— То есть ты считаешь, что Гантэр проиграет? — поднял брови Феликс.

— Ты прекрасно знаешь, что я всегда предполагаю самый худший из вариантов, мой беспокойный друг. Так легче продумывать дальнейшие действия. Даже если завтра Гантэр проиграет, и его убьют, у нас останется Мавис… Кстати, ты уже придумал как мы будем ее защищать? — с хитрецой спросил он, прижав к телу ножны со своим ржавым мечом. — У меня, по правде говоря, есть план: мы можем переодеть тебя в женское платье и привязать…

— А ведь у Анастериана еще есть алхимик. — не слушая Джаспера, задумчиво обронил Феликс. — Гантэр сказал, что он очень сильный. Он ведь может и взорвать тут все…

— Хватит уже тратить слова на всякую несуразную чепуху! — протянул Джаспер. — Тебе сколько лет, друг? Ты действительно считаешь, что претор стал бы держать алхимика?

— Анастериан может. — без тени сомнений сказал Феликс, уставив невидящий взгляд на огонь.

Джаспер лишь фыркнул и снова приложился к кружке. — Я уверен, что этот так называемый алхимик, всего лишь обычный аптекарь, который готовит для Анастериана целебные порошки и малиновый чай. — не отрываясь от кружки сказал Джаспер, от чего его голос приобрел небольшое эхо.

Слова Джаспера немного успокоили Феликса. Остаток вечера они провели за разговорами о знаменитых алхимиках, а Феликс поведал другу еще несколько историй о том, как просаживал свои гонорары за игрой в кости. Феликс не помнил, как потом дошел до палатки. Возможно, его добродушные слушатели из числа никсов сами донесли его до ближайшего спального мешка, или Феликс своими силами дополз до него. Вот только проснулся он в нескольких десятках шагов от того места, в котором он похоронил остатки вчерашнего вечера и воспоминаний.

Не открывая глаз, он слышал, как вокруг него снуют люди, а их возгласы, словно пудовый кузнечный молот, били по внутренностям его головы. Еле разлепив глаза, он нащупал свой походный мешок, который использовал за место подушки. Уже собравшись найти в нем меха с водой, он вдруг услышал, как кто-то подошел прямо к нему, а через мгновение на него хлынул ледяной водопад. На мгновение Феликсу показалось, что он оказался на дне холодной реки, и он тут же замахал всеми конечностями, в бессмысленных попытках выбраться на воображаемый берег, где ему не будет грозить опасность утонуть. И только спустя несколько секунд он понял, что находится на твердой земле, а тот, кто окатил его из ведра, уже ушел будить кого-то еще.

— «Пусть Владыки отрежут тебе руки и засунут их в зад, сукин ты сын! Нельзя же вот так бессовестно будить людей!» — отплевываясь и протирая глаза подумал Феликс.

Как только его глаза стали видеть, а голова освобождаться от хмельного тумана, Феликс понял, что уже наступило утро, хотя небо и было еще темным и пасмурным. Тяжелые стальные тучи, словно тоже готовясь к сражению, облачили в свои серые доспехи все небо. Вот-вот должен был пойти дождь.

Поднявшись на ноги, Феликс взял в руки мешок и побрел к опушке леса, попутно вглядываясь в расплывчатые лица проходящих мимо людей. Выйдя на край поляны, он увидел, что рядом с лесом уже собралось не меньше тысячи воинов, выстроившихся в несколько линий. Впереди стояли всадники с длинными копьями и мечами. Некоторые держали в руках штандарты, которые из-за отсутствия солнца выглядели как сухие листья на голой ветке в последние дни осени. На лицах воинов, под стать погоде, застыло угрюмое выражение. Все взгляды были устремлены в другой конец поля.

Но как только Феликс последовал их примеру, и посмотрел на армию короля, небо пронзила ярка вспышка, за которой последовал оглушительный раскат грома. Тут же снова налетел ледяной ветер, сдувая с Феликса последние остатки сна, и заменяя их липкими объятиями страха. Небо над его головой стало быстро чернеть, словно Владыка Весов пролил на него свои божественные чернила, готовясь записывать будущие грехи воинов. Глядя на все это действие, Феликс невольно сделал шаг назад. Рука сама собой метнулась под рубашку, сжав в кулаке святую розу Силестии, которая висела у него на шее.

— О пресвятая Дева-Искупительница, любимая Дочь Роз, помоги нам пережить этот безрадостный день. Направь к нам свою благочестивую воительницу Зулу, дабы она наполнила наши сердца отвагой. — начал бубнить он, зажмурив глаза. Проведя несколько лет в Белланиме, даже самый отъявленный еретик проникнется верой в святую Силестию. Закончив молиться, Феликс открыл глаза и снова посмотрел на небо, сам не понимая зачем. Может быть в надежде, что его слова будут услышаны и к ним на помощь действительно явится одна из великомучениц. Но увидев, что небо все такое же темное и равнодушное к его словам, он принялся быстро чертить у себя над сердцем звездный крест Шести Владык взывая уже к другим богам: — О Великие Владыки…

— Что ты тут делаешь?

В своей молитвенной лихорадке Феликс совершенно забыл, что вокруг него находятся живые люди. Прикосновение к его плечу было таким неожиданным, что он подпрыгнул на месте. С бешено колотящимся сердцем, он обернулся и увидел высокую фигуру Делроя.

— Ты должен находиться вместе с Мавис в дубовой роще. — он указал в сторону маленького подлеска, который находился чуть в стороне от поля. Там, на фоне раскачивающихся деревьев, стояло несколько неясных фигур.

— А где Гантэр? — зачем-то спросил Феликс, хотя и сам знал ответ.

— На переговорах с Анастерианом. — ответил Делрой, устремив взгляд между рядов воинов на середину поляны. — А теперь убирайся побыстрее, если не хочешь лишиться жизни раньше времени.

Быстро кивнув, Феликс поспешил в сторону, которую указал ему Делрой.

— Подожди. — раздался голос у него за спиной.

Обернувшись, Феликс увидел перед своим носом что-то длинное и блестящее. И только через секунду до него дошло, что Делрой протягивает ему меч.

— Чт… Что это? — рассеяно пробормотал Феликс.

Делрой быстро посмотрел на меч, словно проверяя, не подсовывает ли он своему другу деревянное весло за место клинка, а потом снова перевел суровый взгляд на Феликса.

— Оружие. Оно поможет тебе куда лучше, чем бессмысленные молитвы.

— Но я не умею… Я никогда…

— Держишь за рукоять. Бьешь острым концом. — прервал его бормотание Делрой.

Взяв меч в дрожащие руки, Феликс почувствовал странную, приносящую умиротворение, тяжесть. Кожаная рукоять была мягкой и прохладной, а лезвие, словно серебряный факел, разогнало тьму страха. Почувствовав себя уже не таким беспомощным, он уверенно посмотрел на Делроя.

— Я понял.

Увидев решимость в глазах маленького никса, Делрой одарил его ободряющей улыбкой, которая больше походила на звериный оскал.

— А теперь поспеши к Мавис и остальным. — сказал он, и направился к рядам воинов.

Проводив его оторопелым взглядом, Феликс поудобнее перехватил ножны с мечом, и поспешил в безопасное место. Рядом с ним все еще сновали суровые мужчины, на ходу завязывающие кожаные ремешки на доспехах, и стягивающие бечевкой длинные волосы, которые у некоторых доходили до плеч. Пробираясь между деревьев, Феликс внезапно уловил неприятный удушливый запах, напоминающий одновременно аромат смолы, гнилой травы и алкоголя. Через несколько шагов он увидел и сам источник этого запаха.

У большого раскатистого вяза стояла бронированная военная карета, которую в империи называют «кастеллами». Укрепленная со всех сторон стальными пластинами, она выглядела так, словно ее создал однорукий подмастерье, который целую неделю не выходил из запоя. Железные листы наезжали друг на друга, а в некоторых местах наружу выглядывали кривые, покрытые черной копотью гвозди. Было видно, что раньше это была обычная карета, которую в спешке переделали под кастеллу. Из ее решетчатых окон поднимался густой красный пар, который, словно грозовая туча, пульсировал изнутри разноцветными вспышками света. Впереди кареты были запряжены три здоровенных горгоны, которые рыли своими чешуйчатыми лапами землю и недовольно фыркали, когда ветер относил красный пар в их сторону.