Мальчики смотрят слева направо, словно ожидая, что кто-то на них набросится, но после заявления Романа на вечеринке и раскола в семье я бы не удивилась. Перья взъерошены, люди на взводе и хотят присоединиться к тому, кто, по их мнению, окажется на вершине, а каждый, кто сделает неправильный выбор, будет наказан. Парни были снисходительны, дав семье несколько дней на обдумывание и принятие правильного решения, потому что в конце концов любой, кто выступит против этих трех засранцев, уже будет считаться мертвым.

Мы подходим к задней двери, и мой взгляд скользит по ней. На первый взгляд, она выглядит так же, как любая другая дерьмовая старая задняя дверь на заброшенном складе, но, приглядевшись, понимаешь, что это твердый металл с передовой системой запирания, которую мой мозг даже не может понять. — Что за черт? — Я вздыхаю, делая шаг назад, чтобы получить более широкий обзор, понимая, что все здание сделано из этого материала, но невооруженным глазом, оно выглядит совсем не так.

Леви усмехается и подходит к клавиатуре, вводит код и наклоняется. Мой рот открывается, когда прибор сканирует его глаза, и я удивленно оглядываюсь.

— Это не просто сканирование его глаз, — говорю я, не в силах осознать все это. В смысле, черт! Это выглядит как дерьмо, которое можно увидеть в фильме о Джеймсе Бонде.

Маркус ухмыляется, когда дверь открывается и автоматически отъезжает в сторону, пропуская нас внутрь.

— Сканер сетчатки был моей идеей, — с гордостью говорит он. — Чертовски круто, правда?

— Супер круто, и совсем не чересчур, — ухмыляюсь я, следуя за парнями внутрь.

— Мы делаем то, что должны делать, — говорит Леви, выходя перед нами, как будто знает это место как свои пять пальцев. — Такие люди, как Джиа Моретти, сделали бы все, чтобы найти подобное место. Мы должны защищать его.

Мои брови взлетают вверх.

— Тогда почему твой отец дал тебе доступ? Разве он не вычеркнул бы твои глазные яблоки из системы, чтобы не впускать тебя?

Роман пожимает плечами.

— Если бы старый ублюдок мог, он бы это сделал.

Мы заходим в темную комнату и проходим вторую проверку безопасности, прежде чем открывается еще одна большая дверь, проливая свет в темное пространство. Мои глаза вылезают из орбит, когда я вижу перед собой безумие. Это как торговый центр в Рождество. Люди работают как рабы, выкладывая товар пачками.

— Что это за чертовщина? — вздыхаю я, следуя за мальчиками, когда они входят в лабораторию. Я не могу не заметить, как здесь холодно, и, оглядываясь по сторонам, понимаю, что все, что я вижу, — это идеально сложенные и готовые к употреблению препараты, каждый из которых помечен маркировкой Джованни.

— Как все это сюда попало? — Спрашиваю я, не в силах оторвать от всего этого взгляда, пока иду за парнями.

Маркус оглядывается на меня.

— Никак. Все производится прямо здесь.

— Что? — Я хмыкаю, делая паузу и снова осматривая гигантскую комнату. Возможно, я что-то пропустила. — Где?

— Внизу, — говорит Маркус. — Этот место глубиной в три этажа. Мы храним все здесь сложенным для удобства распространения.

— Ни хрена себе.

Дерзкая ухмылка растягивает его губы, когда я закатываю глаза, понимая, что эти ребята гораздо глубже проникли в бизнес своего отца, чем я изначально думала. Черт возьми, они даже кажутся мозгами всей операции.

Мы останавливаемся перед большой металлической дверью, и Роман вводит код на клавиатуре. Маленькая лампочка трижды мигает красным, а затем загорается зеленым. Мы слышим, как отпираются большие металлические замки, после чего Роман толкает дверь и входит внутрь.

Я с широко раскрытыми глазами слежу за тем, как мы переходим к святой троице компьютерных технологий. Компьютеры стоят на каждом столе, большие, маленькие, даже с закругленными экранами. Есть вещи, которые я никогда раньше не видела и не знаю, что они делают, но, черт возьми, они выглядят дорого. Сомневаюсь, что даже у ФБР или ЦРУ есть такие технологии. Неудивительно, что ребятам так долго сходило с рук то дерьмо, которым они занимаются.

— Привет, Мик, — говорит Роман, подходя к парню, руководящему самой сложной компьютерной лабораторией в мире. — Как дела?

Парень, Мик, поднимается со своего рабочего кресла, и когда он поворачивается к нам лицом, его глаза встречаются прямо с моими. Он явно не ожидал, что я приду с ними. Он смотрит на меня с опаской, но быстро решает, что раз мальчики меня приняли, значит, все в порядке.

— Привет, чувак, — говорит он, наклоняясь к Роману и делая то странное движение рукой, которое делают парни, прежде чем обнять его и похлопать по спине. Он приветственно кивает Леви и Маркусу, а затем поворачивается лицом к большой стене из матового стекла.

Я с любопытством наблюдаю, как он обходит свой внушительный стол и направляется к стене, нажимая на кнопку, от которой у меня снова отвисает челюсть. Матовость на стекле исчезает, открывая вид на огромный склад с лучшей точкой обзора, позволяющей увидеть все углы помещения.

Все рабочие занимаются своей работой, а я на дюйм приближаюсь к стеклянной стене.

— Никто даже не моргнул, — бормочу я, чертовски хорошо зная, что если бы я была по ту сторону стекла и трое сыновей босса только что вошли, я бы, по крайней мере, рискнула бросить украдкой взгляд. — Они просто настолько дисциплинированны, или им насрать?

Мик ухмыляется с гордым блеском в глазах.

— Мы здесь полностью скрыты. Это похоже на двустороннее стекло, которое ты можешь увидеть в комнатах для допросов в полицейских сериалах. Мы видим их, но они не могут видеть нас.

— Ни хрена себе, — выдыхаю я, полностью впечатленная.

— Да, — говорит он. — Не буду врать, меня это впечатлило, когда я только начал здесь работать, но количество выпотрошенных неудачников, оторванных яиц и прочего тупого дерьма, свидетелем которого я стал, потому что они не знали, что я смотрю, делает это немного менее крутым.

— Может, вернемся к теме? — Говорит Роман со скучающим видом. — У нас нет всей ночи.

Мик прочищает горло, и его глаза чуть расширяются, доказывая, что, хотя он и в дружеских отношениях с Романом, он все еще чертовски его боится, и я не виню парня. Он, вероятно, тот самый чувак, которого Джованни нанял, чтобы тот вычищал все камеры наблюдения в городе, когда мальчики решают улизнуть ночью.

— И так, — говорит Мик, кивая и перемещаясь так, чтобы у каждого из мальчиков был равный обзор склада. — Все идет точно по графику. Завтра вечером у нас начинаются поставки, и несколько местных парней в течение следующих нескольких часов заберут товар. Однако отправление в Мексику несколько задерживается.

— Почему? — Роман рычит, его острый взгляд возвращается к Мику.

— До нас дошли слухи о готовящемся рейде. Они ожидают, что мы выступим завтра, поэтому мы решили повременить несколько дней. Мне не удалось связаться с вашим отцом, поэтому я и позвал вас сюда. Подумал, что у вас будет информация на этот счет.

— Кто их предупредил? — Спрашивает Леви, подходя ближе к стеклянной стене и медленно оглядывая каждого из рабочих.

Мик качает головой.

— Я проверил всех, просмотрел записи их телефонных разговоров и отследил их передвижения. Наши ребята чисты. Информация пришла откуда-то еще.

— Черт, — говорит Маркус, его взгляд падает на Романа. — После вчерашнего бала это мог быть кто угодно.

Роман кивает, глубоко задумавшись, его губы сжимаются в тонкую линию.

— Продолжай отслеживать, — говорит он парню. — Что касается груза, я хочу, чтобы ты им занялся. Лично договорись с клиентом, даже не говори водителю, куда он едет и что везет, пока он не покинет мой склад.

Мик нахмуривает брови, и в его глазах что-то вспыхивает.

— Твой склад? — спрашивает он. — Происходит что-то, о чем мне нужно знать?

Роман смотрит на своих братьев, а затем снова обращается к Мику.

— Грядут перемены, — говорит он. — Не высовывайся, и все будет хорошо. Ты мне нравишься, Мик. Я не хочу, чтобы ты давал мне повод заменить тебя. Это понятно?