Сколько раз я видела, как он зажимал девушек, где застанет. У них слёзы на глазах, а Келси наслаждается. Такая мерзость!

— Так, что там дальше произошло, когда вы мой господин, приехали к брату? — прошу я продолжить рассказ.

— Я ведь просил называть меня по имени, — хмурится Рагнар.

Просил, но я как-то не восприняла его просьбу всерьёз. Воспользовалась возможностью отвлечь его, чтобы приёмный отец не получил по заслугам.

— Рагнар, — после некоторого колебания говорю я, — Рагнар.

Я готова пропеть его имя с крыши замка. Он оставил свою страну, приехал в империю ради меня. Своей историей Рагнар помогает мне обрести уверенность в себе. После сцены в столовой я совсем раскисла, считая, что никому не нужна.

— А дальше я приехал к императору и предложил укрепить военный союз браком. Гио отказался жениться на моей сестре, да мне это и не нужно было, — улыбается Рагнар. — Я и не предлагал ему Лагерту. Гио сам сделал такой вывод.

— Почему? Он не знал, что у него есть сестра?

— Не знал. Пусть эту историю он тебе сам расскажет. Хорошо? — я киваю. — Скажу только, что я сразу понял, что вы с ним одной крови. Запахи очень похожи.

— И ты, Рагнар, — повторяю его имя, потому что мне хочется его произносить. А вспыхнувшие глаза жениха служат подтверждением, что ему нравится, как звучит его имя у меня на губах, — рассказал ему о том, что мы одинаково пахнем?

— Конечно, рассказал, а ты думала, что я буду молчать? — удивляется он моему предположению.

— Нет, конечно, — отвечаю я честно.

Но меня всё же волнует эта его фраза про династический брак. Она пульсирует в сознании, и я никак не могу от неё отделаться.

— Почему ты тогда сказал, что у нас с тобой будет династический брак, если знал, что мы истинная пара?

Рагнар словно игнорирует мой вопрос о династическом браке. Он играет моими волосами, подносит локоны к лицу, вдыхая аромат, пропускает сквозь пальцы длинные пряди.

— Рагнар, я уже не в первый раз задаю этот вопрос, а ты уходишь от ответа, — меня это начинает изрядно нервировать. Ладони покалывают ещё сильнее. Браслет, сдерживающий магию, горит огнём, обжигая кожу руки.

— У меня сейчас опять магия выйдет из-под контроля, — предупреждаю я его. Рагнар лишь хмыкает в ответ. Вот и разбери, что он хочет этим хмыканьем сказать.

— Ты, что радуешься этому? — скорее удивляюсь, чем злюсь я, вспоминая его бездыханное тело, распластанное у стены. Я не хочу повторение того ужаса.

Он же выглядит донельзя довольным, словно нашёл карту, где помечено место с кладом.

— Моя малышка Велена, — целует он меня в ушко, — твоя магия усиливается в моём присутствии, и это нормально.

Рагнар самодовольно улыбается, словно моя магия, это его заслуга, а не папы с мамой. И вообще, что это, Хель его побери, значит? Опять словечки Рагнара. Уж больно глубоко он пробрался в моё сердечко.

— Почему нормально? — Я что из него клещами должна вытягивать всё вытягивать. Молчит, будто не в моей спальне находится, а у неприятеля на допросе.

Он притягивает меня поближе и утыкается носом мне в ключицу. Ему, что жизненно необходимо постоянно дотрагиваться до меня? Целовать время от времени вдыхать мой запах.

— Мой зверь реагирует на твою магию, усиливая её, это подтверждение истинности нашей пары, — с удовлетворением говорит Рагнар, а я пожимаю плечами. Где доказательства, кроме его слов?

Если бы я не знала, что ему нужна только сестра императора, то поверила бы. Хотя…он же говорил о том, что приехал забрать девушку с запахом, как на моём платке. Может, и стоит поверить?

— Не боишься, что я опять не справлюсь с магией и ты снова получишь удар, — пытаюсь я охладить его ликование.

— Не боюсь в прошлый раз, ты применила запрещённый приём, — улыбается Рагнар и проводит пальцем по моим губам.

От этого жеста у меня опять мысли спутались, сердечко забилось часто-часто. Губки невольно приоткрылись в ожидании поцелуя. Рагнар жадно смотрит на меня решая, то ли сейчас съесть, то ли посмаковать ещё, продлевая удовольствие.

— Какой приём? — Язык отказывается меня слушаться, во рту пересохло. Я с трудом сглатываю и провожу язычком по губам. Взгляд Рагнара темнеет.

— Велена, твоя невинность искушает больше, чем… — он запнулся.

— Больше, чем кто? — мне уже любопытно, что он имел в виду.

— Так, что ты хотела узнать? — переводит он разговор на другую тему. Раз не хочет говорить, наверно, скрывает что-то важное.

— Первое, что ты не договариваешь? Почему переводишь разговор на другую тему? — раз у нас пошёл откровенный разговор, то пусть до конца отвечает на мои вопросы.

— Отвечаю на первый вопрос, раз уж ты такая любопытная, — он улыбается, — ты искушаешь больше, чем женщины, которые умеют это делать профессионально.

Я потупилась и, кажется, покраснела. Во всяком случае я чувствую, как к щекам прилила кровь. Он разжёг моё любопытство, но я воздерживаюсь расспрашивать о таких женщинах. Мало ли что он может подумать. Вдруг решит, что раз интересуюсь, то я тоже такая. Но вот на том, какая такая воображение даёт сбой.

— Второе, какой приём я применила? Я ничего не применяла? — теперь я пытаюсь, чтобы он забыл мой неуместный для приличной девушки вопрос.

— Ты отвлекла меня запахом, и я пропустил магический удар, — Рагнар уже не ухмыляется. Наверно воспоминания не из приятных. Во всяком случае у меня уж точно.

— Так, ты же говорил, что я не пахну, — настойчиво пытаюсь понять, что не так с моим запахом.

— Так, ты и не пахла, — по голосу я чувствую, что Рагнар уже устал отвечать на один и тот же вопрос. — В тот вечер я впервые почувствовал тот самый запах, за обладательницей которого я и приехал. Я был настолько ошеломлён, что пропустил твой магический удар.

— После получения того злополучного платка мой зверь сошёл с ума. Я порадовался, что мне есть что просить за свою помощь. Получив согласие на брак, я приезжаю к невесте и не чувствую запаха. Скажу честно, сначала я почувствовал себя обманутым. Я обнюхивал тебя, уже не таясь и не соблюдая приличий.

— Какая досада, — притворяюсь сочувствующей я.

Но Рагнара не так-то просто обмануть, он чувствует ложь. Все оборотни чувствуют обман.

— Представь себе досада, — невозмутимо отвечает он. — Но, что меня удивило больше всего, так это то, что мой зверь даже без запаха принял тебя.

— Да, действительно странно, — на этот раз искренне разделяю я его чувства.

— Меня к тебе так тянуло, что я готов был убить любого, кто посмотрит на тебя. А запаха не было. Я не понимал, в чём дело. Все признаки истинной пары, но только без запаха.

— Поэтому ты сказал про династический брак? — возвращаюсь я к мучившему меня вопросу.

Рагнар удивлённо смотрит. Для него, видимо, важнее, чтобы я пахла как надо, а не мои чувства по поводу замужества.

— Да, и поэтому тоже, — наконец-то отвечает он. — Я просто не понимаю, что тебя так задело? Чем плох династический брак?

Я вижу, что он не понимает разницы. Неужели так сложно увидеть разницу?

— Ну, — я задумываюсь как бы так ответить, чтобы его не обидеть и отвечаю так, как велит мне сердце. Искренне и честно. — Династический брак, это без любви.

— Какая же ты ещё наивная, Велена, — вздыхает Рагнар. — Ты мне столько крови попортила только из-за того, что считаешь, что в браке государей нет любви.

— А разве не так? — искренне удивляюсь я. — Даже истинность пары исключает любовь. Только притяжение на инстинктах, разве не так?

— Насчёт истинности ты, пожалуй, в чём-то права, — как ни странно, соглашается со мной Рагнар. — Но династические браки не всегда без любви.

— А как же у нас? Между нами нет любви, только влечение, — признаю я то, что отрицать уже бессмысленно. Он и сам видит, что я увлечена им.

— Влечение, это уже немало. Влечение тела — порождает желание, влечение — ума — порождает уважение, влечение души — порождает дружбу, а все три влечения — порождают любовь. Между нами уже есть влечение тела, а на одном крыле далеко не улетишь, — то ли в шутку, то ли всерьёз говорит Рагнар.