— Тебе нравится имя Грета?

— Мне все имена нравятся.

— Я дарю тебе это имя. Запомни его.

Норман дотронулся до моего лба и выжег в памяти мое новое имя.

— Нам нельзя забывать свое имя. Некоторые специально берут новое имя и забывают о прошлой жизни. Но разве это жизнь? Не помнить о себе, чувствах, переживаниях. Ты хотела бы вспомнить все?

— Не знаю.

— Ответь да. Мне от этого будет легче.

— Хочу.

— Иди ко мне.

Норман опять хотел пить. Я взобралась к нему на колени. Он меня обнял, сильно прижимая к себе.

— Я не хочу причинять тебе вред.

Я тоже обняла его, сложив руки у него на плечах. Норман мягко пробрался через волосы к коже и присосался к шее. Я терпела боль ради него. Чтобы он оставался рядом со мной. Если я забуду, он напомнит мне обо всем. От скудных воспоминаний мне лучше не становилось, но когда я узнавала, что он все это время был рядом и ухаживал за мной, я чувствовала себя... Мне хотелось плакать.

Норман, глупый боец, продолжал сопротивляться издевателям. Каждый раз его возвращали избитым и покалеченным. Он считал это проявлением свободы: сражаться с ними и выказывать неподчинение. Издеватели долго с ним не возились. Однажды они вернули его с укусами. Для Нормана начались настоящие мучения.

Он лежал на полу и страшно кричал. Его крючило от боли. Пальцами он впивался в пол и сдирал кожу до крови. Укушенная рука опухала. Обезумев, Норман начал пытаться отгрызть ее. Я испугалась, что он мог навредить себе, и заставила выпить себя. Пока я слабела, Норман исцелялся. Но ему оказалось мало крови. Он кусал шею, плечи, руки, грудь. Хотел высосать из меня жизнь до последней капли. Я видела его лицо, оно становилось мутным. Когда я услышала его крик, то потеряла сознание.

Мне думалось, боль больше не вернется ко мне. Находясь во мраке, я чувствовала облегчение, но сердце опять билось и будило меня сквозь сон. Норман держал меня на руках и ждал, когда я проснусь. Я не успела открыть глаза, как он слезно принялся просить прощения. Сколько мы жили вместе, а он оставался все таким же смешным и глупым.

— Ты мертвец. Мертвецы убивают живых.

— Но я не могу так поступить с тобой. Маленькая Грета, я убил тебя. Обезумел от боли и высушил твое тело.

— Норман.

Я коснулась губами его щеки, и он наконец-то замолчал.

— Ты убьешь нас.

— Нет, Грета, я спасу тебя. Мы выберемся отсюда вместе. Туда наверх. Я покажу тебе мир. Он прекрасен. Наверху живут свободные люди. Там нет клеток. Смотри.

Норман коснулся моей головы и показывал картинки того, что видел. Он делился своими воспоминаниями. Позже он начал учить меня чтению и письму. Если я забывала, он с удовольствием повторял урок, пряча знания все глубже в память, чтобы ежедневно умиравший разум не смог стереть их. В созданной им сказке было хорошо. Я наблюдала за ярким солнцем, голубым небом и зеленым лесом. Шумели реки и пели птицы. Люди возводили дома, прятались в убежищах. Норману не стоило труда добраться до них. Он приблизился к дому, и мы заглянули в окно. Я думала, мы будем охотиться. Но Норман покачал головой и повел дальше в поселение. Он хотел показать, как живут люди.

Но чей-то громкий голос вытащил нас из сказки. Издеватель понял, что Норман умеет изменять воспоминания. Он хотел использовать его дар, но он сопротивлялся. Норман укусил его. Тогда издеватель схватил меня и обещал проучить его. В клетку вбежали несколько людей. Они избили его, и повели за собой в другое место.

Меня закинули в клетку к голодным мертвецам, а Нормана заставили за этим наблюдать. Он пытался от них отбиться, кусался и впивался клыками в кожу. Но они были сильнее. Издеватели переломали его. Ему только оставалось смотреть, как я угасаю и теряю сознание.

Я его не забыла. Во снах тень Нормана следовала за мной, куда бы я ни пошла. Когда мы оказывались в лесу, он был рядом. Проходил сквозь деревья и не боялся солнечного света. На свободе он избегал его, потому что мог погибнуть. Но здесь во сне нам ничего не угрожало.

— Я хочу проснуться, — сказала я. Лес никак не хотел кончаться и выбраться из лабиринта я не могла.

— Тебе будет очень больно. Сердце только начало биться.

Я приблизилась к нему и дотронулась до лица. Он был ненастоящим. Я его выдумала и таскала с собой по снам.

— Я бы не хотел, чтобы ты покидала это чудное место. Оставайся здесь. Не возвращайся.

— А ты? Я хочу с тобой!

Как бы он не этого, я просыпалась и опять оказывалась рядом с ним. Каждый день он умолял о моей смерти. Он не хотел страдать. Но каждый день испытывал мучения, и его душа становилась мягче. Норман перестал мечтать о смерти. Он наконец-то сдался.

Мы лежали на полу и смотрели на потолок. Норман больше не показывал мне картинок, хотя мне очень хотелось. Он дотрагивался до моей головы, но чуда не происходило. Сказкам наступил конец.

Однажды нас вывели в коридор вместе. Я думала, в нем загорится надежда, и он станет прежним. Но Норман шел за издевателями, ни разу не подняв головы. Нас привели на площадку в конце коридора и поставили на колени друг против друга.

— Готов, мертвец? Стирай ей память.

Руслана вскричала от моего страшного воя в памяти. Она уже отпускала меня, но я успела подсмотреть, что случилось до крика. Я, черноволосая девушка с красными глазами, пожирала от голода вампира. Руслана и это успела увидеть. Она отошла, смотря на меня испуганными глазами, и убежала вон. Роберта громко рыдала, сидя на полу возле меня. Истомина с Чеславой сидели за столом с бледными лицами. Тельман, сжавшись, спрятался в углу.

— Зря. Зря вы это сделали, — со страхом сказал он.

Мрака в доме не было.

После того, как происходит что-то плохое, кажется, что невозможно вернуться к прошлой жизни. Произошел взрыв и уничтожил все. Никто не смог устоять на ногах.

Стало так страшно. Отовсюду я ощущала опасность. Каждый хотел причинить мне боль. Они скрывали злобу за масками добра. Посмотри на них. В каждом живет демон. Я боялась всех и пряталась в спальне под одеялом. Закрыла все окна в доме, но не чувствовала себя в безопасности. Я пряталась и зарывалась, пока вдруг в памяти не всплывала другая я.

В одном теле уживались две личности. Прежняя — непуганая, привыкшая к боли, молчаливая и согласная. Вторая — новая, которую создал вампир Норман. Он научил ее бояться, сопротивляться и быть человеком. Две стороны воевали друг против друга. Из-за вражды я никак не могла уравновесить их силы.

Следующий шок я испытала, когда осознала, что меня как таковой нет. Я — это кто-то другой с чужими знаниями и воспоминаниями. У меня не было своего прошлого. Ни семьи, ни родителей, даже собственных мыслей нет. Я слышала разговоры своих личностей. Внутренний голос раздвоился. Один был грубым и жестоким. Второй — мягким и теплым. Он верил в меня, обещал, что мы справимся.

Но я поняла, что схожу с ума, когда прежняя я позвала нас домой...

Что случилось дальше, я не помнила. Я кричала и вырывалась. Меня кто-то держал. Я вцепилась ему в руку и укусила до крови. Этот кто-то обернулся волком. Я завизжала и потеряла сознание. Очнулась в своей кровати. Рядом сидела Роберта и мокрым полотенцем вытирала мне лоб. Я расплакалась. Хотела спрятаться от нее, но она не позволила. В дверях стоял Нестор с перевязанной рукой.

— Ты уже дома. Куда ты пытаешься сбежать?

— Я просто схожу с ума, — ответила я ей.

— Знаю. Это не первая истерика.

Я отвернулась от них.

— Грета, придется принять то, что есть.

— У меня ничего нет. Даже имени. Я никто.

— У тебя есть имя, Грета. Не мучай себя.

Становилось темнее, и я погружалась во мрак. Во снах приходили забытые воспоминания. Они тревожили меня. Норман тоже там был. Он метался по клетке, бубнил о свободе и продолжал мечтать. Сломанные кости и кровь на одежде не могли убедить его в обратном. Это всего лишь тело. Раны заживут, но победа останется.