Аина ждала Элизабет, пока та дописывала контрольную по алгебре, напротив кабинета математики. Девушка созерцала печальный танец дождевых капель за окном, как неожиданно за её спиной раздался знакомый с недавних пор голос:

— Аина! Рад тебя видеть!

У Аины перехватило дыхание, стук сердца гулко отдавался в ушах. Заменив бешеный ужас и безудержное желание убежать отсюда как можно дальше, на отчуждённость и безразличие, девушка развернулась к своему кошмару лицом.

— Влад! — фальшивое до приторности самого сладкого в мире пирожного удивление вмиг превратилось в едкий, как желчь, сарказм. — А я думала, мой труп сейчас ты был бы рад увидеть гораздо больше.

— Что ты, Аина! Откуда такие мрачные мысли, — изумился парень, округлив кристально ясные глаза цвета безоблачного небосклона.

— Не притворяйся идиотом, Влад! — яростно шагнула к нему Аина, оказавшись лицом к лицу со своим врагом. Влад был на полголовы выше её.

Зелёные глаза девушки полыхали пожаром чёрной ненависти, казалось, один их взгляд может испепелить каждого, на кого он обратиться. Деланное изумление на лице парня преобразилось в зловещее торжество.

— Что ж, значит, ты всё знаешь, — вкрадчивым, будто мурлычущим голосом, произнёс Влад, левы уголок его губ пополз вверх, изогнув рот в ту самую злобную усмешку, что Аина представляла раз сто за прошлый вечер. — Полагаю, Кустемп рассказал?

— Правильно полагаете, Владислав Панитор, — гневно и презрительно ответила девушка.

В жутких глазах промелькнуло уважение.

— Так будет даже интереснее, Аина, — тем же тембром продолжил парень, оглядев снизу вверх лицо девушки.

— Снова попытаешься меня убить? — надменно усмехнулась Аина.

— Не сейчас. Сейчас твой рыцарь из ХIХ века будет следить за каждым твоим шагом, я подожду. Подожду, пока ты снова расслабишься, удостоверишься в своей мнимой безопасности, потеряешь контроль над ситуацией, перестанешь ждать подвоха. Ну, или страх до такой степени сведёт тебя с ума, что ты превратиться в жалкого параноика, вздрагивающего от каждого шороха, боящегося каждой тени, и тогда время, когда я приду за тобой, станет единственной минутой, когда ты перестанешь жить в постоянном страхе, и ты, даже будешь мне рада. Рано или поздно я приду за тобой, Аина. И чем дольше будет продолжаться охота, тем вкуснее потом будет добыча, — мягким шёпотом проговорил Влад, проведя рукой от плеча Аины к локтю, обхватив его ладонью.

Страх, словно змея, пополз от этого прикосновения по всему телу, вытеснив даже ярость и гнев. Страх, он сжал все внутренности в стальной хватке, даже дышать стало тяжело. Перед глазами снова возникла та тёмная комната с ядовитым дымом, и девушка отступила на шаг назад, освобождая руку.

— Аина? — раздался приближающийся звонкий голос, слева от неё.

К потомственному инквизитору и сгоревшей в будущем от собственного ритуала ведьме подошла Карина Голубкова.

— Привет, — дружелюбно кивнула она Аине. — А ты, я так думаю, Владислав Панитор? — Карина повернулась к парню, и её дружелюбие как ветром сдуло, тон стал холодным и надменным.

— Мы знакомы? — сдержанно удивился Влад.

— Боюсь, с тобой нет, а вот с твоими предками очень даже. Например, твой прапрапрапрадед, Вениамин сжёг меня на костре в 1837 году.

«1837? Это не тот год, когда Рен стал бессмертным?» — попыталась вспомнить Аина.

— 1837? — скепсис отразился на лице парня. — Неужели, и кто же ты?

— А точно, я забыла представиться, — голос девушки наполнился фальшивой виной. — Карина Во́ронова.

— Карина Воронова? — недоверие на лице Влада уступило место настоящему ужасу. — Нет, этого не может быть, — испуганно пролепетал парень.

— Да что ты? — ядовито улыбнулась древняя ведьма. — А вот, тем не менее, так оно и есть.

— Но как? — Влад был ошеломлён и сбит с толку, таким неуверенным Аина его ещё никогда не видела. — Самозванкой ты не можешь быть, ведь род Вороновых исчез в ХIХ веке, и упоминаний о нём больше нет.

— Да! Ваша семья уничтожала мою, пока ни уничтожила полностью! — яростно прошипела Карина, ткнув пальцем в грудную клетку парня.

— И твоей могилы, а, соответственно, и надгробной надписи нигде нет, потому что…

— Потому что после сожжения человека в вашем огне, куда вы, гениальные алхимики, — девушка наигранно закатила глаза, — добавляете какое-то специальное вещество, остаётся лишь прах! Никто не хоронил ведьм в ХIХ веке после казни Мракгардской инквизиции, ведь хоронить было попросту нечего! — прокричала разгневанная Карина в лицо наследнику рода Паниторов. Вдохнув и прикрыв на секунду глаза, Воронова уже спокойно продолжила. — Отлично, путём сопоставления некоторых исторических фактов, мы пришли к выводу, что я настоящая Карина Воронова.

— Но как? Как это возможно? — Влад выглядел бесконечно потерянным.

— Моя душа переродилась в новое тело, в это, кстати, несильно отличающееся от предыдущего, — показала на себя рукой девушка. — Души ведьм, хотя может быть и души всех людей, перерождаются, как выяснилось, — тут она на несколько мгновений задумалась, но быстро вернула своё внимание к диалогу. — Итак, я здесь, снова в моём любимом городе, который почему-то так не любит меня, — Карина усмехнулась. — Я здесь не просто так. Я возродилась, чтобы отомстить. И в план моей мести входит твоя смерть, инквизитор, — девушка смерила презрительным взглядом Влада. — Но если ты ещё раз будешь угрожать Аине или если от рук Паниторов пострадает хоть одна ведьма, я заберу не только твою жизнь, я заберу твою душу. Пока не знаю, как именно, но поверь, я найду способ. И тогда после смерти ты исчезнешь навсегда, ты точно никогда не переродишься и нигде не найдёшь покоя, ведь просто будешь принадлежать мне, — медленно, словно внушая эти слова, сказала Карина, в её почерневших глазах был опасный, смертоносный блеск, улыбка олицетворяла настоящую угрозу. — Хорошего тебе, дня, Владислав, — как ни в чём не бывало, добавила ведьма. — Пойдём, — обратилась она к Аине, и девушки удалились.

***

Покинув третий этаж, они оказались на лестнице и стали спускаться вниз, следующий урок был в физической лаборатории второго этажа.

— Спасибо, — первой нарушила воцарившееся молчание Аина, посмотрев на спутницу, та шла гордой, независимой походкой, как ходят победители. Безразличный взгляд тёмно-карих глаз был направлен вперёд, сквозь толпу снующих туда-сюда школьников.

— Считай это ведьмовской солидарностью, — сухо отозвалась Карина. — Дело не в тебе, а в том, что ты наделена даром магии, а мы защищаем своих. Кроме того, из-за таких мерзких личностей, как тот, с кем мы беседовали минутой ранее, нас ведьм, осталось очень мало.

— Тебя действительно сожгли на костре в 1837 году?

— Да. А что тебя так удивляет? — холодно осведомилась девушка, переведя взгляд на одноклассницу.

— Жестокость. Человеческая жестокость. Как можно сжечь кого-то на костре? — с ужасом в глазах и нарастающим страхом внутри, недоумевала Аина.

Карина горько усмехнулась.

— Страх. Он толкает людей на немыслимые вещи. Ведьмовская сила всегда пугала людей, она не поддавалась какому-либо объяснению, она мощна и неуправляема. А то, что нельзя контролировать внушает страх. За страхом следует жажда уничтожения его объекта, чаще жажда убийства. Кроме того, любому плохому деянию главное найти хорошее, благое оправдание, а инквизиторы думали, что спасают людей, истребляя монстров — ведьм. Правда в том, что среди жертв этой «добродетельской» организации, действительно были опасные колдуны, настоящие чудовища и их нужно было остановить, — девушка неожиданно замолчала, устремив взор куда-то вдаль, казалось через материю времени и пространства. — Но были среди сожженных и убитых люди, которые провинились лишь тем, что не вышли цветом глаз или волос. Например, тебя, Аина, — Карина обратила внимание на глаза собеседницы травянисто-зелёного цвета и тёмно-рыжие волосы, — инквизиция тоже бы поймала.

— Она и поймала, — хмыкнула девушка в ответ. — А как они тебя нашли?