Публика аплодировала.

— Ты, правда, не готовился? — спросил Игорь, разливая вино в бокалы, когда Валерий вернулся за столик.

— Чистой воды экспромт.

— Я верю в тебя.

— И всё-таки я познакомлюсь с той дамой.

Валерий подозвал официанта и заплатил с карты за бутылку белого вина за восемь тысяч рублей, которую нужно было преподнести длинноволосой красотке со словами, что это презент от него.

Официант выполнил поручение. Девушка стала изучающе глядеть на Валерия. Спустя сорок минут он подошёл к ней и познакомился. Даму звали Лидия.

В час ночи они вышли из клуба. Валерий попрощался с Игорем, который поехал домой на такси. Лидия согласилась прогуляться немного по ночной Москве.

— Вы так красиво выступили, — похвалила Валерия Лидия.

— Это, чтобы вам понравится.

— Правда?

— В том числе.

— У вас целый клуб женщин. Они красивые?

— Как сказать: у них ноги такие накачанные, как у мужиков-хоккеистов. Такая на одну ляжку положит, другой придавит насмерть и вздохнуть не успеешь.

Лидия усмехнулась. А Валерий словно одумался и сказал:

— Они хорошие, но несчастные в основном.

— Почему?

— Маленькая зарплата, проблемы в личной жизни.

— А вы женаты?

— Нет.

— А были?

— Да, у меня была жена.

— Развелись?

Валерий не сразу ответил:

— Типа того. Не сошлись характерами. Лида, я очень одинок. Поехали ко мне домой. У меня приличный дом за городом.

— Вы там меня изнасилуете и закопаете в лесу.

— Я разве похож на маньяка?

— Я никогда не встречала маньяков. Я хочу домой. Вызовете мне такси.

— Конечно. Оставьте мне свой номер телефона.

Лидия подумала и сказала:

— Хорошо, пишите…

12 глава

— Какие у нас есть улики? Зацепки? — Доверчивый развёл руками и покрутил пальцами карандаш.

Он сидел за столом в своём кабинете. Рядом на стуле елозил Скамейкин.

— След от ботинка мужской обуви сорок четвёртого размера, — вспомнил Скамейкин.

— Кстати, у Перевалова тоже сорок четвёртый.

— Но ботинка с таким рельефом мы у него не нашли ни в квартире, ни в доме, ни в Орехово-Зуево.

— Он их уничтожил, если что.

— Если это был он. Бычки от сигарет французских, крепких, ещё. А Перевалов не курит.

— Когда выпивает, наверняка, балуется.

— Есть ещё мужской волос в спальной Переваловой.

— Это неудивительно. Она чпокалась с кем ни попадя.

Зазвонил телефон на столе. Доверчивый снял трубку.

— Да. Ведите его сюда.

Галактион положил трубку.

— Фрица привезли. Сейчас будем пытать его.

В кабинет вошёл мужчина с неприятной внешностью в вельветовой коричневой крутке и голубых джинсах. Ботинки его блестели так, будто их начищали сто чистильщиков обуви. Он несколько сутулился.

— Виктор Сергеевич, садитесь, — грозным голосом сказал Доверчивый.

Вошедший сел на стул в двух метрах от следователя. Скамейкин пересел на другое место, оказавшись сбоку от мужчины. Он открыл блокнот и приготовил ручку. Галактион взял листок на столе и зачитал:

— Фурсов Виктор Сергеевич, работает в структуре жилищно-коммунального хозяйства города Москвы, является начальником одного из районных подразделений, сорок девять лет, есть жена домохозяйка и двое детей. Также имеется квартира с тремя комнатами и в области дом метражом сто восемь метров. Есть машина — иномарка, цена примерно два миллиона рублей. Я всё верно перечислил?

Фурсов помотал неуверенно головой.

— Кажется, да.

— Хорошо живёте, Виктор Сергеевич. Какая у вас зарплата?

— А что?

— Я конкретный вопрос задал.

— Сто пятьдесят тысяч рублей, но у меня бывают премии.

— Премии и левые доходы, а точнее воровство.

— Воровство? Разве меня не по делу Яны вызвали?

— Яны, само собой. До неё мы тоже дойдём. Но можно будет прицепить к её убийству ещё и воровство. Вы же хорошо живёте, Виктор Сергеевич, и я явно не по доходам.

— Мне досталось наследство от дедушки.

— А дедушка кем был?

— Архитектором. Одним из любимых архитекторов Сталина.

— Ладно, сделаем вид, что поверили вам. А Яна что?

— Что? Она умерла.

— Умерла? Это прикол сейчас был? Её ты задушил.

Фурсов уронил бейсболку на пол, после чего трясущимися руками поднял.

— Я не убивал её. Зачем мне её убивать?

— Она хотела рассказать всё твоей жене. Она хотела замуж за тебя. Ты жених видный, ресурсный. Ну чего ты дурочку валяешь? Я же всё знаю. Сейчас я тебе дам бумагу, и ты всё напишешь сам. Чистосердечное признание сокращает срок. Я попрошу, чтобы тебя отправили в колонию, где не сильно мучают убийц женщин и насильников.

— Насильников?

— Ты разве никого не насиловал?

— Нет, — неуверенно ответил Фурсов. — Это какое-то безумие то, что вы сейчас здесь говорите.

— А с Яной у тебя всё было по доброй воле?

— Да.

— Ага. Вы были любовниками. Попался. Зачем она с тобой спала? Ты же непривлекательный. Ты её шантажировал? Подсадил её на запрещёнку. Я вижу, что ты непростой опасный тип.

— Я, правда, не убивал её.

— А почему у тебя руки трясутся?

— Мне страшно.

— Чего ты боишься?

— Тюрьмы.

— Ты же говоришь, что не убивал её. Что ты делал в день убийства?

— Я поехал с Робертом на дачу к нему на рыбалку.

— Где дача находится? Кто такой Роберт?

— Дача находится на границе Владимирской области. Роберт это мой друг.

— Значит, не будешь писать чистосердечное признание?

— Я ни в чём не виноват.

— Какие у вас были отношения с Яной?

— Как понять какие?

— Просто секс или любовь? Это к примеру. Мне нужно развёрнутое объяснение.

— Любовь? Я её возможно любил.

— За что?

— Мне хорошо было с ней в постели.

— Она такая оторва в сексе?

— Нет, но мы с ней любили пробовать разные новые штучки в этом деле.

— Не понимаю, как она клюнула на тебя? Что в тебе такого? Как ты её затащил в постель?

— Я её не затаскивал. Мы тусовались где-то и она была под кайфом.

— Ты ей подсунул вещества?

— Нет.

— Оливер?

— Вы его знаете?

— Да.

— Да, это он был. И я то же попробовал какую-то хрень и нам было очень хорошо. Она говорила, что ей тоже очень понравилось со мной.

— О чём вы с ней говорили?

— Обо всём: о погоде, о фильмах, о тусовках в Москве.

— Что она говорила о своём муже?

— Ничего.

— Точно?

— Я не помню.

— Он мог её убить?

Фурсов задумался, а потом сказал:

— Она изменяла ему.

— Он мог об этом узнать? — спросил Доверчивый.

— Конечно.

— Думаете, дело в ревности.

— Может быть, ещё и в гордости, но это только мои предположения…

13 глава

Перевалов находился в кабинете генерального директора завода "Экскаватор" Седова Леонида Ивановича. Это был шестидесятилетний сухой мужчина с усами с обильной проседью в строгом итальянском костюме, сидевший в огромном крутящемся кресле. Он курил ароматную коричневую сигарету, стряхивая пепел в большую пепельницу из бронзы. Перевалов сидел через стол от заводского босса на стуле.

— Леонид Иванович, как я могу с ним работать? Он же уголовник и назвал меня дураком, — жаловался Валерий.

— Знаете, Валерий Егорович, ябедничать у нас на Руси — это, так сказать, никогда не считалось хорошим делом.

— Опять. И вы туда же. Предлагаете жить не по закону, но по понятиям? Куда катится эта страна? Вы, может быть, предложите выйти с ним один на один за гаражами на кулачках?

— Было бы любопытно на это посмотреть.

Перевалов вскочил.

— Всё понятно, вы с ним заодно! Вы хотите выжить меня из клуба!

— Сядьте, Валерий Егорович. Не собираюсь я никого выживать. Мало у меня других забот. Я поговорю с Евгением. Он по сути своей хороший человек, но с особенностями.

— Ага. Он сидел или был бандитом.

— Что вы хотите, Валерий Егорович, у нас страна такая, где одно время пол страны сидело, а другая половина ждала своей очереди на отсидку.