— Сейчас? Разве мы не…

— То, что я не считаю его априори злом, не значит, что я считаю его добром.

— Хорошо, — Лассаэр взял небольшую паузу, вспоминая события былых дней. — Когда война была выиграна, и мы начали терраформировать Землю, ходили слухи о том, что где-то среди руин и пустошей нашего нового мира бродит Последний человек. Сначала никто не придавал этому значения, озабоченные подготовкой к следующему походу или же борьбой за власть в своих доменах. Но слухи множились. В какой-то момент многие демоны среднего круга начали паниковать, потому как стали появляться известия о том, что Последний человек научился калечить демонические души так, что те после смерти теряли возможность возвышаться.

— Низшие? Средние? Возвышаться?

— Мне говорить об Архонте или о демонах?

— Точно. Продолжай.

— Тогда один из Королей, точнее, Королева Похоти отправилась на Его поиски. После чего она и её последователи были спешно отозваны из вашего мира. Их заперли и с тех пор так и не выпустили. Эта новость взбудоражила всех и каждого в адских владениях. На Землю хлынули толпы демонических отродий всех мастей в поисках славы, пока нам, Королям, было запрещено туда отправляться. Иногда среди погибших демонов все же появлялись те, кто смог повторно возвыситься, и в ходе допросов мы, видевшие на их душах неизгладимые шрамы, довольно быстро поняли, что Он просто позволил им возвыситься вновь, чтобы сеять террор своим “уродством”. Демоны, существа, которые наводили ужас на всех и каждого во вселенной, впервые познали страх.

— Наверняка именно из-за этого боги и лишили его сил, но откуда эти силы появились?

— Этого я не знаю. В какой-то момент любопытство взяло верх надо мной, и я решил отправиться на старую Землю. Многие бароны и герцоги, повстречавшиеся мне там, носили на себе Его метки. И хотя никто этого открыто не признавал, шепот самых пугливых говорил о том, что эти метки были нанесены добровольно самими демонами.

— Он стал переманивать их на свою сторону?

— Не совсем так. Они это позиционировали как нейтралитет. Они не лезли в Его дела, а Он в их. Может быть еще обменивались информацией.

— …

— Это действительно неслыханные деяния. Демоны всегда умели договариваться, и даже в вашей культуре об этом знали. Но чтобы принуждать их договариваться силой или страхом — это было чем-то невероятным.

— И как же так вышло, что твоя душа стала принадлежать Первому Архонту?

— Мой договор гласил, что если кто-либо сможет одолеть меня в поединке, он получит власть над моей душой. И так я прославился как демон-дуэлянт.

— Чисто для справки, как долго ты так сражался?

— Боюсь, что моя память не может вместить столь долгий срок.

— И он тебя одолел в честном бою?

— Любой поединок один на один для меня честный. И да, Он меня одолел, а вместе с тем уничтожил ваш старый мир.

— Как?

— В ходе дуэли Он подорвал весь ядерный боезапас, еще не уничтоженный в ходе войны и последующего заселения. Судя по всему, все десять лет, что бродил по разрушенному миру, Он занимался подготовкой к этому дню.

— Звучит так, будто он не одолел тебя лично, а просто взорвал пару бомб, но ты теперь зовешь его лучшим дуэлянтом.

— Примерно так.

— … — Ваэль всерьез задумалась. — Ты не шутишь?

— Нет, госпожа. Он одолел меня, Его десятилетняя подготовка позволила это сделать.

— Да это же случайность!

— Случай и окружение — это такие же оружия воина. Он правильно воспользовался ситуацией.

— Да тебе просто не повезло напасть на него именно там, где ему было нужно!

— Сомневаюсь, что ему это было нужно. Он игнорировал меня в ходе схватки как мог.

— …

— Считаете, что все это глупости?

— ДА! Ты бесконечно предан человеку, который просто случайно тебя убил, когда убивал всех остальных и себя в придачу.

— Но разве не Вы пару минут назад поняли великий замысел своей богини? Разве не показалось Вам это случайностью? У вселенной есть не только чувство юмора, но и чувство ритма. Все оказываются там, где должны. И попрошу не забывать, что этот человек десять лет перед нашей дуэлью делал невозможное.

— Туше.

Риттер на нетвердых ногах вырвался из комнаты, заваленной старым хламом. Тьма вокруг продолжала кучковаться и систематически атаковать его, едва ли позволяя свободно бродить по дому. Но юноша не сдавался. И, хотя его уверенность, пусть и медленно, но таяла, он продолжал идти вперед и пытаться не накручивать себя.

— Я столько раз делал это, почему в этот раз так сложно?!

Риттер шел, касаясь руками стен, и не понимал, отчего его так терзают сомнения. Или… не хотел понимать.

“Я должен что-то сделать, или мы все здесь погибнем”.

— МЕЛИССА! — прокричал он, прекрасно понимая, что она не откликнется.

Подойдя к очередной двери и попытавшись её открыть, он обнаружил, что та заперта, и, развернувшись, побрел дальше.

“Раз заперта, чего пыт… Стоп!”

Он вернулся назад и со всей силы пнул ногой в область замка. Трухлявая дверь развалилась куда легче, чем ожидал юноша, из-за чего он немного завалился внутрь.

Риттера встретил зловонный запах гнили и мертвечины такой силы, что свалил бы с ног или вывернул желудок многим, даже подготовленным людям. Риттер подавил рвотный позыв. Тьма ненадолго отступила, и юноша поспешил изучить тела. Это были незнакомые ему путники, и прекрасно сохранившиеся одеяния никак не выдавали их принадлежности. Поддавшись привычке, Риттер решил обыскать останки. Но в этот раз вместо оружия или чего-то, что могло бы представлять ценность в данной ситуации, он попытался найти документы или любые другие опознавательные знаки, чтобы потом, когда все закончится, сообщить об обстоятельствах смерти этих людей.

Найдя все необходимое, Риттер уже собирался уйти, когда его взгляд упал на мечи, покойно хранившиеся в ножнах путников. Он хотел взять один из них в руки. Или даже взять оба. Но, несколько секунд посомневавшись, он заметил, как тьма снова начала к нему подступаться, и тут же устремился прочь из комнаты.

— МЕЛИССА! — вновь прокричал юноша.

Риттер продолжал исследовать дом. Проведя в поисках несколько часов и сорвав голос, пытаясь докричаться до своих спутниц, он все больше напоминал пьяного, шатаясь от бесконечных нападок скорби и сомнений. Он даже не смог придумать никакого плана, кроме как попытаться спасти Мелиссу и Агнолию. Ощущения были такими, будто он провел в этом месте целую вечность, и в какой-то момент Риттер уже почти верил, что он здесь абсолютно один, или что за очередной дверью найдет только мертвую спутницу. Последняя мысль обдала его ледяным дыханием, и голова в очередной раз прояснилась.

Совсем выбившись из сил, Риттер продолжал плестись по доскам настолько сгнившим, что тьма проглядывала даже через щели между ними.

Маленькая принцесса уже потеряла это прозвище для всех обитателей замка и королевства, кроме своего папы. Молодая девушка с длинными черными волосами давным-давно свыклась с шепчущимися тенями в своей спальне. Иногда ей даже казалось, что это тени боятся ее, ведь Агнолия все эти годы не переставала практиковаться в использовании оружия. В какой-то момент она устала скрывать это от матери и всех остальных и просто решила присоединиться к практикующимся рыцарям. Благородные воины тут же побросали оружие и отправились за королевой, вслед за чем последовали новые запреты. Но молодая принцесса, усвоив урок, пришла и на следующий день и попросту напала с деревянным мечом на одного из донесших на нее. Бедолаге пришлось защищаться, а у Агнолии наконец состоялся ее первый поединок. Так она постепенно всех приучила к тому, чтобы они фехтовали с ней.

Долгие годы тренировок и противостояния матери принесли свои плоды. Девочка сформировалась в прекрасную девушку, а мать поседела и уже была не в силах так напирать на нее. И хотя папа старался сохранять нейтралитет, он все же пытался поддерживать королеву. Девушка понимала почему и не держала на него зла.