– Плюс к этому, – Кавендиш сложил записку и бросил в огонь, – еще более неприличное вознаграждение, если вы узнаете то, что мне нужно.

Бумага сморщилась и свернулась, затем опалилась по краям и сдалась в объятия оранжевого пламени. Деньги, чтобы сохранить поместье. Союз, который может избавить меня от придурка-мужа. Выбора не было. Если говорить о цене… Что ж, я уже спала со своими мужем. Я могла делать то же самое и с другим мужчиной, с которым меня ничего не связывало.

Если это сохранит поместье, то я готова на все.

Расправив плечи, я посмотрела на главу шпионов:

– Что мне нужно делать?

Эта улыбка расползлась на его лице еще медленнее, чем предыдущие, словно показывая, что он победил.

Но с такой суммой денег – даже больше, чем я когда-либо мечтала подержать в руках, – определенно победила здесь я.

Я должна была встретиться с Тенью Королевы Ночи на балу через два дня. Тем временем Кавендиш дал мне ожерелье, которое защитит меня от воздействия опьяняющего очарования эльфов, а также сообщил, что человек из его «системы» скоро зайдет, чтобы подготовить меня.

Нашу встречу он закончил строжайшим предупреждением ни при каких обстоятельствах не подходить к нему при всех.

– Никто не должен догадаться, что вы работаете на меня. Тем более ваша цель. Ваш образ отшельницы – ваше прикрытие. Если будете появляться со мной, то все разрушится.

Единственный способ связаться с Кавендишем – оставить записку за незакрепленной плиткой с изображением дракона в западном коридоре. Чтобы он знал, что для него есть сообщение, мне нужно поставить плитку с драконом другой стороной. В иных случаях он сам скажет мне, когда и где с ним можно встретиться.

Изящное серебряное ожерелье заняло свое место. Кавендиш сказал, чтобы я прижала ожерелье к своей коже, пока он закрепляет его на затылке. От такой близости мое сердце вновь забилось сильнее. Этот мужчина не знал границ. И эта жалкая, глубинная часть меня жаждала прикосновений, поэтому границы я также не устанавливала. Хотя я и не смогла бы их установить с человеком его статуса.

Я прикоснулась к ожерелью, пробежав ногтями по крошечным жемчужинам. По народным приданиям, цветы жемчужницы защищают от эльфийских чар. Кто бы это ни сделал, но он воспринял это буквально, создав из настоящих жемчужин цветы с пятью лепестками, соцветия из которых теперь украшали мои ключицы.

Что касается визита человека для подготовки к балу, то Кавендиш ничуть не преувеличивал, говоря «скоро». Вернувшись в свои комнаты, я обнаружила, что она уже сидит на кушетке и ждет меня. Видимо, люди из шпионской сети не знают о таких вещах, как ключи и личное пространство.

Когда я зашла, женщина очаровательно улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. От головы с опрятными кудрями и до изящных маленьких ножек в туфлях с драгоценными камнями она была прекрасна. Пленительно, трогательно и недостижимо прекрасна.

– А это, должно быть, леди собственной персоной. – Она взглянула на меня, и впервые, как я оказалась во дворце, я почувствовала одобрение. – О да, я понимаю, почему он выбрал тебя. Большой потенциал.

Она обошла вокруг меня и кивнула, тряхнув кудрями карамельного цвета.

– А вы…?

– О боги, – женщина коснулась своей груди и захихикала, элегантно вскинув голову. – Прошу прощения, дорогая, я и забыла. Леди Элоиза-Элизабетта-Белладонна Фортнум-Найтли-Чейз, – и она развела руки, словно представлялась целому залу. – Просто мои родители не смогли определиться с именем, а когда я вышла замуж, то взяла еще одно.

На ее лице появилась и тут же исчезла мимолетная тень. Женщина продолжила:

– Но ты можешь звать меня Элла, ведь жизнь слишком коротка для всего этого, а? – подмигнув, она игриво толкнула меня плечом и положила руку на мою поясницу. Элла направила меня к зеркалу в полный рост, которое принесли сюда, пока я встречалась с главой шпионов.

Было сложно не улыбнуться. В ее манере было что-то заразительное. Должно быть, Кавендиш ее поэтому и нанял.

Я почувствовала себя еще более неуместно.

В отражении я видела, как она, задрав на меня голову, сказала:

– В этот момент ты должна мне сказать, что я могу называть тебя Кэти, Китти, Кейт или что-то в этом роде.

– Кэт.

– О, отлично, – ее глаза и улыбка стали шире. – Им это понравится. Напоминание о маленькой киске никого не оставляет равнодушным.

Мое лицо в отражении перекосилось в замешательстве.

Снова заразительный смех, и Элла прижала к себе, придерживая меня за талию.

– Моя дорогая, ты невинна? О боже! Такого поворота я не ожидала! Мне казалось, ты была замужем?

Женщина говорила загадками, будто половина разговора происходила у нее в голове, и было неважно, что я в этом диалоге не участвовала. Тем не менее я посмеялась вместе с ней и, подняв руку, объяснила:

– Я замужем. И не невинна, – в гораздо больших смыслах, чем она могла себе представить.

– Тогда тебе известно, что мужчины предпочитают определенную породу кошек, – и Элла многозначительно подняла брови.

– Пожалуйста, – наконец простонала я, схватившись за голову, – хватит придворных недомолвок. Просто скажи, как есть.

– Ну, так ведь неинтересно, – она притворно вздохнула. – Что ж, я имею в виду, что твое имя, Кэт, сразу напомнит мужчине, которому ты интересна, о твоей киске.

Хорошо, что я не пила в этот момент. Я бы поперхнулась.

– Я… о моей… – Я удивленно смотрела на нее, пытаясь закрыть безвольно отвисшую челюсть. – Так вот о чем думают мужчины, когда слышат мое имя?

– Ну, – она пожала плечом, – думаю, что некоторые да. – Она улыбнулась мне в зеркале. Вдруг раздался стук в дверь.

– О, прекрасно! Войдите! – она позвала. – Я надеюсь, ты ничего не имеешь против того, что я взяла на себя смелость пригласить к нам на помощь дизайнера.

Элла отпихнула меня с пути, когда в комнату зашла высокая женщина с короткой рваной стрижкой до подбородка. За ней последовала целая свита с различными коробками, альбомами и рулонами ткани.

Мне оставалось только стоять, разинув рот, и смотреть, как комната набивается людьми и вещами.

Элла сжала мое плечо, когда дизайнер распорядилась поставить перед ней табуретку, чтобы я встала на нее.

– Надеюсь, ты не сочтешь это за грубость с моей стороны, – пробормотала Элла, – но после твоей аудиенции я решила, что тебе могла бы пригодиться помощь. – Она извинительно улыбнулась.

И хотя она казалась искренней, я поморщилась. Мое платье, бывшее когда-то на пике моды, сейчас ощущалось как грязный мешок, который сразу выделял изгоя без гроша в кармане. Носить его во дворце означает стать живой мишенью. Смена наряда поможет мне не только шпионить для Кавендиша, но и слиться с толпой. А это значит безопасность.

– Ты права. Никаких обид.

Но когда дизайнер, известная как Блейз (одно имя, без фамилии, очевидно, выдуманное), приказала своим ассистентам развернуть полупрозрачные шелка и открыть альбомы с изображениями лифов с глубоким вырезом и платьев с открытой спиной, я запротестовала.

Я не была такой же маленькой и хрупкой, как Элла, и такой же высокой и стройной, как женщина, которая перешептывалась со своей подругой в тронном зале.

Низкого роста и округлая, с широкими ляжками, полной грудью и бедрами, созданными для верховой езды. Это была я.

Но на мои возражения Блейз лишь махнула рукой и заставила меня раздеться до сорочки, чтобы лучше разглядеть меня.

– Не сомневайся в моих творениях. Конечно, если ты наденешь наряд Эллы, то будешь выглядеть, как мешок с картошкой, просто потому, что он создан не для тебя.

Мне понравились мягкие нотки ее франкского говора, который напомнил мне о проведенном в тех местах лете.

Блейз вновь обвела меня пристальным взглядом.

– Так же, как и эти старомодные вещи не созданы для тебя – пышные, плотные юбки. – Она неодобрительно покачала головой. – Нет, для тебя нам нужны деликатные фасоны без излишнего объема. Пусть полупрозрачная ткань струится по тебе, намекая на то, что под ней скрыто.