Нужно было развернуться и бежать на другой конец города, прыгнуть в городское озеро и смыть ее запах, но что толку, он въелся в мою память уже навсегда.

Шли молча вперед по ночной улице. Я не знал, что говорить, не умею разговаривать с женщинами. Девушка зябко обхватила себя руками.

– Замерзла, – пожалел, что пришел в одной рубашке, мог бы предложить ей куртку.

– Немного, – ее мягкий хрипловатый голос вызвал дрожь желания. – Плащ совсем не греет, он больше для красоты, – она пожала хрупкими плечиками под широким красным плащом.

– Зайдем, погреемся? – кивнул на кофейню, мимо которой мы проходили. Там еще горел свет, возможно, работает.

– Хорошо, – ответила она и улыбнулась. Мне снова захотелось смять ее губы в требовательном поцелуе. Лучше бы она не улыбалась.

Мы сели за столик, попросив два американо. Самое то, чтобы выветрить хмель. Я разглядывал ее, подмечая то, как она морщит свой носик, попробовав горячий кофе и обжегшись. Снова улыбается, испытывая мою волю на прочность. Начала что-то рассказывать о себе, хотя я даже не спрашивал. Разговором она пыталась скрыть смущение, когда я ловил ее на рассматривании моего лица. Уверен, в других обстоятельствах она бы со мной не пошла. Но сегодня особенный день.

Осмелев, начала дурачиться. Накинула на меня свой плащ, развлекаясь, смелая благодаря хмельным пузырькам в крови.

Сказала: «Теперь ты будешь за красную шапочку, а я тебя съем. Аррр!»

Потом подперла белой ручкой свою нежную щечку и уставилась на меня. Сладкая моя, это я тебя съем. С громадным удовольствием.

******************** Визуалы наших героев)

Мы просидели до закрытия. Она много говорила, а я просто слушал. Сначала на отвлеченные темы, потом она загрустила и рассказала про родителей. Похоже, родители – наша общая боль. Пожалел ее, погладив маленькую белую ручку, и усмехнулся, когда на ней появились милые пупырки. Ну почему ты такая милая? Сердце билось тяжело и гулко от желания, но я сдерживался, не торопясь отпускать это сладкое видение.

Не зря я держался от невинных девушек подальше, сложно хотеть то, что получить нельзя. Было бы проще, будь я подонком, как мой отец, но такой мразью я не буду никогда.

Мы долго говорили, но имени я не спросил намерено, чтобы оставить в памяти лишь ее образ и запах. Она отчего-то тоже не стала спрашивать моего имени. И правильно сделала. Ей лучше скорее забыть обо мне.

Вышли из кафе, стало совсем прохладно. Пора заканчивать наше свидание, вот и сказочке конец. Махнул проезжающему мимо ночному таксисту и повернулся к ней.

– Прощаемся? – тихо спросила она.

– Пора, – нехотя выдавил я и притянул девушку к себе. Втянул воздух глубоко, жадно, впитывая ее запах каждой клеткой тела. Прижал и поцеловал. Последний раз.

Лучшая ночь в моей одинокой жизни. Внутри хотелось выть и перегрызть руку, которой открывал дверцу машины.

Таксист поржал, что волк сажает к нему красную шапочку. Это ненадолго разрядило обстановку. Хотя странно, что он сказал это, видимо нутром почувствовал мою суть, «костюма» на мне не было.

– Парень, что-то ты не то делаешь, отпускаешь девушку, а она ведь не хочет, – сказал мужик.

Перевел взгляд на свою сладкую девочку. И мне не хочется, но так надо.

– Довези ее в целости, иначе ноги вырву, – сказал я, и мужик сразу перестал улыбаться.

– Как скажешь, – буркнул он.

Провел рукой по нежной щечке. Прощай, сказочная моя.

Долго смотрел вслед машине. Забудь меня, а я тебя никогда.

Лиза

Дура! Какая я дура! Я же была на все с ним согласна, а ему и не к чему была моя готовность. Зачем тогда провожал? Телефона не попросил, даже имени не узнал. И я его не спросила, постеснялась.

Вот такие мысли метались поутру в моей больной голове.

И ему не нужна, никому. Горько вздохнула и села на кровати.

Как мне хватило смелости, да что там, безрассудства, чтобы попереться в ночь с незнакомым человеком? Он же мог сделать со мной все, что угодно, но не сделал. Эх.

Глянула на стул рядом с кроватью. И костюм вернуть забыла. Поняла, что пришла домой не в своей одежде, только, когда стала ее снимать. Сил хватило только на то, чтобы написать Белле, как она просила. Подруга не хотела меня отпускать с незнакомцем, но я поклялась написать ей, когда вернусь домой. Остальным было все равно, куда я пойду. Они поприкалывались с меня и забыли.

Белка удивилась, что я пришла домой ночью, а не утром, обещала заскочить днем и все обсудить. Мне не хотелось говорить об этой ночи или хотелось. Не знаю.

Спустилась вниз. Бабуля уже напекла моих любимых сырников и сидела за столом, поджидая, пока я выйду.

– Доброе утро, родная, – я поцеловала морщинистую щеку.

– Доброе, моя хорошая, как вчера погуляли?

– Весело, бабуль, мне понравилось, – старалась говорить бодро, но разве бабушку проведешь.

Она прищурилась и внимательно посмотрела на меня, а потом начала спокойно есть. Я было расслабилась, но она добавила:

– Что на самом деле случилось, расскажешь?

– Ничего особенного.

– Кого-то встретила? – ничего не скроешь от этой мудрой женщины.

– Встретила, но он не захотел продолжить знакомство, номер мой не взял, – обида явственно прозвучала в голосе.

– Наверно, у него есть на то причина, – ответила бабушка.

– Я ему не понравилась – вот и вся причина.

– Не может такого быть! – совершенно искренне возмутилась бабуля, а я не смогла сдержать улыбки. Вот, кто действительно любит меня безо всяких но и не. Она не видит моих недостатков. Уверена именно такой и должна быть настоящая, искренняя любовь.

Тут позвонили в дверь, ничего себе. Быстро Белка прискакала. Видимо не терпится обсудить все, что произошло с нами в эту необыкновенную ночь.

– Привет, Лизок, ну что, было? – я помотала головой, кивнув в сторону кухни, намекая, что там бабуля, и нечего так орать.

Белка виновато пожала плечами.

– Кофе будешь? – спросила подругу. Она кивнула.

– Доброе утречко! – Белка легко влетела на кухню и традиционно обняла бабушку.

Я налила ей бодрящий напиток и себе уже вторую чашку. Нужно же как-то прийти в себя.

– Баба Катя, нужен ваш совет, я тут познакомилась с одним, ну точнее с двумя, – Белла многозначительно посмотрела на меня с намеком, что раз ты не колешься, то моя очередь вещать.

– И? – оживилась бабуля. Еще одна сплетница на мою голову.

– Оба красавчики, – вздохнула Белла, пододвигая к себе пиалочку с малиновым вареньем и тарелку с сырниками.

– Главное, чтобы мужчина не догадывался, что ты о нем на самом деле думаешь, а то быть беде, – задумчиво проговорила бабуля.

– Что ты имеешь ввиду? – я удивленно посмотрела на нее.

– Женщине уверенность в собственной привлекательности придает шарм, а мужчине дает слишком много свободы.

– Хочешь сказать красавчиков, которые знают о том, что они красивы лучше обходить стороной?

– Да, мужчина не должен быть избалован, иначе сядет на шею и ножки свесит.

– Но как же, – возмутилась Белка с полным ртом, – если все-таки любишь его?

– Молчи, как партизанка на допросе и ни за что в этом не признавайся.

– Баба Катя, а у тебя был любимый? – спросила подруга.

Я задумчиво слушала их обсуждение и прикидывала, что, возможно, потому что была слишком податлива, тот парень и не захотел меня больше видеть. Надо было строить из себя недотрогу, но он слишком мне понравился, плюс непривычное состояние, которое мешало трезво оценивать свои поступки.

– Каждый раз я выбирала не того, – тем временем продолжала бабуля, – Если бы замужество было олимпийским видом спорта, я могла бы тренировать сборную страны. А вам нужно выйти замуж один раз и навсегда. Хочу, чтобы вы, девочки, не повторяли моих ошибок и была счастливыми.

– Бабуля, если бы все зависело только от нас, – пригорюнилась я, а Белка снова с интересом посмотрела на меня.