— Послушай, Тхун Ин. Надо бы нам продолжить тренировки. Не ровен час, потребуется наше мастерство в бою.

— Ты же видишь, отец, у меня совсем нет свободного времени.

— А сегодня вечером?

— Вечером пойду по домам. Неплохо бы знать, кто завтра придет нам помочь.

— Не весь же вечер ты будешь занят? Как освободишься, приходи вон на ту полянку.

Тхун Ин молчал, не зная, что ответить. Вечером он условился о встрече с Эй Хмьин. Они не виделись уже больше недели и оба с нетерпением ждали сегодняшнего свидания. Он не хотел посвящать отца в свои личные дела, тем более что отец, как и сестра, отдавал предпочтение Твей Мей.

— Пока я всех обойду, уже стемнеет. Что в темноте-то делать? — попытался вывернуться Тхун Ин.

— Это не страшно. К полуночи освободишься, а там взойдет луна и будет светло, как днем.

Тхун Ин хорошо знал, что если отец что-нибудь задумает, переубедить его невозможно, поэтому пришлось согласиться.

После ужина Тхун Ин и Лоун Тин отправились в деревню.

У Аун Бан прилег на циновку в своей сторожке, но уснуть не мог. Картины прошлого будоражили его память.

От родителей У Аун Бану досталось восемнадцать акров земли. Это было неплохое наследство. Лишних денег в семье не водилось, но и долгов не было. Риса до нового урожая им с женой вполне хватало, а иной год удавалось еще и продать сто пятьдесят — двести корзин. Но потом пошли дети — сначала сын, потом дочь. Расходы увеличились. С деньгами стало туговато. Посоветовавшись с женой, У Аун Бан решил взять в аренду небольшой участок, примыкавший к их земле. Но для того, чтобы обработать и засеять поле, понадобились дополнительные средства, и тогда пришлось пойти на поклон к ростовщику. Однако уже первый урожай принес им разочарование. К тому же, как назло, рис упал в цепе. Долг ростовщику остался невыплаченным. А завершилось все это предприятие тем, что и свою собственную землю пришлось отдать за долги. Так У Аун Бан стал безземельным и оправиться уже никак не мог.

«У Шве Тейн все-таки прав. Ростовщики дерут с нас три шкуры. А тех, кто не в состоянии выплатить долги, лишают земли. Вот придет время рубить головы англичанам и полицейским — достанется и ростовщикам», — размышлял У Аун Бан, и в сердце его закипала злость. Он приподнялся на циновке и взглянул на тесаки, висевшие на стене. Их лезвия сверкнули при слабом свете коптилки, как бы рапортуя о готовности к бою. «Сегодня не возьмем их на тренировку. Не дай бог, заденем друг друга в темноте. Они ведь предназначены для врагов», — подумал У Аун Бан. И он вспомнил, как год назад перед началом полевых работ поехал в Хлеку получить кредит в правительственном департаменте. Там собралось множество крестьян со всей волости. В тот год у них было особенно туго с деньгами. Только позднее он понял, что совершил ошибку, рассчитывая на помощь властей. Не послушал он У Шве Тейна. А ведь тот убеждал его, что англичане только прикидываются добренькими, а реальной помощи крестьянам они не окажут, ибо кредиты, которые выдают английские власти, чиновники и старосты используют для собственного обогащения.

Там, в Хлеку, У Аун Бан и другие получили достойный урок. Условия, на которых выдавался кредит, были настолько мудрено сформулированы, что ни У Аун Бан, ни другие крестьяне ничего не поняли. Они, правда, с умным видом кивали головами, будто им все ясно. Однако, покидая департамент, У Аун Бан сжимал в кулаке жалкие гроши, которые пришлось отдать швейцару на чай. Вся полученная ссуда перешла в руки волостного начальника, чиновников и старосты, который поручился за него перед департаментом. Поле засеяли. Долгожданный урожай созрел. Рис продан. У Аун Бан расплатился с ростовщиком — владельцем земли, с хозяином лавки, но вернуть полученный кредит не смог. А староста требовал, чтобы тот во что бы то ни стало рассчитался. В случае неуплаты грозил пустить с молотка все его имущество. У Аун Бан снова был вынужден прибегнуть к «услугам» китайца-ростовщика и взять под огромные проценты деньги для погашения кредита. На следующий год долг стал еще больше: предстояло выплатить ростовщику и заем и проценты. Как тут было не вспомнить предостережения У Шве Тейна относительно английских «благодеяний». С тех пор У Аун Бан проникся к нему глубоким уважением. «Как хорошо, что у нас в волости есть такой мудрый и опытный человек», — многократно повторял про себя У Аун Бан. Еще некоторое время он повертелся на циновке с боку на бок и заснул.

Тхун Ин с нетерпением ждал, когда в деревне все уснут. Ему казалось, что время тянется бесконечно медленно. А было еще совсем рано, и зря Тхун Ин сетовал на односельчан. «Неужели за день мало намаялись? Все крутятся и крутятся, никак не могут угомониться», — возмущался он.

— Тхун Ин, ты позвал людей на завтра? — послышался голос матери.

— Позвал, — отрывисто ответил он, недовольный тем, что прервали его мысли.

— Ты в деревне ночевать будешь или в сторожке?

— В сторожке.

— Тогда ступай, а то совсем стемнеет.

— Не заблужусь. Каждый день по этой дороге хожу.

— Дорога-то знакомая, да время неспокойное. Ночью бог знает кого встретить можно.

— Что ты имеешь в виду?

— А ты разве не слышал? На днях шли люди из деревни Махура в Вачаун за покупками. На них напали двое бандитов, и те едва ноги унесли.

— Так это вон где было! А у нас пока спокойно.

— Пока здесь действительно было спокойно. Но недобрые вести, долетавшие из других мест, вызывали тревогу, и в первую очередь среди женщин.

— Если ты решил спать в сторожке, то ступай немедленно, — настаивала До Ин Нвей, беспокоясь за сына. Тхун Ин спорить не стал и вышел на улицу. В нескольких домах еще горел свет. Через открытые двери было видно, как сидящие у стола крестьяне беседуют при свете коптилок.

Но это мало заботило Тхун Ина. Ему незачем было ждать, когда заснет вся деревня. Главное, чтобы спали в доме Эй Хмьин. Пробираясь украдкой по пустынной улице, Тхун Ин направился к дому девушки. Волнение по поводу предстоящей встречи с возлюбленной не покидало его. Осторожно подкравшись к дому с той стороны, где спала Эй Хмьин, он хлопнул ладонью по бамбуковой стенке. Девушка появилась тотчас, и они, взявшись за руки, устремились к зарослям бамбука.

— Матери надо спасибо сказать, что тебе не пришлось долго ждать, — прошептал он, обнимая Эй Хмьин.

— Как?.. — удивленно воскликнула она.

— Я решил дождаться, пока все огни в деревне погаснут, а она меня сейчас из дома выпроводила.

— Она знала, что у нас свидание? — с радостной надеждой спросила Эй Хмьин.

— Думаешь, она послала меня к тебе? Как бы не так! В сторожку спать отправила.

— А я-то, глупая, обрадовалась. Почему ни она, ни твоя сестра меня не любят? Почему им больше нравится Твей Мей? — с грустью вопрошала она.

Тхун Ин знал, что Эй Хмьин права. Все его родные не скрывали своей симпатии к Твей Мей и очень хотели, чтобы она стала его женой. Твей Мей была красива, умела складно говорить, располагала к себе людей. Но Тхун Ин старался от подобных красоток держаться подальше. Он больше доверял таким неприметным простушкам, какой на первый взгляд казалась Эй Хмьин. В женщине он прежде всего ценил верность, упорство и выносливость. А красота и умение поболтать его не привлекали. Эй Хмьин соответствовала его идеалам. Ее настойчивости и выносливости можно было позавидовать. Если надо было, пользуясь благоприятной погодой, завершить посадку рисовой рассады, она могла работать не разгибая спины до глубокой ночи, делая это ловко и быстро, даже в полной темноте. Она никогда ничего не боялась и добродушно подтрунивала над подругами, верившими в привидения и неспособными побороть страх перед мертвецами. Она была совершенно нетерпима к малейшей несправедливости и никогда не давала спуску обидчикам. Однажды, когда она брала воду из колодца, к ней подошел сын деревенского богатея и стал оказывать «знаки внимания», а в ответ совершенно неожиданно для себя получил пощечину. Разозлившись, он ударил ее кулаком. Тогда Эй Хмьин схватила тесак и бросилась за ним, но незадачливому ухажеру посчастливилось унести ноги. Об этом происшествии тотчас узнала вся деревня, и Тхун Ину было приятно, что односельчане восхищались храбростью его любимой. Его отношения с Твей Мей складывались сложно. Вокруг нее всегда увивалось много парней, и она не прочь была с ними пококетничать. Ободренные ее вниманием, парни из кожи лезли вон, чтобы завоевать ее расположение, но всем им она предпочитала Тхун Ина, который терпеть не мог ее слащавых речей и всячески избегал с ней встречи.