Вещала я тихо и вкрадчиво, без надрыва, но мои слова навеки отпечатались в сознании каждого посвящённого рыцаря. На конечной фразе по храму пронёсся студёный вихрь, принёсший за собой мглистую метелицу.

Снежный буран, набирая обороты, принудил соратников сгрудиться у алтаря. Призвав серп жнеца и резной кубок чёрного оникса, первой вспорола запястье, а затем перерезала вены остальным. Чаша в мгновение заполнилась свежей, одуряюще пахнущей жидкостью.

Не касаясь сосуда, приказала соклановцам выбрать и окропить кровью клинки. Каждый сделал, что должно, и только тогда я пустила кубок по кругу.

Со стороны могло показаться, что собравшиеся кружком вампиры устроили междусобойчик, но это было далеко не так. Ритуал требовал определённого порядка действий, и я чётко придерживалась заложенных в голову инструкций. Морана побеспокоилась о том, чтобы верховная жрица ничего не напутала, вытравив директивы на подкорке.

Испив кровавую чашу до дна, сподвижники, чуя, что это ещё не конец, оторопело застыли в ожидании, и они оказались правы. Вьюга, достигнув апогея, взвыла тысячью волчьих глоток.

Матово-чёрная поверхность алтаря вскипела, выдавливая из себя раскалённые добела перстни. Повинуясь внутреннему зову богини, участники действа протянули левые руки к центру жертвенника, я же по наитию простёрла правую.

Огненное железо, воспарив, заняло свои места на указательных пальцах. Пространство окрест наполнилось чадом подгоревшей плоти — никто даже глазом не моргнул. Боль никуда не делась, но новоиспечённые рыцари ордена, пребывая в трансе, не чувствовали ничего, кроме Её божественного присутствия.

Буря стихла так же внезапно, как и появилась. Дело было сделано. Два места остались вакантными — я решила их попридержать на будущее. Митяй был достоин стать магистром ордена, но, как мне показалось, не по Сеньке шапка.

Не того он уровня человек, чтобы принимать самостоятельные решения. Кесарю кесарево, а сталкеру — разломное. Его жизнь там, за гранью привычного мира, и не стоит требовать большего, пути всё равно не будет.

Мужика я вознаградила по-царски: дала вольницу жиночке, дочуркам, золотом осыпала так, что за десять поколений не истратить. Титулами, конечно, обошла. Достаточно гражданства, полного социального пакета, высокого поста главы разломных артельщиков и комфортабельного поместья на территории вотчины, а главное, я дала надежду.

Была у Митяя мечта — исцелить мужскую немощь. Гарантии никакой, само собой, ни один имперский маг-лекарь не мог сладить с аномальной бякой, но попробовать стоит, ведь я не отказалась от идеи попользовать сталкера в качестве подопытного.

Глядишь, моя кровь изживёт недуг, и будет прожжённому разломщику счастье, а то гуляют среди крепостных скверные кулуарные слухи об альковных авантюрах Агриппины. Злые языки поговаривают, что самого генерала Лютого понудила к соитию. Непроверенная информация была мне неприятной. Мысли о возможной ревности бессовестно прервал любопытный Безобразов, не дав насладиться незнакомым чувством:

— Ваше Высочество, а каковы цели ордена и прямые обязанности высших магистров?

— Недурственный вопрос, Рома, а главное, своевременный, в кавычках. Отчего бы вам всем не задать его до посвящения в рыцари?

Генералы не стушевались: вояки привыкли выполнять приказы вышестоящего начальства, для них-то как раз ничего не изменилось. Близняшки не успели прочувствовать, что такое вкус свободы. Нове вообще плевать: девчонка, узрев лик богини, вопросов лишних не задавала, а вот прочие призадумались.

— Какая тебе разница, княжич, мы вассалы Ольги Фёдоровны, что скажет, то и будем делать, — вставила три копейки Яра.

— Верно, я поклялась служить роду Нагих и от своих слов не отрекусь, — твёрдо заявила Лопухина, безотрывно глазея на переливчатую сталь клинка.

— Я, как и все, за любой расклад. С появлением княжны жизнь обрела смыслы. — Лё Гран красноречиво оглядела толпу сподвижников.

— Наше дело — война, — коротко высказался Лютый.

— Всё это прекрасно, господа магистры, но идёт вразрез с планами высших сил. Отныне вы служите не мне, а богине Ночи, Зимы и Смерти. Я лишь проводник воли Её, а задачи нам ставит фатум: никто не знает, куда завтра занесёт нелёгкая. Одно могу сказать: яркая жизнь гарантирована, как и не менее занятное посмертие.

Подняв над головой чёрное жало меча, громко и чётко обратилась к пустоте:

— Витязи мои! Именем своим заклинаю вас предстать передо мной как лист перед травой!

Заклятье призыва Морана в голову не вложила, пришлось импровизировать. Надеюсь, слова не имеют значения, важен посыл, отправленный в макрокосм.

Пространство перед жертвенным камнем пошло рябью, а затем с громким скрежетом дало трещину, и перед нашими глазами, поблёскивая футуристической бронёй, предстали восемь недавно погибших товарищей. От восьмёрки отделился ратоборец, по-военному козырнув, адресовался к главнокомандующему, то бишь ко мне:

— Легион явился на зов, командир! Твоё слово — и мы выполним любой приказ!

Что тут сказать?.. Я и сама удивилась, хотя виду не подала, ухитрившись сохранить невозмутимое выражение лица, а вот друзьям явно поплохело: генералы побледнели, девчонки отшатнулись назад, Нова, зашипев, обросла пластинами, словно бронтозавр, Безобразов ухватился за оружие. Я же заглянула в астрал, чтобы самолично убедиться, чего стоил вызов из Нави восьми умертвий.

Лучше бы не смотрела. Сырая сила таяла на глазах. Минута — и бойцы мёртвого легиона осушат реактор досуха. Это ж сколько энергии надобно, чтобы поднять полк по тревоге? Благодарствую, Мара, за подгон, более никчёмной опции не сыскать!

Ничего не ответив, так как язык к нёбу прилип, поклонилась в пояс и мысленно отдала команду: «Отбой».

Витязи, громыхнув латами, растворились в пространстве, лишь один, замешкавшись, быстро подошёл к Дашке и протянул той невесть откуда взявшуюся ромашку. Девушка кротко приняла презент, а когда ратоборец исчез, посерев лицом, брякнулась в обморок.

Моё физическое состояние было не лучше, а то и хуже. Источник катастрофически обмелел. Притулившись спиной к алтарю, ощутила, как потоки божественной энергии, расправляя иссушенные независимые каналы, наполняют тело. Понадобилось несколько долгих минут, чтобы прийти в себя, и всё это время я находилась под прицелами пристальных глаз.

— Чё вылупились, Дашку кто-нить подымет, или так и будете пялиться? — вопросила я, подивившись, как слабо и подавленно звучит голос.

— Ваше Высочество, так это правда? Смерть не конец? — не удержался Безобразов.

— Для вас, Роман, смерть лишь начало пути. Богиня Зимы щедра: служи ей, и твои деяния не останутся незамеченными, а коли веру предашь, то девять кругов ада с овчинку покажутся. Это всех касается!

— Оль, тебе плохо? — Заметив мою слабость, Лопухина решила протянуть руку помощи.

Остановив подругу, достала горсть чёрных батареек. После неудавшегося представления допинг не повредит. Знала бы, чем закончится призыв нежити, троекратно подумала бы: а надо ли оно мне? Раскатала губу, дурилка картонная, ничему жизнь не учит!

Не всё в подлунном мире так просто, как кажется на первый взгляд, а я ещё хотела взять под командование легионы Мораны. Вот тут бы мне и настал конец! Нет худа без добра: теперь хоть имею смутное представление, каково верховодить миром мёртвых и сколько жизненной силы требуется на нехитрые манипуляции.

Пару минут назад считала, что нахожусь на вершине пирамиды, а сейчас понимаю, что треклятая пирамида едва не погребла под собственным весом. Урок усвоен. Душа — дешёвка, когда в кармане рубль, а понтов на тысячу.

Благостная картина, где я стою на высоком холме и одним движением бровей гоню бесчисленные полки витязей в бой, растаяла утренним туманом. Пройдут годы, если не десятилетия, прежде чем раскачаю источник силы до величин, способных творить настоящие чудеса, а не те фокусы, что мне нынче доступны. Нет у меня никаких полков покамест, а может, и не будет вовсе. От прямых боестолкновений в ближайшее время, пожалуй, откажусь — жирок нагулять надобно. Лютому и Шороху необходима передышка и время на рекрутирование порядочного воинства, а там, глядишь, враги подумают хорошенько, прежде чем лезть на рожон. Подковёрной возни и подлых диверсий не избежать, придётся держать удар и отвечать соразмерно, а где и действовать превентивно. Главное в этом деле — никогда ничего никому не прощать. Терпилой не была и принципы нарушать не собираюсь!