— Мы едем? — спрашивает он, вырывая меня из паники.

Я пытаюсь завести машину, но даже не могу снять ногу с тормоза.

— Я ничего не вижу из-за такой погоды, — говорю я. — Мы можем немного подождать?

Его глаза мечутся, когда он оглядывается.

— Я умею водить, — говорит он и отстегивает ремень безопасности.

Я качаю головой. Передача управления автомобилем незнакомцу — это определенно плохая идея. Я уже поставила под угрозу свою безопасность, позволив ему сесть в машину, так что не собираюсь отдавать чертовы ключи.

Он выдыхает и вытирает рукой мокрые волосы, прилипшие ко лбу.

— Боже, я не хотел этого делать.

Мое сердце учащенно бьется, как только слова слетают с его губ. Волосы встают дыбом у меня на шее. Мое периферийное зрение исчезает до белого пятна, когда мое тело паникует, прежде чем мозг понимает, что, черт возьми, происходит. Он проводит рукой по волосам, обнажая татуировку в виде черепа с пулевым отверстием прямо под линией роста волос.

Тревожные звоночки взрываются в моей голове.

Мужчина наклоняется и вытаскивает что-то из заднего кармана брюк.

— Или ты поведешь, или я поведу, — спокойно говорит он. Несмотря на то, что я никогда не видела пистолет так близко, у меня нет никаких сомнений что именно его он держит в своей руке. Но он не целится в меня, пока я не хватаюсь за дверную ручку. — Не делай глупостей, красотка. — Его голос мягкий, почти чувственный. Он не нервничает, но его спокойное поведение заставляет паниковать меня.

Я отдергиваю руку назад и кладу ее себе на колени.

— Теперь веди машину.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Страх на ее лице заставляет меня на мгновение почувствовать вину за то, что сделал и что мне придется сделать. Я надеялся угнать какой-нибудь кусок дерьма и оставить водителя на обочине дороги, вероятно, мертвым, но нет, я оказался в машине с милой молодой девушкой. Это не идеально, но как есть. Я не позволю факту, что она — женщина, повлиять на мои планы. Процесс запущен, и теперь пути назад нет.

Сжимаю пистолет, который украл из простого B & E по дороге сюда. Я надеялся найти немного денег, но этого будет достаточно. Оружие принесет мне деньги, так или иначе. Вооруженное ограбление было бы просто еще одним пунктом в моем растущем списке преступлений. Такими темпами я ознакомлюсь с ним уже на следующей неделе, и я не планирую активно его избегать. Это то, кто я есть сейчас.

Преступник.

Ее руки дрожат на руле. На ее безымянном пальце левой руки бриллиант. Я поджимаю губы. Замужем? Фанатский, блядь, вкус. Часть меня надеется, что мне не придется делать мужа этой девушки вдовцом, но другую часть меня действительно не волнует, если я это сделаю. Каждый человек — ступенька на моем пути к свободе. Мне все равно, кто это. Мне все равно, кем является эта девушка или ее чертов муж, если на то пошло.

— Куда мы едем? — она спрашивает. Ее голос такой тихий, что я почти не слышу его из-за дождя.

— Просто продолжай ехать на юг.

— Я не могу. — Ее глаза расширяются, и дыхание вырывается изо рта. Страх на ее лице исходит не от меня, что не имеет никакого гребаного смысла. Это другое.

Я смотрю на фиолетовую кроличью лапку, свисающую с зеркала заднего вида, и хихикаю так тихо, что она не слышит из-за дождя. Это точно не ее счастливый день.

— У тебя нет выбора. Чего ты так боишься, кролик?

Ее глаза перескакивают на мои, и я киваю в сторону ее талисмана на удачу.

— Ты не понимаешь… — Она качает головой, как будто не хочет объясняться с человеком с пистолетом на коленях. Справедливо.

— Тогда заставь меня понять! — из-за моего повышенного тона она начинает дрожать сильнее, и машина сворачивает с дороги. Когда она снова качает головой, я наклоняюсь и кладу руку ей на горло. Она пищит, когда моя теплая кожа соприкасается с ее, но я не сжимаю ладонь.

— Я спрошу тебя еще раз, кролик. Чего ты боишься? Кроме меня. — Она чувствует себя такой маленькой и уязвимой в моих объятиях.

Ее темные глаза расширяются, и она прерывисто выдыхает.

— Он убьет меня, — шепчет она. Слова срываются с ее губ, как будто ей больно их произносить.

У меня сводит челюсть. Кто так чертовски напугал эту девушку? Кого она боится больше, чем сбежавшего преступника рядом?

Я напоминаю себе, почему я здесь. Ее личная жизнь не имеет для меня значения.

— Не мои проблемы. Ты поедешь туда, куда я тебе скажу, а потом будешь свободна.

Ее горло дергается под моей ладонью, когда она сглатывает, и делает вид, что опускает взгляд на дорогу.

— Хорошая девочка. — Я убираю руку и позволяю своим пальцам скользнуть вниз по ее шее, почти до выпуклости ее груди, прежде чем отстраняюсь. Я не мог не сделать этого. Прошло так чертовски много времени с тех пор, как я прикасался к женщине. Ей повезло, что у меня больше самоконтроля, чем было десять лет назад. Тогда поездка прошла бы совсем по-другому. И я почувствовал бы себя намного, блядь, лучше.

Я так сильно облажалась. Я не должна была пускать его в свою чертову машину. Он бежит от чего-то, но мне нужно бежать домой к чему-то. Часы на приборной панели показывают время, зловеще приближающееся к девяти.

Мой телефон звонит, и на экране появляется его имя. Мои пальцы спешат отклонить вызов, но мужчина рядом со мной хватает меня за запястье и вместо этого нажимает кнопку ответа. Я смотрю на него и качаю головой. Он сильнее сжимает мою руку.

— Селена? — раздается голос из динамиков автомобиля. Я застыла от страха. Мужчина рядом со мной хлопает меня по щеке достаточно сильно, чтобы вернуть в настоящий момент, и я могу только надеяться, что мой муж этого не услышал.

— Привет… привет, извини, плохая связь из-за дождя, — говорю я, мое горло сжимается.

— Почему ты не дома?

— Мне пришлось остановиться. Я ничего не видела на дороге.

— Ты знаешь, что это неправда. Я слежу за трекером на твоем телефоне. Ты едешь не в том направлении. — В его словах таятся обвинения, как будто он думает, что я сбежала от него. Я бы никогда не смогла этого сделать.

Лицо мужчины напрягается. Он хватает мой телефон с подставки на приборной панели, роняет его на пол и разбивает ботинком. Мой рот открывается, когда на меня обрушивается тяжесть произошедшего.

— Трекер? — спрашивает он, качая головой, что выглядит чертовски осуждающе для человека, который держит меня на мушке.

— Это сложно.

Он смотрит на меня, прежде чем опустить взгляд.

— Веди, кролик. — Он указывает вперед стволом своего пистолета.

Кролик? Я ненавижу, что он так меня называет. Я не хочу получать от него прозвища. Я хочу накричать на него и сказать, чтобы он называл меня Селеной или вообще никак, но когда открываю рот, слова застревают у меня в горле. Мельком вижу его сильную челюсть и понимаю, что ему, вероятно, было бы все равно, если бы я сказала ему, что ненавижу это прозвище. Я ничего о нем не знаю, но он не похож на понимающего человека. Он похож на психопата, который осуждает меня за мой жизненный выбор, но это не я угнала машину с женщиной, чтобы сбежать от чего-то.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Девушка не перестает грызть свои гребаные ногти, когда мы въезжаем на парковку захудалого мотеля примерно в часе езды к югу от того места, где она меня подобрала. Уже темно, и дождь не прекращается. Ритмичный звук капель и постоянное постукивание ее ногтей по зубам сводят меня с ума. В этот момент я хочу отрезать ей пальцы, чтобы прекратить шум.