— А как же вся эта кровь и бардак, который устроили разбойники. — попробовал возразить Гордей. — Если твоя дочь увидит это она испугается.

— Оставь, забудь. Успеется. — жарко шептала Арина. — Я приказала Любомиру ждать до восхода, прежде чем возвращаться.

Женщина подтянула юбку, обнажая крепкие бёдра и выдернула из волос последнюю скреплявшую их шпильку. Волосы чёрным водопадом обрушились на спину.

— А теперь замолчи и возьми меня. — приказала колдунья.

Гордей не стал спорить.

Когда взошло солнце Арина, поднялась, что бы найти среди разорённой кухни целебную мазь. Она ловко обработала порезы на теле Гордея. Ни в пылу боя, ни в пылу страсти они не помешали юноше показать свою доблесть.

Гордей уже поднялся, начал одеваться, когда Арина прильнула к нему, обняла его колени, запрокинула голову и призналась:

— Я хочу что бы ты был моим мужем, Гордей. Ты сильный и нежный, думаю, что мы могли бы любить друг-друга. — она прижалась щекой к его бедру.

— Останься со мной!

Гордей мягко высвободился из её объятий, подхватил свой меч и направился к двери, но женщина не сдавалась:

— Постой! Куда ты пойдёшь?

Гордей не ответил, он даже не обернулся, когда выходил за дверь.

— Глупый мальчишка! Я могла дать тебе всё чего хочет мужчина! — крикнула ему в след Арина и выдохнула, досадуя на себя. — Проклятье!

Выйдя со двора Гордей уже не мог себя сдерживать — он припустил бегом через поле, мимо рощи, мимо поваленного дерева, к реке. Он даже не заметил, как его окликнул возвращавшийся вместе с Огоньком и Софийкой, Любомир.

Обуреваемый крепкими чувствами юноша с разбегу вошёл в ледяную воду, начал колотить её, пытаясь выпустить гнев и стыд.

Как мог он, которого не сломила смерть на поле боя, который без сомнений и страха сражался с почти дюжиной разбойников, покориться какой-то женщине?! Её ласковые руки, блестящие глаза, чувственный рот, мягкие бёдра, раскрывшееся ему тёплое и влажное лоно, сломили его, лишили решимости, подчинили своей воле! Гордей зарычал от бессилия. Её слова о возможной любви, о возможной тихой и счастливой жизни на миг околдовали его разум, населили его мечтой о тихом счастье супружества. С нею он мог получить всё то, чего у него не было от рождения. В три года Гордей потерял мать, моровое поветрие унесло эту тихую женщину в обитель богини смерти, под светлое крыло Алькоры. Гордей потерял мать, а его отец Овсей жену и разум. Овсея сломила любовь к женщине и брага. Гордей не хотел повторять бесславную судьбу отца. Воинская слава? Почёт? Доблесть? Не уж-то он готов променять всё это на миску горячей каши и тёплую перину?! У Арины почти получилось его убедить. Почти…

— Нет! Я не отступлюсь! — прокричал Гордей в яркий лик дневного светила. — Клянусь, ни одна женщина не сможет сбить меня с выбранного пути!

После ухода Гордея, Арина не стала медлить. Придирчиво осмотрев устроенный разбойниками Ваньши погром, она вздохнула и стала собираться в дорогу. Оставаться на хуторе больше было не безопасно, да и Софийка подрастает не по дням, а по часам. Арина должна заняться поисками достойного мужа для дочери. Поездку в столицу больше не было повода откладывать.

Женщина вынесла два плетёных короба во двор, в них был уложен нехитрый женский скарб, который не успели испортить разбойники. Как же хорошо, что она успела припрятать всё самое ценное в тайнике. Никто не хранит золото и секреты лучше мертвецов. Арина улыбнулась. По пути в Артос они с дочерью заглянут на Тихую Могилу и заберут золото. В столице оно им пригодиться, что бы купить дом и жить первое время нив чем себе не отказывая.

— Мамочка, мы куда-то уезжаем? — встревоженно спросила Софийка.

Арина отвлеклась от хлопотных сборов.

— Да, дорогая, мы должны выступить до полудня. Разбойники могут скоро вернуться. — женщина обняла дочь.

— Но мы же подождём Гордея? — встревоженно спросил Любомир.

— Он не вернётся. — отрезала Арина.

— Почему?

Арина спустила рукав свежей рубахи, обнажив плечо и грудь, она показала синяки оставленные черноусым, но вслух произнесла:

— Он взял меня силой, после того как напал на посланника Ваньши. Он убил его без всяких сожалений. Гордей просто дикарь! Сделал со мною всё что хотел, а потом просто убежал. — пожаловалась Арина.

На лицах Софийки и Любомира застыло удивление, они не могли поверить своим ушам и глазам.

Арина подошла к Любомиру, положила ладони на его грудь, заглянула в глаза:

— Любомир, вы такой милый и любезный, не то что этот дикий кабан. Помогите нам пожалуйста!

Любомир залился краской: с одной стороны ему были приятны лестные речи Арины, с другой стороны — Любомиру было стыдно за поступок друга.

— Да, но что я могу сделать? — нерешительно промямлил Любомир.

Софийка отвернулась, прикрыла рот рукой, она не могла слышать того о чём просит юношу мать. Девушка потянула за удила Огонька к стоящей у крыльца повозке. Разбойники бросили её тут, впопыхах удирая от безумного Гордея. На пыльной земле виднелись следы крови.

Отвернувшись к повозке, Софийка горько и беззвучно заплакала. Правда ли то, что о нём говорит матушка?! Софийка не могла и не хотела верить в услышанное.

Арина тем временем увещевала Любомира:

— Поедемте в столицу с нами. Дорога туда долгая, а времена не простые. Разбойники за каждым поворотом. Да ещё этот безумец, Гордей совсем рядом бродит. Под вашей защитой, мне и Софийке будет спокойнее. На первое время, в Артосе, нас приютят родственники отца. А потом мы сможем купить дом на золото, которое я успела припасти.

Любомир отвел глаза в сторону:

— Возможно вы правы, Арина. Я многим обязан вам и вашей дочери. Вы приютили меня, дали стол и кров, лечили мою рану. Теперь, когда Гордей поступил с вами так подло, у вас больше не на кого рассчитывать кроме меня. Я согласен. Поедем в Артос.

Арина просияла.

— Я знала, что на вас можно положиться, Любомир. Отправимся немедля.

Весь день и всю ночь провёл Гордей на берегу реки. Он встретил новый день проснувшись под старой ивой в обнимку с мечом. Первая его мысль была о Любомире. Хочет он того или нет, Гордей должен вернуться за другом. Нет пользы в том, что бы оставаться на хуторе дольше. Загостились — пора и честь знать. Решено. Сегодня же они отправятся в путь. Он посадит Любомира на спину Огонька, что бы тот не утруждал раненную ногу, он отвезёт его обратно домой, в Белые Липы, где Любомира ждёт счастливое будущее с Маженной.

Хутор встретил Гордея молчанием: он не нашел друга в доме, где они провели почти всё лето, в доме Арины и Софийки тоже было темно. В очаге не горел огонь, угли уже почти остыли, пустой котелок для воды сиротливо лежал в углу. Подсыхающие лужи крови и неприбранный, пустой дом сказали Гордею больше, чем он хотел бы услышать.

Может они, опасаясь мести Ваньши, направились в убежище? Но нет, Любомир бы не стал уходить не оставив другу знак.

Знак, и правда, был. Уходя, Любомир оставил в доме колдуньи костяной гребень, подарок Маженны на их с Любомиром помолвку, с которым прежде никогда не расставался. И вдруг осознание случившегося накрыло Гордея, как морская волна. Внутренний голос поселившийся у него в голове после битвы у Высоких Бродов, прошептал горькие слова правды.

Колдунья говорила, что собирается в столицу, она не вернётся сюда после того, как он расправился с разбойниками. Никто сюда не вернётся! Его бросили, отреклись как от паршивого пса!

— Ты идиот, Любомир! Как ты мог! А как же Маженна, как же твоя мать?!

Звенящая тишина была ответом Гордею.

Охваченный злостью на неверность друга Гордей выбежал во двор, заглянул в конюшню, но там тоже было темно и пусто. Предатель Любомир увёл его Огонька с собою.

Что же делать? Куда ему теперь идти? Покинув осиротевший хутор, Гордей шёл через луг, сшибая головки маков и топча васильки. Ему нужно вернуться в Белые Липы, нужно рассказать Маженне, что её "милый Любомир" больше не вернётся к ней. Гордей не сомневался, что на его друге опробовала свои женские чары хитрая Арина.