим таким, но я понимал — он дело говорит. Скоро с моим уровнем маны мы сможем производить не три ножа в день, а все пять-шесть. Я имею в виду пятипроцентилевые. В принципе, он предложил дельную мысль — вся мелочёвка пойдёт на сбыт по околорыночной цене всяким бедным родам, путешественникам, купцам и прочему люду, кто нуждался в артефактах.

Владимир, как никак, подходил под эти цели — через него шёл торговый путь в Москву и можно было не бояться избытка продукции. Но придётся самому туда ехать договариваться. Феликса не воспримут всерьёз. Что ж, мысль дельная — для того, чтобы создавать дорогие вещи и двигаться дальше, нам нужен постоянный оборот денег.

Пятёрки его обеспечат.

«А ещё желательно наделать кучу доступных однёрок и расширить ассортимент»

Имея стабильный заработок, можно заняться и точечными продажами элитных вещей. Ведь их так просто сразу не реализуешь. Решено.

— Хорошо, — прервал я словоизвержения своего финансового помощника. — Будет тебе лавка. Два дня хватит приготовиться и вылечить Елисея?

— Да хушь бы и один! — тут же вытянулся по струнке Феликс, ещё бы — ведь с каждой продажи в таком магазинчике он будет иметь свой процент, а это далеко не копейки, но я не жадный — если человек заслуживает оплаты за свои услуги, то никогда не препятствую этому.

— Нет, нормально реши вопрос с… — я кинул взгляд на севшего на задницу мастера, звук ножниц сиротливо разносился по дому, — с оволосенением, а затем отправимся во Владимир.

Камнезору на сегодня я дал отгул и, создав парочку ножей, пошёл тренироваться на свою полянку.

За это время у меня открылся ещё один процентиль. Учёба она, конечно, давала прогресс, но как я понял убивать монстров намного выгодней по времени. Проблема в том, что с каждым улучшением следующее брать становилось всё сложнее. Я уже прочёл десятки различных книг, но эффект не то чтобы существенный. Это больше подходит для всяких домоседов, что любят зарыться в своём мирке.

А я сугубо практик. Книги читать не перестану, но вот по поводу развития следует сменить тактику. Кстати, о взятом процентиле на тотем лошади вообще не пожалел — он действительно работал.

В семейной конюшне я попросил тёзку некроманта, тоже Петра, отыскать мне гнедую, на которой я рассекал во время дворянской охоты. Эта была одна из самых непослушных кобыл, но стоило мне её погладить и немного пошептать на ухо всяких успокаивающих слов, как она, сдавшись, мотнула головой и фыркнула.

Я расценил это за приглашение сесть. И на удивление — та прекрасно слушалась! Вот тебе и один процентиль. Свою поездку я решил провести именно на этой лошади и попросил конюха приготовить её к нашему путешествию. Странно, но я как будто стал лучше интерпретировать жесты этого животного.

Так как сразу понял, где и как её гладить, а где совсем не трогать. Это помогло установить контакт, и я в хорошем настроении вышел из конюшни. Если бы не предстоящая поездка в Вологду, я ради эксперимента влил бы процентиль в друидизм, но сейчас мне нужно больше боевых стихий, так что это место заняла тень. Итого теперь семь единиц.

Во время массовых битв быстрое передвижение и манёвренность зачастую важнее огневой мощи. Так что план был наращивать эту стихию до пятнадцати, а потом снова браться за огонь. По поводу некромантии я не беспокоился — насчёт неё у меня были отдельные соображения и к этой ветке магии я ещё вернусь.

Парочка дней пролетела быстро. Феликс родил новое детище зельеварения, опять перегнув палку — в этот раз Камнезор лишился абсолютно всех волос на теле, в том числе и ресниц с бровями. Но это было лучше, чем постоянно изнывать от жары и чесотки. Тем более, по словам Д’Арманьяка, волосы потом отрастут.

Елисей, конечно, погоревал, поматерился, но махнул рукой и принялся за работу, взяв зарок никогда больше не обращаться к торгашу по столь деликатным вопросам. Теперь он копил на приём к некроманту. Аничков за пятьсот рублей обещался исправить проблему с шевелюрой, и дед, памятуя пословицу: «скупой платит дважды», решил не экономить.

Во Владимир поехали я, Ломоносов, Феликс, Семён, Егорка и трое охранников из боевого крыла. Я хотел взять одного, но дядя Яро, узнав о цели поездки, нахмурился и настоял на своём. Пришлось уважить воеводу, но, возможно, он прав — я отправляюсь в столицу региона, и там всё что угодно может произойти.

Кстати, свои физические тренировки я перенёс на плац и теперь бегал и тягал железо вместе с остальными дружинниками, чем потихоньку вызывал расположение барятинских магов.

Добирались мы до города целый день, хоть и взяли с собой запасных лошадей. Товара всего ничего — шесть ножичков, но мы ехали не за этим, а на разведку с боем. Расположились в приличной гостинице. Семён с Егоркой и Феликсом в одной комнате, охранники — во второй и я с Ломоносовым — в третьей. В кармане звенели рубли. Мои рубли, заработанные собственным умом, и это чувство ни с чем не сравнить.

Хоть я и был богат в прошлом мире, но когда ты заново начинаешь взбираться к вершине, то чувствуешь каждый успех обострённо, как некие ступеньки.

Сначала я заглянул в ратушу и попросил аудиенции у князя Репнина. По словам писца, всё было забито на неделю вперёд, но у меня была особая бюрократическая магия, что расчищала все препоны — стихия целковых. Десять рублей и оказывается, что глава города «уже минут как двадцать освободился, проходите, пожалуйста».

Князь не удостоил меня классическим приветствием: просто коротким жестом показал, куда сесть, а сам в это время уминал щи вприкуску с жареной куриной ногой. Делал он это торопливо, отчего на короткую бороду попадали капли и волокна мяса. Дворянин покрутил кистью, что означало: «Давай быстрей, что там у тебя?»

— Я хотел бы получить разрешение на аренду под зачаровальную лавку. У нас есть собственная мастерская в Громовце, — я выложил образцы ножей на стол, Репнин хмуро кинул на них взгляд, шумно вдохнул носом и продолжил трапезу. — Четыре стихии, всё дешёво и доступно. Мой товар долговечней, чем у других мастеров, и хорошо себя зарекомендовал в Громовце.

— Ну, так езжай в свой Громовец, барон, — сказал князь, спешно вытираясь полотенцем и цыкая, чтобы выковырять застрявшие в зубах кусочки пищи. — У нас и без тебя хватает проходимцев, — он позвонил в колокольчик, и услужливый лакей тут же подхватил поднос с посудой и удалился.