Я вот был к этому близок. Опасно близок.
— Не видно на горизонте кого-нибудь подозрительного? — спросил я.
— ГОРИЗОНТ ЧИСТ, КАПИТАН, — последовал ответ, — ВРАГУ НЕ СДАЕТСЯ НАШ ГОРДЫЙ МАЯК.
— Варяг, — поправил я, — а не маяк. Это крейсер такой. Героически погибший.
— ЭТО МНЕ ИЗВЕСТНО, — пробубнил компьютер, — СЧЕЛ ВОЗМОЖНЫМ ПРОИЗВЕСТИ ЗАМЕНУ, ПОСКОЛЬКУ ДАННАЯ БАЗА ПЕРЕМЕЩЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ, А ЗНАЧИТ, И АНАЛОГИЯ С ТРАНСПОРТНЫМ СРЕДСТВОМ БУДЕТ НЕУМЕСТНА.
Я чуть было не задохнулся. Ну батя и удружил, конечно. Вот на производстве у нас компьютеры как компьютеры, просто выполняют загруженную в них программу и все. Молча. А этот трындит как базарная баба. Не заткнешь. Так под занудное бормотание БАСКО и заснул.
Умные люди поговаривают, что привыкнуть можно ко всему. Вот и мы с Софкой к этому мегамозгу притерпелись. Впрочем, выбора особо и не было. Теперь БАСКО повсюду был со мной — то и дело дудел что-то из браслета. Иногда его советы оказывались полезными (больше не страшно было заблудиться в бункере, который протянул свои коридоры на километры вперед), но чаще попросту раздражали. Но ради Софкиного блага я батино изобретение терпел.
Спутница моя на поправку шла хорошо, хоть и маленькими шажками. Сбежать из бункера уже не порывалась, поэтому мне стало чуть поспокойнее. Гематогенок, как назло, в местной “аптечке первой помощи” не обнаружилось, поэтому я стал настойчиво скармливать Софке вяленую говядину из сухпайка. От красного мяса в ней осталось одно название, но дареному коню в зубы не смотрят.
— За маму, — говорил я, запихивая в нее волокнистое мясо, — за папу, за Первоймай, за Красную Армию…
Она сжала зубы.
— За них есть не буду, и не проси…
— Чего так? — спросил я.
И тут же почувствовал, как от Софы шибануло холодом. Знак одновременно и хороший и не очень. Силы в ней просыпаются, конечно, это большой прогресс по сравнению с состоянием полутрупа. Но сосулькой по морде огрести неохота.
— А ты как думаешь, почему тут Красная Армия так называется? В народе-то ее и вовсе Кровавой кличут. Не знаю, как у вас было там, откуда ты явился, может, вояк почитают за героев, но здесь лучше их не поминать лишний раз. Местным стенам даже уши без надобности, они всем нутром тебя слышат.
Еще бы. Если там такие кадры попадаются, как товарищ Распятьев, то это неудивительно. Так что я глупость ляпнул, признаю.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
Софа рассеянно провела рукой по засаленным волосам.
— Был опыт, — коротко ответила она и отвернулась к стене.
Дальше разговор не клеился, поэтому я просто скормил Софе паек, напоил водой и оставил в покое.
Процесс восстановления затянулся, поэтому в дорогу выдвинулись только через одиннадцать дней. Удивительно, но за все это время ни упыри, ни прочие ночные создания нас не трогали. То ли потому, что найти не могли — “балабатория” все ж не на виду была. То ли потому что мы были как два Неуловимых Джо — никому на хер не нужны.
Я без дела сидеть не привык, поэтому время потратил с пользой для тела и духа. Совместными усилиями мы с БАСКО не только составили карту пути до Новгорода (Нижнего Новгорода, как настаивал мой компьютерный товарищ), но и загрузили ее на П.А.П, чтоб сверяться было сподручнее. Пришлось повозиться, потому что аппарат для этого не предназначался, но мы справились. Запихнули карту вместо анализатора томографических снимков. БАСКО обещал, что даже в виде голограммы спроецировать карту сумеет, чтоб всем видно было и не приходилось в экранчик маленький пыриться, но пока что в этом деле не преуспел. А я не подгонял. Быстро только кошки подвальные родятся.
Несколько дней затратил на то, чтоб обшарить хозотсек и пищеблок. Из первого никаких особых трофеев не взял. “Пемо-люксом”, что ли, упырей пугать или “белизной” в них брызгать? Зато пищеблок выгреб подчистую. Ребята тут оказались запасливые, домовитые, хавчика заготовили на годы вперед. Поскольку все я бы не унес даже если бы силищей Ильи Муромца обзавелся, пришлось брать самое полезное — уже знакомое вяленое мясо в брикетах. Пару упаковок сушеной оленины, тушенку, солонину, пачки сухого молока. Особенно порадовала стопка пластиковых контейнеров “три-в-одном”, которую нашел на нижних полках. Я сначала в шутку подумал, что там первое, второе и компот, как в столовке. И выяснил, что в шутке только доля шутки. Вместо компота — концентрат, который по замыслу надо было водой разводить. По соседству стройными рядами стояли банки кофе со сгущенкой. Их тоже прихватил парочку — Софе не помешает уровень сахара в крови поднять.
Словом, нагрузился по полной. К счастью, БАСКО подсказал, где можно взять более-менее удобную сумку. Поначалу этот черт предложил мне чемодан без ручки и маршрут до Карловых Вар. Но когда я пригрозил налить ему кофейка на материнскую плату, присмирел. Вот так-то. Человек — это звучит гордо. И страшно. Поэтому сошлись на вместительном походном рюкзаке с крепкими ремнями.
Наконец Софка достаточно окрепла. Я это понял тогда, когда она наморозила себе кусочек льда, чтоб плюхнуть в кофе со сгущенкой. Вот зараза, а ведь столько раз мне говорила, что Плетение — штука тонкая, и по пустякам ее применять грешно. Все равно, что гвозди лупой забивать. Хотел на это сказать, что у нас в Союзе за лупу хоть с любого конца бери да колоти и все путем будет — настолько они крепкие. Но не стал. Незачем ее по пустякам раздражать. Бедолага и так натерпелась, особенно когда впервые познакомилась с достижениями науки и техники у себя на руке.
В день Хэ я нагрузил на себя рюкзак. Килограмм в нем было шестьдесят, не меньше. Но тело буквально рвалось вперед. Я не чувствовал себя лучше даже когда за сборную завода по футболу в первенстве гонял. Вот щас бы мои новообретенные навыки на поле пригодились, это как пить дать! Я б один всю команду местного пивзавода отвозил мордой по газону!
— СУДЯ ПО ДОВОЛЬНОМУ ВИДУ, ВИКТОР, МЫСЛЯМИ ВЫ СЕЙЧАС НАХОДИТЕСЬ ДАЛЕКО ОТСЮДА. УЖЕ ВРУЧИЛИ СЕБЕ НАГРАДУ ЗА ХЕТ-ТРИК В ФИНАЛЕ ТУРНИРА “КОЖАНЫЙ МЯЧ”?
Вот паскуда! И как он только угадал? Наверняка мысли читать умеет, только мне не признается. Найти бы к нему инструкцию полную да изучить… пусть даже она несколько томов займет.
— Слушаю тебя, никуда не делся, — проворчал я.
— ЭТО ПОХВАЛЬНО, — заявил БАСКО, — ПОСМЕЮ ОТМЕТИТЬ, ЧТО НАВЯЗЧИВЫЕ ГРЕЗЫ В НЕДАВНЕМ ПРОШЛОМ БЫЛИ ВНЕСЕНЫ В МЕЖДУНАРОДНУЮ КЛАССИФИКАЦИЮ БОЛЕЗНЕЙ. ЗАДУМАЙТЕСЬ. СОХРАНИТЬ СТАБИЛЬНОЕ ПСИХИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ ОЧЕНЬ ВАЖНО.
Я поморщился. Так оно и есть у меня стабильное. Стабильно в последнее время думаю, а не поехала ли у меня крыша.
— Да понял я, понял. Лучше скажи, как там дело на трассе обстоит.
— Тут и гадать не надо, — встряла Софа.
Она разминала шею и плечи. Двигалась неловко — после стирки в проточной воде некоторые части… ее костюма сселись. Но я не жаловался. Софкины формы и раньше взгляд притягивали, а теперь и подавно. Главное — не попасться, а то ледышкой огреет…
Ухо обожгло, и я почувствовал, как по виску ползут тоненькие острые кристаллики.
— Ты чего это?
Она надулась.
— У нас тут в глаза принято смотреть, когда с тобой разговаривают, Витя, а они у меня выше находятся.
— Упырям вообще нельзя в глаза смотреть, — нашелся я с отмазкой, — ты ж сама говорила, что это вернейший способ угодить под гипноз. Вот я и тренируюсь.
Софа обозлилась и замахнулась на меня кулачком.
— Так тренируйся на ком-нибудь другом! Чем тебе не подходит вот эта дрянь, которая на руке прицеплена? И почему ты вообще так легко к ней привык? Вдруг она по ночам у тебя жизненные соки высасывает?
— УВЕРЯЮ ВАС, СОФИЯ, ДЛЯ ПОДДЕРЖАНИЯ РАБОТЫ МНЕ НЕ ТРЕБУЮТСЯ ВНЕШНИЕ РЕСУРСЫ. ТАК ЧТО ТЕЛЕСНЫЕ ЖИДКОСТИ ОСТАВЬТЕ ПРИ СЕБЕ, — ехидно протарахтел БАСКО из ее наруча.
Софа побелела так, как будто за спиной возник призрак из заграничного ужастика. Я даже подумал, что она щас в обморок хлопнется. Но пронесло.
— Это он откуда щас вещает? — спросила она.
