— Нет. Мой друг из того шоу, которое я снимал на Аляске, приехал в Лос-Анджелес по делам. Я показала ему город, и он расстроился, что я редко вижусь с вами, ребята. Он щедрый и богатый. Для него это ничего не значило, я уверена.

— По-моему, он больше чем друг, — говорит мама с вопросительной интонацией.

— Если бы это было другое место и время, возможно, он бы им стал. Проблема в том, что он живет на Аляске. У него даже нет телефона. Мы не можем встречаться на таком расстоянии, даже если захотим, — объясняю я.

Мой отец двигается в своем кресле.

— Ни один мужчина не бывает таким щедрым без причины. По-моему, ты его заинтересовала.

— А почему бы и нет? — улыбаюсь я.

— Значит, этот человек не хочет переезжать в Лос-Анджелес? — спрашивает папа.

Я качаю головой, раздвигая дымящийся кекс.

— Он ненавидит Лос-Анджелес, и, честно говоря, я и сама начинаю задумываться об этом.

— Тебе стоит вернуться домой, — не теряя времени, предлагает мама.

— Мы были бы рады, — соглашается папа.

Я хихикаю.

— Я знаю, что вы оба были бы рады. Черт возьми, я бы тоже. По крайней мере, тогда я смогу больше платить по своим студенческим кредитам.

Папа похлопывает меня по плечу.

— Ты же знаешь, я с радостью помогу тебе с этим счетом. Много добавить не могу, но кое-что может помочь.

Я наклоняюсь и полуобнимаю его.

— Я знаю. Ты так добр ко мне. Я что-нибудь придумаю. Кто знает, может быть, я вернусь сюда на некоторое время и все переосмыслю.

— Знаешь, кто недавно переехал обратно в город? — спрашивает мама.

— Майки Паркер? — думаю я, уже зная, почему она спрашивает.

Он был нашим соседом, и в детстве я была в него влюблена. Не то чтобы он меня так уж замечал. Он был на несколько лет старше и воспринимал меня как надоедливого ребенка.

— Как ты узнала? — задыхается она, на ее лице появляется впечатленное выражение.

— Это было в социальных сетях. Полагаю, ты еще не видела его со своей прекрасной женой и девочками-близнецами? — спрашиваю я.

Мамина улыбка на мгновение замирает.

— Нет. Но я уверена, что они милые. Он всегда был красивым.

Отличное спасение.

— Был.

— Его маме повезло, что она стала бабушкой, — добавляет мама в своей самой тонкой манере.

— Будь терпеливой, — напоминаю ей. — Сначала я работаю над тем, чтобы найти мужа. Папа задрал планку слишком высоко.

Я подмигиваю ему. И Генри тоже.

* * *

— Время истины, — говорит голос, когда я отвечаю на звонок.

— Джоли? — спрашиваю я.

— И Иви.

— Чем я обязана такому удовольствию? — встав с кровати, я тихонько закрываю дверь своей спальни.

— Мы ужинали с Генри, и он сказал нам, что вы встречались, пока он был в Лос-Анджелесе, — говорит Джоли.

Мог ли он действительно так сказать? Я как-то сомневаюсь.

— Вы имеете в виду фальшивые свидания, для камер.

— То же самое, то же самое, — смеется Джоли. — Но так ли это? — Как бы мне ни хотелось, чтобы ее слова оказались правдой, я не могу быть безнадежной дурой.

— Тогда продолжайте играть в жеманство, — продолжает она.

— На самом деле мы позвонили, чтобы спросить, не хочешь ли ты приехать сюда и увидеть ребенка этим летом.

— Подождите, а ты уже родила?

— Нет. Это, наверное, рекорд или что-то в этом роде, — простонала она. Иви уверяет сестру: — В любой день.

— Мы все говорили за ужином, и мы с Иви сказали, что внесем свою лепту, чтобы ты приехала сюда. Генри тоже предложил внести свою лепту. Он хочет увидеть тебя, девочка.

Я сжимаю руки на коленях.

— Боже, это так мило с вашей стороны, ребята. Но я не могу позволить вам тратить на меня такие деньги. Я все равно увижу тебя через несколько месяцев.

— Да ладно, не волнуйся о деньгах. Мы скучаем по тебе, — умоляет Джоли.

— Я не думаю, что смогу взять отгул на работе. Простите, что подвела вас, детки, — извиняюсь я.

— Ладно, не беспокойся. Тогда придется просто терпеливо ждать. Просто знай, что мы безумно по тебе скучаем.

После того как мы положили трубки, я тут же начинаю жалеть, что отказалась от ее предложения. Я действительно хочу снова увидеть Генри и моих друзей, но все равно это произойдет через пару месяцев, и я не хочу лишать их финансовой поддержки, когда визит так близок. Придется подождать.

Глава 21

Генри

Провести последний месяц в одиночестве, без Хлои, было просто ужасно. Ну, не совсем ужасно, потому что я по-прежнему люблю свой город, своих друзей и этот образ жизни. Но я все время представляю себе Хлою, и с ней все гораздо лучше.

Джоли и Джеймсон машут мне рукой, когда я направляюсь в оранжерею в центре нашего города. Джеймсон носит их дочь Джульетту в переноске, пристегнутой к его груди. Я тут же представляю себя на его месте и впервые не чувствую злости или страха по этому поводу.

Этот месяц дал мне много времени для размышлений. Видя людей с детьми в прошлом, я вспоминаю, что у меня уже должен быть… трех… и полуторагодовалый малыш и, возможно, еще один на подходе. Но злости больше нет. Сожаление, потеря, боль… все это лишь тень того, что было. Впервые в жизни я смотрю в будущее.

Я засовываю руки в карманы и напоминаю себе, что это все моя вина. Я видел, как Хлоя смотрела на меня, как опускалось ее лицо каждый раз, когда мы говорили о расстоянии между нами, о моем отъезде. Не то чтобы я хотел переехать в Лос-Анджелес. Это последнее, чего я хочу. И все же я всерьез задумался о том, не стоит ли мне проводить там чуть больше времени. Может быть, половину на половину?

Стоя на коленях перед грядкой, я погружаю руки в почву и нащупываю маленькие красные картофелины, выросшие за эту неделю, когда ко мне подходит Уэст.

— В последнее время я часто вижу тебя здесь, — замечает он.

— Это расслабляет, — я бросаю на него короткий взгляд, затем нащупываю маленькую картофелину и возвращаю взгляд к горшку, чтобы выловить ее.

Я кладу маленькую картофелину в сито. Когда их будет достаточно, я помою их и приготовлю жареные картофельные пирожки для Джоли и Джеймсона. У них и так было полно забот, и мы все старались побольше помогать им.

— Значит, у тебя был стресс, — заключает Уэст.

— Не совсем стресс.

— Тогда тебе было грустно, — решает Уэст.

— Может быть, немного. Думаю, я совершил ошибку.

Уэст опускается рядом со мной на колени и копается рядом со мной.

— В том смысле, что ты не попытался попросить Хлою присоединиться к тебе?

Сейчас он слишком хорошо умеет читать мои мысли. Впрочем, я уже не так изощренно выражаю свои чувства к Хлое. За последние несколько недель все объединились, чтобы измотать меня и выведать всю историю.

— Я не могу просить женщину отдать за меня свою жизнь.

— Это не то, о чем ты будешь ее просить, — возражает он. — Это будет начало жизни с тобой.

— Мы провели вместе всего неделю, — замечаю я.

Уэст раздраженно выдыхает.

— Так ты говорил много раз. И вот ты здесь, понимаешь, что все испортил. Вопрос только в том, как ты собираешься все исправить, чувак?

Я откидываюсь на пятки и смахиваю грязь с рук.

— Все идеи, которые у меня есть, немного безумны.

— Это хорошо. Женщины любят большие жесты. Что бы ты ни решил, просто сделай это, брат. Перестань сомневаться. Хватай быка за яйца.

— Прекрасный образ, — ворчу я.

— Используй любой образ, который тебе нравится, просто перестань хандрить и начни действовать. Иди и возьми свою девушку, Генри.

Пока я жарю картофельные пирожки на большой сковороде с животным жиром, я размышляю над советом Уэста. Не слишком ли он дикий? Не выдает ли он желаемое за действительное?

— Тук-тук, — окликает Нина, входя в мою хижину. Ее малышка Бетани сидит у нее на бедре. — О, здесь чем-то вкусно пахнет.

Нина не только как старшая сестра Джеймсона, но и как приютская мать для всех нас. Она и ее муж, Майлз, действительно научили нас жить здесь. Я достаю пирожки и выключаю сковороду, перехожу к ним и беру Бетани из ее рук. Она улыбается мне, широко раскрыв глаза.