Елена аж покраснела от негодования, это ж он сейчас в ее огород камень бросил, ее дебоширкой назвал. Ещё чуть-чуть и она ему все глаза выцарапает и волосы заодно проредит.
— Ах, ласковый и добрый характер, так, да? А чего ж ты тогда ласковую и добрую Варю, который год на расстоянии держишь?
— Елена! — окликнула подругу Варвара, но барышню было не остановить, она бесстрашно глядела в черные, как ночь глаза и Демьяна с каждым словом распалялась все сильнее.
— Видать чего-то не разглядел… Да? До сегодняшнего дня… А теперь кусай локти, гад ползучий, ведь она вся такая красивая, милая и добрая уходит с другим!
После ее слов в комнате воцарилась тишина, а двое спорщиков продолжали мериться взглядами. Братья Горынычи переглянулись, затем Радмир направился к очаровательной, но слегка разъяренной фурии.
— Мое очарование, — ласково молвил он, — может сменишь гнев на милость и позволишь отвести тебя на праздник? Обещаю, холить, любить и лелеять?
Вот, как после таких ласковых слов можно продолжать злиться? Елена прикусила губу, чтобы хоть немного сохранить лицо и протянула руку Радмиру.
— Надеюсь, мне не стоит напоминать, что появление главы тайной канцелярии сегодня на празднике более чем неуместно, — полюбопытствовать Андрей. Лицо градоправителя выражало всю гамму недовольства.
— С каких это пор меня должно заботить мнение Златопольских выскочек? — взгляд черных, как ночь глаз, вновь пал на Варвару. — Единственное, что меня волнует — безопасность моих людей.
Андрей намек расценил правильно, потому приобнял девушку за плечи и заявил:
— Рядом со мной она в полной безопасности!
Демьян косо ухмыльнулся, всем своим видом выражая сомнение в словах градоправителя.
Вскоре дома пустел, звенящая тишина эхом отдавалась в голове, давила на виски, снова и снова подкидывала картинку прекрасного видения. Эта улыбка, этот манящий взгляд. Нет, он не может, вот так просто её отпустить. Демьян поднялся и отправился переодеваться. Мы ещё посмотрим кто кого, чертов Горыныч.
Варвара Вестина
Уныние снедало душу, точило со всех сторон, как мышь кусочек сыра. Слова шефа больно ударили под дых. Барышня все пыталась вдохнуть, но ничего не выходило. Варя видела его взгляд, она видела восхищение на лице Демьяна. Но почему? Почему он так отреагировал? Почему разгневался и жестоко высмеял ее попытку прихорошиться? Она-то надеялась, что Демьян наконец-то заметит её, как женщину, и что у них потом все наладится? Ведь тот поцелуй несколько лет назад…
Варвара закрыла глаза припоминая. Шёл снег, за окном было белым-бело, пальцы Вари так замёрзли, что она их практически не чувствовала. Вот только возвращаться в тепло было слишком рано. Они с Демьяном шли по следу преступника, казалось, тот совсем близко, но шельмец прятался, а потом ускользал при помощи проклятой волшбы. Только Варя раз за разом находила его след не замечая колдовских преград.
В какой-то момент барышня ощутила тепло, легкое едва уловимое дуновение ветерка. Повинуясь интуиции девушка замерла, а следом ухватила Демьяна за руку и что есть мочи потянула на себя.
Мгновением позже воздух перед ними загудел, а потом выросла стена огня всего в пяди от них. Всё произошло настолько быстро, что Варя даже испугаться не успела, а Демьян быстро оттащил её прочь.
Пламя бушевало, шипел снег мгновенно таял и обращался в пар. Пищала птица случайно угодив в огненную ловушку. Только Варя глядела на пламя с ужасом, осознавая, что они чудом спаслись.
Когда огонь угас Демьян повязал колдуна. Оказалось, тот использовал последние силы, дабы сотворить пламя и уничтожить преследователей. Откат же был так силен, что мужчина не смог на своих двоих даже улицу покинуть, просто валялся посреди мостовой, выл, да кочевряжился.
Варю переполнял ужас, она замерла и ни на что не реагировала. Перед глазами всё ещё бушевал огонь. Демьян не сразу понял, что с помощницей не все в порядке, а потом всполошился не на шутку. Он успокаивающе гладил её по плечам, перебирал волосы, шептал что-то, а в конце-концов поцеловал. И это было так упоительно-сладко, дрожь отступила, девушка закрыла глаза и отдалась на волю новым, таким обжигающим ощущениям.
Может быть он тогда просто пожалел ее? Ну, вот зачем было целовать? Да ещё и так… нежно, сладко, исступленно… Зачем давать надежду, если нет чувств?
Барышня горестно вздохнула и тот час её пальчики оказались в плену теплой ладони Андрея.
— Краса моя, ты поникла из-за того, что он наговорил?
Варя попыталась улыбнуться, но получилось так себе.
— Я просто не ожидала таких слов…
— Тогда перестань думать о нём, постарайся забыть, — Андрей сжал ее ладошку тёплыми пальцами и ободряюще улыбнулся. — Сегодня вечером я буду смотреть только на тебя, мой восхитительный, самый прекрасный и неповторимый алмаз.
Барышня фыркнула на личике появилась первая робкая улыбка за этот вечер.
— Вот никак не могу взять в толк, все эти витиеватые комплименты мне говоришь ты или приворот в тебе?
Андрей поцеловал её пальцы и загадочно улыбнулся.
— Кто знает, душа моя, кто знает, — затем он посмотрел в её глаза, и Варе снова почудились розовые искры на дне зрачков, а значит приворот всё ещё действует и возможно его чувства навеяны проклятой волшбой.
Девушка вздохнула и поспешила перевести тему.
— Ты говорил замы Борзова будут сегодня на празднике?
— Златополь городок небольшой и столь грандиозные встречи мы устраиваем нечасто, но по обыкновению, на него приходят все мало-мальски состоятельные жители города… Замы Борзова из их числа… А вот мы на месте, — улыбнулся Андрей.
Варвара мысленно хмыкнула, а ведь на вопрос градоправитель так и не ответил. Её пристальный взгляд скользил по фигуре Андрея, он что-то знает но молчит. Не уж-то не хочет ей врать? Что ж скоро она все выяснит.
Мероприятие проходило в старинном тереме, да не в простом, а расписном. Крышу дома, умелые руки выкрасили в изумрудный цвет, стены мастера живописцы покрыли великолепными цветочными узорами. Оконные рамы старательно выбелили, оттого терем выглядел свежо и празднично. А уж резной узор на входной двери, можно было восхвалять бесконечно.
На улице стемнело, потому яркие всполохи света, что лились со всех окон притягивали взор. Внутри терема размещалось столько свечей, что глазам смотреть больно. Зато её платье, украшенное бисером, в таком освещении выглядело ещё роскошнее. Бусины загадочер переливались привлекая всеобщее внимание.
— А чей это дом? — полюбопытствовала барышня, разглядывая резные узоры. Внутри не наблюдалось роскошной позолоты, как любят делать в столице, зато каждая вещь тонко намекала на нескромные доходы хозяина.
Резные статуэтки животных украшали настоящие драгоценные каменья и жемчуг. Ковры радовали глаз необыкновенной мягкостью, а гобелены на стенах оказались вышиты исключительно шелковой нитью. Даже шторы на окнах были сшиты из дорогущей парчи, такую доставляют из-за моря, да из-за океана и цена на нее соответствующая.
— Помнишь, я рассказывал про клан Высокиных, это их родовой терем.
Варя обвела взглядом просторную светлицу и негромко изрекла:
— У хозяюшки этого дома прекрасный вкус.
Андрей кивнул и наклонился к ней.
— Только Высокину такого не скажи, его жена скончалась больше двадцати лет назад, во время родов.
— Ужас-то какой. А как же Вероника и Береника? Выходит они выросли без матери?
— Поверь, у них было всё, о чём только можно мечтать. А вон, кстати, и сам хозяин дома, пойдём, поздороваемся, — Андрей широко улыбнулся и потащил Варвару в сторону богато одетого незнакомца. — Вечер добрый, Антип Потапыч, рад видеть вас в добром здравии.
— Андрей, как приятно, что ты нашел время посетить мой скромный праздник. А это? — взгляд мужчины пал на Варвару, холодный такой и неприветливый, хотя добродушная улыбка не слезала с физиономии.
Высокин оказался мужчиной в возрасте, но все еще сохранил остатки былой красоты, густые волосы приобрели благородную седину, подбородок тщательно выбрил, потому и со стороны заметны чуть полноватые щеки, но при всем этом у мужчины отсутствовало кругленькое брюшко, наличием которого мог похвастать каждый богатей в столице.
