Вчера, после того как усыпил Раяру, вместо того, чтобы наконец-то поспать, я отправился изучать книги, привезённые из её мира. Для людей это были обычные сказки, выдумки буйной фантазии авторов, но я знал, что где-то там есть истина. Забытая совместная история драконов и людей. У меня был целый год, чтобы попытаться отделить правду от вымысла, метафоры и гиперболы от реальности прошлого. Было сложно, но всё же Акмарлаус дал мне хоть какие-то обрывочные знания, которые можно было брать за основу. И вчера ночью, когда мысли о безопасности Раяры не давали мне спать, даже после того, как она сама провалилась в магический сон, я вспомнил, что в одной из книг что-то было о драконьей защите. Поэтому я словно одержимый листал страницы, пытаясь найти спасение в грядущей катастрофе, причиной которой стану я сам.

Что удивительно, ответ на мой вопрос нашёлся в книге, которая в библиотеке стояла на полках с любовными романами. Не зря я её прихватил с собой, всё-таки интуиция у меня всё ещё работала. Это была история о судьбе истинной пары драконов. Но главным в ней для меня был финал, где дракон, ушёл на войну, оставив дома жену с новорождённым ребёнком. Когда он понял, что вряд ли сможет вернуться живым, все битвы проиграны, а война может оказаться на пороге его семьи, дракон обратился за помощью к сильной ведьме. Он попросил создать артефакт, который позволит его дочери выжить, если армии драконов не удастся победить. Конечно, он переживал и за судьбу своей жены, но у женщины-дракона шансов на выживание было гораздо больше, чем у младенца. Ведь взрослые драконы обладали способностью при смертельном ранении впадать в подобие целительной спячки, что со стороны больше выглядело как полное окаменение. Дети же ипостась менять не могли (эта способность появлялась лишь в подростковом возрасте), а значит, были более уязвимы. Ведьма согласилась помочь дракону, вот только ценой стала его жизнь. Крохотный осколок сердца дракона стал спасительным артефактом и талисманом для его дочери. Финал “любовного романа” явно подкачал, никакого счастливого конца. Не удивительно, что эта книга не пользовалась спросом в библиотеке. Да и меня мало обрадовало то, что ради защитного артефакта нужно жертвовать жизнью. Но, возможно, эта часть истории была вымыслом, вписанным ради большей драматичности. Стоило узнать, что об этом знает Акмарлаус, и может ли это быть решением моей проблемы.

Наставник, как всегда, ждал меня в своей пещере. И прежде чем мы приступили к нашим очередным экспериментам, я рассказал ему о прочитанном в книге, в надежде, что план, сформировавшийся в моей голове, выполним.

– Нет, – разбил мои надежды Акмар.

Он встал со своего места и достал с полки тетрадь в кожаном переплёте – один из множества его дневников. Пролистав несколько страниц, он углубился в чтение, пока я терпеливо ждал каких-то пояснений.

– Я не могу назвать Танервауса предателем, хотя по факту он им и является. Он предал свой народ, не явившись на поле боя, и предал свою истинную, уйдя из жизни раньше срока. Как полководец я должен его презирать. Как дракон тоже. Но как человек, который мечтает в будущем (если оно у нас будет) стать отцом, я его понимаю. Я надеюсь, что его смерть не была напрасной и ведьма действительно создала артефакт и передала его маленькой Даряне, – зачитал наставник строки из своего дневника.

– Ты его знал.

– По-видимому. Но в дневниках не сказано работал ли артефакт. И как ты знаешь, мы не позволили гракустам пройти дальше и появиться на порогах наших домов.

Я кивнул. Значит, это пустышка. Ни точной информации работал ли артефакт, ни способа его создания… Лишь подтверждение того, что ради него дракон согласился умереть. И мне нужно снова придумывать что-то, что сохранит жизнь моей истинной паре, когда придёт время.

Я всегда знал, что с того момента, как встречусь с истинной, всё изменится и пойдёт наперекосяк. Именно поэтому я столько лет игнорировал зов, каждый раз когда открывался разрыв. Потому что не имел права отвлекаться и ошибаться. И вот теперь всё происходит почти точно так, как я себе представлял. Моё внимание стало рассеянным. Правда, не потому, что меня тянуло к Раяре (хотя и это тоже), а потому, что я усиленно пытался придумать план действий, при котором она бы осталась цела. Как оказалось, думать о нескольких вещах одновременно у меня выходило из рук вон плохо. Жаль только, что я понял это, когда было уже поздно.

Если мне нужны были ещё какие-то доказательства, что с Дейнаром что-то не в порядке, то я получила их сразу же. Во-первых, даже Кусь подойдя к нему, вместо того чтобы в очередной раз злобно заворчать, жалобно заскулил и ткнулся лбом ему в ногу. Во-вторых, в крепость мы отправились не на его драконьих крыльях, а в санях, запряжённых парой оленей. Управлял ими молодой парнишка, лет на десять младше меня. Хотя с этими драконами никогда нельзя быть уверенным в их возрасте.

– В мою крепость, – скомандовал Дейнар.

– Ваше Высочество, но у нас же запрет на появление на вашей территории, – робко возразил парень.

– Дарую одноразовое разрешение, – махнул рукой дракон и прикрыл глаза. Но теперь наступила моя очередь возражать. Правда, я постаралась сделать это так, чтобы погонщик не услышал:

– Многоразовое.

– Что? – не открывая глаз поинтересовался Дейнар.

– Даруй ему многоразовое разрешение. Я хочу завтра снова попасть в город. Пусть он с утра приедет за мной.

То ли Дейнар был не против того, чтобы я посещала столицу, а не сидела пленницей в замке, то ли ему было так плохо, что он был не в состоянии со мной спорить, но он удовлетворил мою просьбу и договорился с мальчишкой о том, чтобы тот завтра меня отвёз в столицу.

Мне не терпелось выяснить, что произошло с Дейнаром, и почему я чувствую исходящий от него резкий запах химикатов, чего-то палёного и едва уловимый аромат крови. Но рассудив, что раз он сам не сказал ни о чём во дворце, то и при постороннем драконе расспрашивать его не стоит. Есть вещи, о которых лучше говорить за закрытыми дверями.

Дорога до крепости на санях заняла гораздо больше времени, чем при полёте в драконьих лапах и к концу пути я искусала все губы, переживая за состояние Дейнара. Он стал ещё бледнее, дыхание стало частым и поверхностным. А когда я протянула пальцы к его запястью, то ощутила, что пульс просто зашкаливает.

Когда упряжка остановилась во дворе замка, я уже была готова выть от отчаяния.

– А вещи куда? – поинтересовался возничий, после того как я, слегка поддерживая Дейнара, направилась ко входу в крепость.

Удивлённо посмотрела на пару сумок, которые сразу не заметила, потому что была слишком сосредоточена на состоянии Дейнара. Неужели там те из готовых вещей, что я успела выбрать со швеёй, до того как направилась на званый ужин?

– Занеси в крепость, оставь у порога, – скомандовала я, не желая отпускать Дейнара, просто потому что боялась, что он упадёт.

Как только дверь за мальчишкой закрылась и я услышала, что он отъезжает со двора, тут же накинулась на невыносимого дракона.

– Какого драконьего хвоста?! Что с тобой? – прислоняя мужчину к стене и начиная расстёгивать его пальто, зашипела я.

– Если ты ищешь тот самый хвост, то расстёгивать надо кое что другое, – вяло уворачиваясь от моих рук, пробормотал Дейнар.

Может отшучиваться, значит, ещё не умирает. Правда, я быстро переменила своё мнение, сняв наконец-то с него верхнюю одежду.

– Драконий хвост тебе в… Дейнар! Ты… ты… – у меня просто не было слов. Почти так же, как не было живого места у него на груди и правом предплечье. Как не было там и рубашки, и кожи… Я почувствовала, как от увиденного моё сознание пытается меня покинуть. С силой, до крови прикусив внутреннюю сторону щеки и подавив всхлип, я попыталась думать здраво и вспомнить всё, чему меня учили на занятиях по первой помощи при ожогах. Промыть, охладить, удалить остатки одежды… Промыть холодной водой. Лёд нельзя. Сделаю хуже. Так. Стоп.