Наконец я смотрю вдаль и думаю над ее обвинениями. Неужели я что-то упустила? Может, Генри посылает мне знаки? Я ничего не смыслю в отношениях… Неужели я должна в какой-то момент сказать ему, что он мне действительно нравится? Такую перспективу трудно обдумать всерьез.

Через несколько дней он уедет на Аляску и исчезнет из моей жизни, по сути, навсегда. Нет. Никаких признаков не было, даже если бы я хотела, чтобы они были. Это все мой разум играет со мной.

— По крайней мере, у меня была веселая неделя перед тем, как он отправится домой и исчезнет из моей жизни.

Бет демонстративно закатывает глаза и бежит вниз по склону. Я изо всех сил стараюсь бежать за ней.

* * *

Поскольку я скоро покину свой временный гостиничный рай, после похода с Бет я решаю отправиться домой, чтобы немного прибраться. Если меня не будет несколько дней, значит, мне придется приложить некоторые усилия, чтобы побороть тараканов, которые поселились здесь с тех пор, как я уехала.

Когда я прихожу, у входной двери меня ждет большая коробка. Я не могу понять, что это такое, поэтому затаскиваю ее внутрь и разрезаю скотч на верхней части дверным ключом. Это какое-то устройство. Освобождаю его, достаю инструкцию и понимаю, что это очиститель воздуха. Он обещает удалить запахи и загрязняющие вещества из вашего дома.

Должно быть, это от Генри. Кто еще мог удивить меня таким дорогим подарком? Я бы написала ему смс, чтобы подтвердить, но у него нет мобильного телефона. Покупка одного из этих малышей была предметом моих мечтаний.

Возможно, в прошлом мне следовало приложить больше усилий, чтобы заставить это место работать, но обычно я чувствую себя парализованной, когда дело касается моей квартиры.

Когда уборка закончена, я просматриваю почту и вижу очень выгодный купон на пиццу. Я знаю, что Генри будет отсутствовать до самого обеда, встречаясь со своей семьей, поэтому решаю сделать заказ, а потом принять душ. Накинув халат и замотав волосы полотенцем, я выхожу из ванной, и тут раздается стук в дверь. По привычке я заглядываю в глазок. Доставщика пиццы нет.

Вместо него — мой сосед Роб, держащий в руке коробку и широко улыбающийся. Он мотает головой, и кажется, что он пытается заглянуть в глазок. Я быстро пригибаюсь и тихонько задвигаю цепной замок на место. Через мгновение я отваживаюсь посмотреть еще раз, как раз тогда, когда он снова стучит, и издаю испуганный писк. Его глаза расширились, и он явно услышал меня.

— Хлоя? Я слышу, что ты там. Мне по ошибке принесли твою пиццу. Пахнет очень вкусно. Может, если ты оденешься, я зайду, и мы сможем разделить кусочек.

— Одеться? — мой желудок подпрыгивает, а сердце начинает бешено колотиться в ушах.

Почему он сказал именно это? Не мог же услышать, как работает душ? Ведь ванная не имеет общей стены с его комнатой.

Он снова стучит, на этот раз более настойчиво.

— Ну же, Хлоя. Открой дверь, — его тон вдруг стал слегка раздраженным.

Почему он не может просто поставить коробку на место и уйти домой?

И тут мне в голову приходит мысль. Даже если он прикоснулся к ней всего на секунду, должна ли я действительно доверять тому, что еда все еще безопасна для здоровья? Я решаю выбросить пиццу, когда он уйдет. Но тут мне в голову приходит страшная мысль. А собирается ли он уходить? Он явно знает, как проскользнуть мимо замков на моих дверях. Он уже делал это раньше. Я бросаю взгляд на маленькую цепочку.

— Это очень грубо, Хлоя, — огрызается он, тон теперь откровенно раздраженный.

Я бросаюсь к комоду и быстро надеваю джинсы и толстовку. Я чувствую себя слишком уязвимой для того, чтобы оставаться голой в халате. Когда я натягиваю свитер через голову, я слышу звук, от которого у меня замирает сердце. Он стучит по дверной ручке. Что с ним такое?

На этот раз, когда он позвонил, его тон снова стал милым.

— Хлоя, я беспокоюсь о тебе. Ты ведь не потеряла сознание? Хлоя?

Он настойчиво стучит и продолжает греметь ручкой. Я обвожу глазами комнату, пытаясь придумать план действий. Я замечаю свой телефон на столе и ножи на стойке. Двигаясь как можно тише, я достаю из ящика свой самый большой нож, а затем хватаю телефон.

Пальцы дрожат, когда я отправляю текстовое сообщение на номер 911 со словами: «Пришлите полицию, мой сосед пытается проникнуть в мою квартиру». Сначала появляется автоматическое сообщение, а через секунду диспетчер отправляет ответное сообщение с просьбой сообщить адрес. Я смотрю на дверь, и каждая молекула в теле дрожит от страха. Я всегда могу достать пожарную лестницу и попытаться вылезти в окно. Но сколько шума это вызовет?

Роб все еще стучит в дверь и зовет меня по имени. Паника накрывает меня, и все вокруг кажется замедленным и нечетким. Я понимаю, что больше не могу ждать помощи. Ползая на локтях, я достаю из-под кровати пыльную лестницу и подношу ее к окну. Роб стучит все громче, но я уже не обращаю внимания на шум. Я раздвигаю тяжелое окно и вытаскиваю лестницу из пластикового покрытия. На мгновение изучаю ее, жалея, что не разобралась с механизмом раньше, но замечаю два широких крюка наверху и закрепляю их на подоконнике. Металлические перекладины лестницы с грохотом падают вдоль кирпичного здания в переулок.

Быстро оглядываюсь на дверь и вижу, что ручка все еще на месте. Неужели он сдался? Я кладу телефон в карман и оставляю нож на подоконнике, поднимаюсь и перекидываю одну ногу через порог на всякий случай. Тяжело дыша, я смотрю то в переулок, то на дверь, как пойманный кролик. Как только я начинаю надеяться, что он ушел, вижу, как засов медленно поворачивается. Он действительно входит! Новая волна паники захлестывает меня.

Я оглядываюсь назад, в переулок. Теперь у меня нет выбора. Высота никогда не была моим другом, а меня трясет так сильно, что я едва могу держать себя в руках. Неужели я действительно могу это сделать? Вылезти в окно и спуститься по лестнице? Времени на обдумывание своего плана у меня уже нет, потому что Роб толкнул дверь, и она с грохотом распахнулась, когда цепочка натянулась. В щели появляется его лицо, он пытается оглядеться, но угол двери не позволяет ему увидеть меня. Высунув вторую ногу в окно и положив вес на лестницу, я тихо молюсь, чтобы она меня выдержала. Я смотрю себе под ноги и делаю первый шаг вниз.

Когда я поднимаю глаза еще раз, чтобы убедиться, что Роба нет рядом, я вижу, как он возится с цепью. Я возвращаю взгляд на лестницу и сосредоточенно делаю каждый маленький шаг, держась так крепко, что болят костяшки пальцев. Лестница настолько неустойчива, что сильно трясется, пока я спускаюсь. Наконец, я приближаюсь к краю, но ее длины недостаточно, чтобы достать до земли. Мне осталось опуститься на четыре фута или около того. Я опускаюсь так низко, как только могу, пока не повисаю на руках, а затем отпускаю их. Ударившись о землю с сильным шлепком, мои ноги жжет от соприкосновения с асфальтом.

— Хлоя! — я слышу, как мое имя выкрикивают сверху… и одновременно из конца переулка.

Я оглядываюсь на улицу, и, к моему полному шоку, Генри бежит ко мне. Когда я поднимаю глаза, то успеваю заметить лицо Роба в тот момент, когда он исчезает в моей квартире.

— Ты его видел? — задыхаюсь я, когда Генри обхватывает меня руками.

— Я видел его. Хлоя, ты дрожишь как осиновый лист. Ты в порядке? Что случилось? — Генри изучает меня, проводя по мне руками, чтобы проверить, нет ли повреждений.

Мы видим вспышки огней на улице, и мои ноги несут меня к ним. Генри обнимает меня, пока мы идем к полицейской машине. Когда полицейские выходят, то обращают на меня внимание. Должно быть, я выгляжу досмерти напуганной, потому что они сразу же спрашивают, звонила ли я. Я киваю.

— Да. Я только что сбежала через окно. Он зашел ко мне в квартиру.

Двое офицеров поднимаются наверх, чтобы проверить ситуацию и попытаться поговорить с Робом. Я могу только представить, что он им расскажет. Когда они возвращаются, то сообщают мне, что следов взлома нет. Они также говорят, что мой сосед не открыл дверь, чтобы поговорить с ними. Чертов ад. Ничего не оставалось делать, как взять у меня показания. Я объясняю все, что помню, но когда я говорю о том, что он знал, что я принимаю душ, Генри сжимает кулаки.